СЕНСЕРЫ

Глава 17

Отвратительнейшее утро.

Будильник, заведенный на четыре часа, будто оповещал о начале конца света.

— Доброе утро, — сонно пробормотал Дима.

— Угу. — Эллен крепче прижалась к его обнаженной груди. Язык не поворачивался назвать это утро добрым.

— Ну как настрой? — безмятежно спросил Дима, зарывшись носом в ее волосы.

— Хороший, — солгала она. — Правда, как представлю, с какими лицами нас будут провожать...

— Тимур сказал, у него есть план, как заставить всех улыбаться. Понятия не имею, что это значит. Какой-нибудь очередной прикол.

Эллен глубоко вдохнула аромат Диминого тела.

Дима взял ее руку и оставил нежные поцелуи на подушечках пальцев. Она наблюдала за ним и разглядывала каждую черточку на лице. Раньше она не замечала, насколько Дима красив, а может, сейчас смотрела на него другими глазами: до безумия влюбленными. Все казалось таким идеальным: и несимметричные губы, и тонкий нос с еле заметными веснушками, и маленький шрам на подбородке, и уж тем более потрясающие черные волосы и синие глаза.

Дима так быстро ворвался в ее сердце, что Эллен понять не успела, как по уши влюбилась. Неудивительно, что Нелли не может его забыть. Вряд ли Диму можно безболезненно вырвать из сердца. Эллен бы не смогла. Она бы сошла с ума без него.

— Надо собираться. — Дима чмокнул ее в щеку и встал с кровати.

Одевшись, он вышел из комнаты.

Не успела Эллен выбраться из постели, как в дверь постучали.

На пороге стояла Генриетта в белой пижаме с розовыми мишками. Эллен готова была поклясться, что это не ее выбор. Она, наверное, предпочла бы что-нибудь более устрашающее: может, пауков. Девочка нахмурила бровки и хмыкнула.

— Ты оставишь меня в покое? Неподходящее время для разговоров, — разбито спросила Эллен.

— Только когда тебя здесь не будет, — сказала Генриетта.

Эллен фыркнула и сложила руки на груди.

— Ты же читаешь мысли. Значит, должна знать, что я не собираюсь покидать это место.

— Твое место в «Элите», — злобно прошипела малышка.

— Оставь меня, без тебя тошно. — Эллен надеялась, что разговор окончен, но Генриетта уверенно выдала: