Срочно вызовите омегу!

Глава 17

   Хёнджин приехал вечером с Йеджи. Феликс в это время, играя с Хисыном, не заметил присутствие альфы и дочери.

— Какие они милые. — Хёнджин опёрся плечом о дверной косяк.

— Ага. — Йеджи побежала к папе. — Папочка! — Она, не задев братика, прыгнула на Ликса.

Феликс отвлёкся.

— Йеджи! — Омега обнял девочку в ответ. Он покраснел, смотря на Хвана, что уже подходил к ним. — П-Привет.

Хёнджин лишь улыбнулся. Он подошёл к омеге и поцеловал его в щёчку, на что тот покраснел ещё сильнее.

— ЧТО?! — Йеджи подпрыгнула. — Вы теперь любите друг друга?!

— Да! — Сказали хором истинные, после чего даже Ликс засмеялся.

— Ураааа! Вам осталось обручиться, родить мне братика или сестричку, а потом состариться и помогать мне и Хисыну с нашими детьми! — Девочка запрыгала на месте, а истинные смотрели на неё с округлёнными глазами.

— Пап, а я сегодня в садике с одной девочкой подружилась! Её зовут Черён! — Взяв ложку с супчиком в ротик, сказала Йеджи. — Представляешь, у неё фамилия как у тебя! Ли!

— Я уверен, скоро у твоего папы будет другая фамилия)) — Хёнджин ухмыльнулся, смотря на омегу, что уже сидел с глазами по пять копеек.

— Как это? — Девочка сделала непонимающее лицо.

— Потом узнаешь. — Хван встал изо стола и пошёл к раковине, положить в неё грязную тарелку. — Ликсик, помоешь? — Альфа повернулся к истинному.

— Конечно! — Ли одобрительно улыбнулся и тоже встал изо стола.

Хисын уже уснул в качельках, поэтому семья теперь седела тихо на диване и о чём-то разговаривала. Йеджи смешно рассказывала истории из садика, тем самым вызывая у родителей улыбку.

Но их счастье длилось недолго. В дверь звонят. Феликс, сморщившись от того, что это было слишком громко, встаёт и вместе с Хёнджином идёт к двери. А Йеджи пошла подкачивать братика, чтобы он не проснулся.

Хван смотрит в глазок и видит того, кого не хотел видеть больше никогда в жизни. Альфа с ужасом отскакивает от двери. Ликс берёт его за руку и, поднося её к своей груди, спрашивает:
— Что случилось?

— Он... — Это было единственным, что сказал Хван перед тем, как открыть дверь.

На пороге стоял какой-то омега, что, сложив руки на груди, с гордостью смотрел на истинных.

— Уже нашёл кого-то? — Пришедший омега, хмыкнув, кивнул на Ёнбока.

— Пап, это кто? — Выходя из гостиной, спросила Йеджи. Но её интересующееся пришедшим лицо поменяло эмоцию. Она подбежала к Феликсу и, вцепившись в концы его свитера, задрожала, скрываясь за его спиной.

— Йеджи и Хисын, как я и сказал несколько лет назад, переезжают ко мне. — Омега грубо взял свою «дочь» за руку и потащил к выходу. Девочка пыталась вырваться, хватая свою руку другой и тормозя ногами. Хёнджин сразу накинулся на свою дочь, а Ликс задрожал. Но, быстро поняв, что сейчас он может остаться без этой прекрасной девочки, у которой только наладилась жизнь из-за него, подбежал к ней и стал разнимать «папу» Йеджи и его дочь.

— Хёнджин, по закону я могу их забрать, ведь дети до десяти лет не могут решать с кем им жить. А так по закону дети при разводе родителей остаются с родителем-омегой. — Бывший Джина победно улыбнулся.

Он был прав. Сейчас удача не на стороне Хёнджина и Феликса. Сейчас их сердце разорвалось на части. С гостиной раздался плач Хисына, что сломал истинных ещё сильнее.

— Йеджи, — Омега наклонился к своей «дочери». — попрощайся с ними, пока я успокаиваю и несу сюда Хисына. И запомни, с приездом домой его будут звать по-другому. — Он, не снимая ботинок, прошёл в дом.

По щекам истинных скатилась одинокая и горькая слеза. Йеджи обняла упавших на колени родителей и тоже заплакала. Сейчас их сердца медленно и мучительно больно раскалывались на множество кусочков. Им было так больно, что не описать словами. Им так хотелось снова поужинать вместе, снова поговорить по душам. Так этого хотелось... Но сейчас это стало таким недостижимыми.

— Всё, пошли. — Грубо сказал бывший муж Хвана, держа на руках Хисына.

Ликс с дрожью в ногах поднялся.

— Можно мне его обнять напоследок? — Ликс потянулся дрожащими руками к малышу.

— Нет! — Омега резко отвернулся и вышел из дома с девочкой. После чего, закрыл дверь.

Феликс с болью в душе упал на пол и стал растирать горькие слёзы по лицу. Его волосы уже были взъерошены, а глаза болели. Так хотелось увидеть этих детей снова. Почему? Почему именно с ихней семьёй произошла такая ситуация? Почему жизнь так жестока?

Хёнджин, тоже заплакав, подсел к истинному и одной рукой обнял за плечи. Даже их запахи не могли утешить друг друга. Им было сейчас до жути больно. Как этот почти неизвестный этим детям человек мог забрать их?
(Продолжение следует...)