Ялмез: Вода

Глава 25. Последние минуты Кэтрин

— Просыпайтесь! Просыпайтесь!

Я поморщилась в полудрёме от раздражающего высокого голоса и попыталась отмахнуться. Я так давно не спала настолько крепко и с таким удовольствием, что совершенно не хотела покидать комфортную и мягкую постель и окунаться в реалии.

— Вставайте!

Я ощутила сильную встряску и приоткрыла глаза, но тут же провалилась обратно в сон, словно сам Морфей пожелал мне дать ещё немного вздремнуть. Вот кому надо поклоняться.

На какое-то время наступила тишина. Ещё быть чуть-чуть, и я бы вернулась к глубокому сну. Но вдруг я ощутила резкий холод и мне показалось, что я задыхаюсь. В приступе паники я подскочила и глубоко вдохнула, пытаясь понять, что произошло.

На большом камине виновато сгорбился маленький Криг, а я с широкими глазами смотрела на него, замерев. С меня ручьями текла вода. Я прокашлялась и вытерла рукавом мокрое лицо и убрала несколько прилипших прядей волос. Какого?..

— Вы очень крепко спали, — попытался оправдаться Криг, и я вздрогнула от холода. По телу побежали мурашки. — Вы просили разбудить на рассвете. У вас какая-то важная тренировка.

Только я хотела высказать этому кобольду всё, что я думала о его методах разбудить крепко спящего человека, как злость мгновенно ушла. На её место пришёл страх. Я подскочила как ужаленная, не обращая внимания на облипшую тело пижаму, и выглянула в окно. Солнце только-только выходило из-за горизонта. Время ещё было.

— Спасибо, Криг, — поблагодарила я своего маленького друга и достала из комода одежду. — Хоть я и не в восторге от твоего метода, но всё равно спасибо. — Улыбка Крига растянулась на всё лицо. Кажется, он не совсем меня понял. — Можешь принести что-нибудь пожевать?

— Завтрак в комнату! — воскликнул кобольд и исчез.

Я забежала в ванную и попыталась привести себя в порядок, тем более после незапланированного утреннего душа. Пока натягивала одежду для тренировок, пару раз охнула от болей в мышцах. Я думала, что благодаря Грэю уже привыкла к спаррингам, но Рудольф оказался куда более жёстким педагогом, чем мы могли бы вообразить. Не удивлюсь, если каждый сантиметр моей кожи украшен синяком, не говоря уже о том, что я с трудом поднимала руки и передвигала ноги.