Раскаленное пламя

20. Guilty pleasures

Я проснулась среди ночи с ощущением жажды и болящей головы. Еще никогда до этого мне не становилось так плохо просто во время критических дней. В этот раз в меня будто бес вселился и разрывал изнутри, неудивительно, что своим видом я напугала всех. Я привстала в кровати и вдруг обнаружила Малфоя, сидящего в кресле около моей кровати. Его голова была запрокинута за спинку и он мирно посапывал, в его ногах валялась моя книжка. С каких это пор его интересует моя литература? Или он просто отвлекался?

Я встала с кровати и подошла к нему, еще никогда он не казался мне таким забавным, чем сейчас, пока спал в такой несуразной позе. Шальная мысль закралась в мою голову и я аккуратно умостилась у него на коленях и начала покрывать его шею поцелуями. Голова дернулась и он посмотрел на меня:

— Нет, ну ты точно ненормальная, Грейнджер. Тебя мартовские кошки покусали что-ли?

— Фу, грубиян, — произнесла я, намереваясь слезть с него, но он придержал меня за бедра.

— Как себя чувствуешь?

— Лучше, только пить хочу.

— Это хорошо, — его глаза будто сканировали меня на предмет лжи, — Ты знаешь, а мне нравится когда меня так будят.

— Да ты что? Очень важная информация.

— Какая же ты, оказывается, вредная в эти дни, — он усмехнулся и поцеловал меня в шею, оставляя засос.

— Малфой! Прекрати! А если кто-то увидит?

— Кто-то увидит у тебя на шее засос в пустом замке в рождественские каникулы? Очень интересно, и что будет? — он продолжал целовать мою шею, а у меня кружилась голова.

— Все равно прекрати.

— Почему?

А действительно почему? В опустевшем Хогвартсе после всего пережитого за последние дни, наши действия казались каким-то сном, будто мы могли позволить себе здесь все, что хотим и это останется только в пределах этой комнаты, не покидая мою маленькую уютную вселенную.

— Потому что я не могу! — сказала я с нажимом, чтобы он понял.

— Ну... Ты знаешь, а мы можем найти выход... — и он провел большим пальцем по моей губе.

— Фу, Малфой, ты омерзителен!

— А вот это уже обидно! Слезай давай, все ноги затекли уже.