I can't hear

Глава 4

    Уже неделю в замке царила непрерывная суета. На восьмой день после королевского приказа граф Данбер, представитель Андреа II, явился в крепость, чтобы засвидетельствовать брак, которому предназначено восстановить мир между двумя воюющими кланами.

Роберт приветствовал графа во дворе и, когда увели лошадь Данбера, прошел с ним в главный зал, где на высоком помосте в торце помещения был накрыт стол с напитками и угощением.

— Андреа выражает сожаление, что не имеет возможности присутствовать на свадьбе, — произнес граф, отхлебнув из кубка, украшенного драгоценными камнями.

Огонек в глазах собеседника дал понять Роберту, что у короля вообще не было намерения посетить свадьбу, к которой он принудил враждующих лордов. В отсутствие Андреа Роберту не к кому было обратиться с прошением об отмене его приказания.

Данбер пользовался значительной благосклонностью короля и фактически был самым близким ему человеком из высокородных персон в королевском окружении. Данбер и Андреа были давними союзниками и друзьями, и тот факт, что король прислал на свадьбу самого могущественного из своих графов, продемонстрировал Роберту, какое большое значение придает монарх этому событию.

— Он не понимает, что делает, — пробурчал Роберт.

Данбер приподнял бровь, сделал большой глоток эля и, откинувшись в кресле, посмотрел на Роберта подчеркнуто лениво и дерзко, как будто желая смутить хозяина. Но Роберт не стал бы владыкой одной из самых мощных крепостей Шотландии, если бы уклонялся от вызовов. Его ответный взгляд был тверд и решителен.

Граф вздохнул и со стуком поставил кубок.

— Если вас это утешит, Роберт, то знайте: я заявил королю, что он рехнулся. Я отлично понимаю, что произошло с вашим сыном, и сочувствую вам обоим. Он непригоден для брака, но, к несчастью, у вас только один сын омега, а Андреа вбил себе в голову, что единственный путь примирить два его самых могущественных клана — поженить ваших отпрысков. Он полагает, что если ваш сын выйдет замуж за лорда Стайлса, то вы больше никогда не поднимете против них меч.

— А какие гарантии, что они сами не выступят против моего клана? — повысил голос Роберт. — Разумеется, я не обнажу меч против человека, который держит в своих руках жизнь моего сына. Но что будет в моих руках, чтобы сдержать его самого?

Граф задумчиво потер подбородок.

— Хороший вопрос. Интересно, думал ли о нем Андреа? Возможно, он полагает, что брак — достаточное основание для союза, пусть даже и не очень надежного. Ему нужен мир. Сейчас, когда мы подписали соглашение с Англией, настало время заняться внутренними проблемами с мятежниками. Им нужны союзники, а Томлинсоны и Стайлсы всегда были верны королю, даже несмотря на вражду между собой.

— Я подпишу договор со Стайлсами, — с мрачным видом произнес Роберт. Он в жизни не говорил ничего более неприятного. Нелегко переступить через собственную гордость, но ради сына он был готов на все, даже на унижение перед лицом врагов. — Они хотят этого брака не больше, чем мы. Вы уже сказали, что Луи никому не годится в мужья. Именно по этой причине расстроилась помолвка с Грегом Маккаленом. Гарри Стайлс… погубит его. Я не смогу этого вынести.

Граф покачал головой.

— Я не собираюсь торговаться с вами, Роберт. Сейчас поздно говорить о договорах и мире. Война между вашими кланами длится слишком долго. Андреа непременно хочет принести горцам мир, а кровная вражда между вами создает угрозу стабильности, которая нужна королю. Я могу не соглашаться с его методами, тем не менее полностью поддерживаю его курс. Он прислал меня засвидетельствовать заключение брака и по возвращении отчитаться. Я обязан передать его приказ и благословение, а кроме того, у меня есть послание с королевской печатью и официальное провозглашение союза.

— Он обречен, — прошептал Роберт.

— Я убежден, что Гарри Стайлс благородный и справедливый человек, — осторожно проговорил граф. — Не думаю, что ради мести он будет жесток к вашему сыну.

Никогда в жизни Роберт не чувствовал себя таким беспомощным. Подняв взгляд, он увидел в дальнем конце зала жену. Казалось, ее отчаяние заполняет все помещение словно живая субстанция, но все же никак не проявляется внешне. В честь визита королевского посланца Джоанна надела свое лучшее платье, и лишь острый взгляд Роберта мог различить знаки волнения под непроницаемой маской гостеприимной хозяйки.

Джей приблизилась. Мужчины поднялись с кресел.

— Миледи, — произнес граф и галантно поднес ее руку к губам. — Столько лет прошло с нашей последней встречи, но, клянусь, вы стали еще красивее!

Джоанна любезно улыбнулась, но улыбка не дошла до ее глаз.

— Вы слишком добры, милорд. Для нас большая честь видеть вас на свадьбе нашего сына. Я искренне надеюсь, что церемония произведет на вас самое благоприятное впечатление. Если вам что-нибудь потребуется, прошу вас, сообщите мне, и все будет тотчас исполнено.

Лишь когда жена умолкла, Роберт заметил, что во время этой краткой речи затаил дыхание. В груди саднило. Он не был уверен, что Джей не всадит кинжал в сердце графа, если решит, что это спасет его сына. Джей была женщиной с открытым сердцем, волевой и сильной духом. Роберт любил ее всей душой. Родись она альфой, Джоанна стала бы самым доблестным воином Шотландии. Многие альфы не смогли бы смириться с ее прямотой и готовностью померяться с ними силой. Захотели бы подчинить ее, растоптать в ней то, что делало ее столь неповторимой. Джей не отличалась кротостью, и Роберт каждый день благодарил за это Бога и никогда не жаловался. Она принадлежала ему, Роберт любил ее такой, какая она есть.

Однако сейчас он ощутил беспокойство. Джей вела себя уж слишком любезно и покладисто. Ее улыбка нервировала Роберта. Может, она задумала отравить питье графа? Или, провожая в отведенные гостю покои, вонзить ему кинжал меж ребер? Возможно, и то и другое. Когда речь шла о детях, Джей была беспощадна.

— Я покажу графу его покои, — заявил Роберт, прежде чем это успела предложить жена. — Прикажи отнести туда еду и напитки, чтобы наш гость смог отдохнуть с дороги.

Не успели они подойти к лестнице, как в главный зал влетел дозорный с башни, однако, завидев графа, застыл на месте, но быстро взял себя в руки и почтительно поклонился.

— Лорд, прибыл посланец от Стайлсов. Он сообщил, что вождь и его свита к ночи будут здесь.

Джей плотнее сжала губы, но, к ее чести, сохранила спокойствие и только стиснула кулаки.

Граф приподнял бровь и, словно забавляясь, обратился к Роберту:

— Можно подумать, что Гарри Стайлсу не терпится заполучить своего жениха.

Желваки заиграли на скулах Роберта. Мысль о том, что сын окажется в руках Стайлса, вызывала у него отвращение. Супруги обменялись горестными взглядами. Стало абсолютно ясно, что им не спасти Луи, разве что объявить войну и восстать против короля, но это приведет к уничтожению клана Томлинсонов.

Любимый сын или жизнь всех до единого родственников, которые полагаются на их защиту?

Человек не должен стоять перед подобным выбором.