Если этот день мог стать хуже, то момент настал. Меня раздирали чувства, хотелось уничтожать, рвать, метать. Быть рядом с Малфоем — отравлять себе жизнь, каждую секунду своего существования, особенно теперь. Я смотрела на него со всей возможной ненавистью, перебирая в голове вероятные варианты избавления от этого наказания. За что мне это все? Теперь мне придется проводить с ним все свое время, тогда как хотелось просто убить его, уничтожить, стереть с лица земли!
Я развернулась и пошла в сторону нашей башни. То, что произошло — было огромной ошибкой. Не знаю, как это все произошло, будто наваждение, которое я не в силах была остановить. В тот день меня раздирали чувства, какая-то сила заставляла меня бежать, искать выход. Я сама не понимала от чего, просто бежала, энергия бушевала во мне, разливалась по венам. Подозреваю, что дело было в той самой неконтролируемой магии. В моей голове уже начинали формироваться подозрения о том, чем это было, но я не хотела принимать их. Не было никаких оснований для ее появления, для того, чтобы она продолжала жить и эволюционировать во мне, но я чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Магия искала выход, в то время как я всеми силами пыталась заглушить ее. Кровь стучала у меня в ушах, я билась как раненый зверь. Меня раздражало все вокруг. Рон, который помирился с Лавандой и обжимался с ней на каждом углу. Гарри и Джинни, которые излучали такую нежность и покой, что мне становилось отчаянно жалко саму себя. Раздражали занятия, которые будто и не думали заканчиваться, информация с них прочно засела в моей голове, но перебивалась другими настойчивыми мыслями. Меня бесил Малфой со своей Рут, которая присосалась к нему будто пиявка и не давала прохода. Мне въелся запах ее духов, который я всеми силами выветривала из гостиной, но он проникал в мои ноздри, следуя из его спальни. Теперь это был не свежий аромат, а настоящая вонь, состоящая из лилий. Меня раздражало то, как она удобно устроилась на Малфое, раздражали его руки на ее теле и то, как она пыталась мне дерзить. Я почувствовала в себе силы не просто противостоять этой наглости, а достаточные для того, чтобы отбрить ее, выгнать из моего собственного пространства. Но сделав это, я почувствовала еще большее раздражение от осознания того, что мне придется остаться с ним один на один. Не сейчас. Мне следовало держаться от него подальше, а ему так подавно. Все это могло закончиться слишком плохо, как для него, так и для меня. И дело не в том, что происходило между нами, что это были за чувства или действия. Если мои догадки верны, то нам даже находиться рядом было опасно. Я постаралась держать его на расстоянии, убегая прочь на дежурстве, хотя сама знала насколько это глупо, ведь мне некуда было бежать.
