Лисенок, мой милый Лисенок

Конец их сказки

Мирона нельзя было оставлять одного в таком состоянии дольше, чем на несколько часов: внутренние противоречия начинали ощущаться острее, нежели обычно, мысли долбили череп изнутри, заставляя буквально хвататься за голову, чтобы хоть как-то унять боль - с душой мужчина давно был не в ладах. Оля пыталась отвлекать его от мыслей о своей тете, которая лежала в коме уже вторую неделю, но когда поняла: это бесполезно, решила поговорить с Федоровым о ней. Хуже уже не будет, как ни крути.

- Как вы познакомились? - спросила девочка.

Янович сидел в углу комнаты, тяжело дыша. Его только отпустило. Несколько минут назад рэпера выворачивало наизнанку собственное заболевание, уничтожали фразы, которые он не успел сказать бармену. Как он ее любит. Что не может без нее жить. Окси не выдержит этот удар судьбы: упадет и не встанет.

- Я видел ее в баре, - прохрипел он, выпрямляя ноги. - После одного из баттлов подошел знакомиться, а ночью нашел пьяной на мостовой.

"Ты меня преследуешь, лупоглазый?" - пронеслось в голове у Мирона, заставив его ухмыльнуться. Нет, это было лишь слишком удачно совпадение. Мужчина помнит ее действия, каждое слово, каждую слезу, разговор с Ромой - помнит все, что связано с его Лисенком.

- Твоя тетя, - продолжил Федоров. - Удивительный человек, Оля.

- В каком смысле? - не поняла она.

- Алиса не боялась смерть, но до одури любила жизнь, - объяснил рэпер. - Поверь мне. Даже если говорила иначе, то врала. Все это дерьмо, которое случается с людьми, вся эта хуйня и есть та самая жизнь. Иногда тебе хорошо, иногда - хуже некуда, но здесь всё меняется. Наше время в этом мире ровно отмерено в песочных часах - пока не упадет последняя песчинка - все в наших руках.

- Ты думаешь, моя тетя хотела умереть? - спросила племянница.

- На тот момент времени, - сказал Янович. - Да. Когда у тебя нет семьи, а друзей одного за другим косит смерть, словно Чума в Средневековьи деревни, то интерес к жизни теряется - потом происходит нечто, что возвращает его. Знаешь, такие себе качели. Это нормально. Это человеческая природа.

- Ты любишь ее?

Конечно, больше чего-либо на этом свете. Не любил бы - не сидел в пустой квартире с разбросаными листами с текстами по полу, не слышал бы хохот своих демонов внутри, не чувствовал бы, как его взрывает. Только вот ни одни слова, ни музыка, ни текст не смогут выразить в полной мере то, что с ним происходит: это нужно либо увидеть, либо пережить.

- Да, - выдохнул Окси. - Люблю.

- А если она не очнется?

Это был контрольный в голову. Лучше бы пуля, чем вопрос. А что он будет делать? Страдать? Нет. Уйдет в запой? Возможно. Покончит жизнь самоубийством? Отличная идея. Можно все списать на заболевание: пал в борьбе с депрессией.

- Сторчусь, сопьюсь, вскроюсь, - перечислил Мирон. - Что больше нравится - подчеркни.

- Ты смирился с этим?

Он не хотел - ему пришлось. Если ей суждено умереть, то ни Федоров, ни врачи - никто на это не повлияет. Мужчина не верил в судьбу, что все нам предначертано, но зато знал: эта больная на голову могла достаточно задолбать все высшие силы, и они могли просто проучить ее таким образом. Если бы от этого не страдал никто, то все было бы справедливо: накосячила - отвечай, а здесь стирается с небосклона сразу целое созвездие.

- Даже если она сияла недолго, то была самой яркой, - заметил Янович.

Самой любимой. Самой красивой. Самой лучшей. Для него. Зазвонил телефон, который Окси захотел выкинуть в окно, но не стал: вдруг что-то важное?

- Да, - ответил он, разгребая бумагу вокруг.

- Алиса Ульянова очнулась, - проговорил женский голос, заставив рэпера оцепенеть. - Хочет вас видеть.

- Что-то случилось? - спросила Оля, наблюдая за замедленными действиями Мирона.

Мир снова начал приобретать краски, оттенки, цвета - все вокруг перестало раздражать, казаться бессмысленным и абсолютно не нужным.

- Спящая красавица проснулась, - выдохнул мужчина, услышав писк племянницы. - Поехали в больницу.

Полчаса - они на месте. Федоров никогда так ни к кому не спешил, не проезжал на красный свет, не пытался кого-то обогнать. Рэпер забежал в палату девушки, упав на колени около её кровати.

- Мирон, - выдохнула бармен, улыбнувшись и начав плакать. - Прости меня, прошу. Я люблю тебя.

- Выходи за меня, - проговорил Янович, взяв ее за руку. - Будь моей женой, потому что я... Я не выживу без тебя. Я люблю тебя больше жизни. Не оставляй меня.

- Я согласна, - кивнула рыжая, потянувшись к нему за поцелуем.

Это был конец их сказки - начало того, о чем не пишут авторы. Логическое завершение, к которому все шло сквозь судьбы и бури, сквозь слезы и ссоры, сквозь улыбки и счастье. На зло всем завистиникам, на радость всем друзьям они прошли вместе все испытания, пережили все, что только можно и заслужили свое право на спокойную жизнь, на любовь, на семью - на все, о чем только могли мечтать.