I can't hear

Глава 21

  Глаза Луи потемнели и стали почти черными. Зрачки расширились так, что вокруг них осталась лишь тонкая голубая полоска. Его страх поразил Гарри, он не только видел его, но и чувствовал.

Луи вскочил и в панике стал пятиться назад, наткнувшись на один из своих сундуков, он упал на пол, попытался встать и все продвигался к двери.

Гарри тоже вскочил и пошел к нему. Мысль, что Луи его боится, была для него невыносима.

— Луи, Луи! — позвал он, повернув голову так, чтобы он видел его губы. — Ну пожалуйста! Тебе нечего бояться. Я просто хочу понять. Поверь мне, пожалуйста.

Гарри коснулся его щеки, легонько погладил, стараясь прогнать от него панику.

Постепенно дыхание Луи стало ровнее, страх исчез из его глаз.

— Ну вот, все хорошо, — пробормотал Гарри. — Тебе нечего бояться. Я просто хочу с тобой поговорить. Мне хочется понять тебя, Луи. Думаю, тебя очень долго понимали неправильно.

Гарри помог ему встать, за руку отвел к кровати, чтобы устроить поудобнее. Жесткая лавка перед потухшим камином для этого не годилась, и альфа решил не тратить время, чтобы снова его разжечь. Ему предстояло так много узнать о парне, на котором он женился.

Усадив его на кровать, он сам сел напротив, чтобы оказаться лицом к лицу с Луи, крепко сжимая его руки.

— Я ведь прав, скажи? Ты не слышишь?

Луи на мгновение прикрыл глаза и быстро кивнул.

Гарри подождал, пока он снова на него посмотрел, и тогда продолжил:

— И все же ты умудряешься понять, что говорят люди, потому что следишь за их губами, так?

Он сам не верил в то, что говорил: так странно это звучало — однако другого объяснения он не видел. Прояснилось, почему иногда Луи правильно реагировал на окружающее и все понимал, а в другие моменты казался отсутствующим и словно не замечал того, что происходит.

Луи снова кивнул.

Гарри был поражен. Он ни за что не поверил бы в такую возможность, если бы не видел все своими глазами. В голове теснилась масса вопросов, и ему пришлось сдерживаться, чтобы не выпалить их все сразу. Нельзя было сверх меры напрягать Луи.

Гарри придвинулся к нему и заглянул в глаза.

— Луи, там, во дворе, ты ведь говорил. Произнес два слова. Ты вообще не мог говорить или не хотел говорить все это время?

Луи с трудом сглотнул, потом еще раз. Приоткрыл рот, как будто боялся даже попробовать издать звук.

— Ну попытайся, — стал уговаривать его Гарри. — Я не скажу ничего дурного. Попробуй сказать хоть слово. — И он замер в ожидании, только сейчас осознав, насколько для него важна его способность говорить с ним. Никогда в жизни он не ощущал такого подъема. Казалось, сердце готово выскочить из груди.

Рука Луи потянулась к шее, он снова открыл рот. С его губ сорвались искаженные, едва слышные слова, почти шепот:

— Я б-боялся.

Гарри замер. Простые слова, но как много они значили для них обоих! Он взял Луи за подбородок и приподнял его так, чтобы он видел его губы. Пусть он хорошо поймет все, что он ему скажет. Если он не понял этого раньше, пусть узнает сейчас.

— Луи, ты ничего не должен здесь бояться. Со мной тебе никогда не будет страшно.

В его глазах блеснули слезы.

— О-о-ни н-н-ненавидят меня.

На этот раз слова звучали ровнее, но сила звука все время менялась. Луи начал говорить тихо, потом звук стал громче, а к концу фразы почти совсем стих. Казалось, он пробует разные варианты, пытается угадать нормальную громкость.

Но как он может это узнать?

Гарри теперь многое понял. Отдельные части картины стремительно находили свои места. Он почти не успевал за развитием событий, приходилось сдерживать желание скорее постичь все тайны Луи.

— Луи, давай начнем сначала. Я должен знать, что произошло. Ты потерял слух из-за несчастного случая?

Он кивнул.

— Ты долго болел?

Снова кивок.

— Почему ты не рассказал своим близким? Думал, что они тебя не поймут? Господи, ведь они же считали, что ты тронулся умом! Я тоже так думал. А ты, вероятно, умнее многих из нас.

— Я б-боялся, — высоким голосом повторил он.

— Чего ты боялся?

На щеках Луи появился румянец. Его пальцы беспокойно дрожали.

Гарри решил не ждать и подыскать вопрос, на который он сможет легко ответить.

— Все считают, что ты не в себе. А ты просто не слышишь и не сказал ни слова после несчастного случая.

Лицо Луи пылало от стыда, но он снова кивнул.

Гарри ощущал небывалый подъем. Боже, а он-то мучился! Винил себя за то, что чувствует вожделение к Луи, который даже не способен понять, что именно с ним происходит. А теперь выяснилось, что это все ерунда! Луи — нормальный омега! Во всяком случае, голова у него работает отлично.

— Почему же ты не говорил? — спросил Гарри, коснулся его щеки и осторожно провел пальцем по гладкой коже.

— Я н-не знал, г-ромко говорю или нет. С-сначала я п-просто боялся. Н-не понимал… — Голос Луи звучал все тише.

Наконец Гарри и вовсе перестал различать слова. Он дотронулся до его губ.

— Громче, Луи, чуть громче.

Он прочистил горло, сглотнул и с раскрасневшимися щеками продолжил:

— Я не понимал, что со мной произошло и п-почему. И долго не мог р-разобраться. А когда понял, решил сохранить все в т-тайне. Пусть все д-думают, что я сошел с ума. Мозговая л-лихорадка. Т-тронулся умом. Пусть думают что х-хотят.

Чем дольше Луи говорил, тем большую уверенность обретал. Речь почти без помех слетала с его губ. Запинался он только в начале слов, но Гарри казалось, что он слышит самые прекрасные звуки в своей жизни.

Его муж может с ним разговаривать! Он оказался настолько сообразительным, что научился читать по губам. Дурачок? Если кто-то и выказал недостаток ума, так это его семья. Как они умудрились за все эти годы не распознать его глухоты? Наверное, среди Томлинсонов он — единственный молодец.

Какое-то время Луи молчал, потом неуверенно заглянул в лицо Гарри:

— Ты не… сердишься?

Гарри удивленно воскликнул:

— Сержусь?!

Луи кивнул, а он вспомнил, что пока не до конца услышал его историю. Что-то он продолжал скрывать. Чего он в то время боялся, хотя и жил под надежной защитой своей семьи?

Он обхватил ладонями его лицо, чтобы Луи не упустил ни одного слова.

— Я не сержусь, совсем не сержусь. Это радостный миг для меня.

Луи осторожно улыбнулся, его взгляд потеплел. Большими пальцами Гарри провел по его скулам, надеясь, что он сможет поверить в его искренность.

— Чего ты боялся, Луи? Что испугало тебя до такой степени, что ты не решился рассказать правду о своей болезни?

Лицо Луи вдруг побледнело. Он опустил веки, как будто пытаясь отогнать от себя призраки прошлого. Гарри не настаивал, а продолжал нежно поглаживать его по щекам.

Когда Луи снова осмелился взглянуть на него, слезы стояли в его глазах, превращая их в два синих бездонных озера.

— Меня хотели выдать замуж за Грега Маккалена.

— Чуть громче, — попросил Гарри.

— Меня хотели выдать замуж за Грега Маккалена, — повторился Луи.

Гарри кивнул:

— Мне это известно. После несчастного случая помолвка была расторгнута. Насколько я понимаю, он пошел на попятную из-за несчастного случая с тобой?

Луи мрачно кивнул.

— Прошло всего несколько недель после падения с лошади, я еще не пришел в себя до конца и очень боялся. Но когда понял, что мне не придется выходить замуж, потому что в семье решили, что я не в себе, то не стал никого разубеждать. Иначе мне пришлось бы сдержать слово.

Гарри смотрел на него во все глаза.

— Ты позволил своим родственниками три года считать тебя сумасшедшим, потому что не хотел выходить замуж за Грега Маккалена?

— Он дурной человек, — хрипло прошептал Луи. — Я так его боялся. Я пытался объяснить отцу, но он не хотел мне верить, решив, что это омежьи страхи. Мне было обидно. Я очень люблю отца. Я думал, он примет мою сторону, а не сторону Грега.

Гарри сдвинул брови. Теперь картина происшедшего стала проясняться. Настроение у него испортилось. Едва ли его обрадует ответ на следующий вопрос.

— Почему ты решил, что он дурной человек? Что он тебе сделал?

Дыхание Луи участилось. Ладонь Гарри легла на его шею, и он пальцами ощутил, как застучал пульс. Он физически чувствовал его страх, его панику.

Слезинка выкатилась из глаз Луи и упала ему на руку.

— Ему нравилось загонять меня в угол. Он находил меня, когда никого не было рядом. Все время преследовал. Однажды ночью даже пришел в мою спальню. Ему нравилось… трогать меня. Трогает, а сам шепчет в ухо угрозы. Рассказывает, какой будет моя жизнь с ним. Что значит быть его… Что будет, когда мы поженимся. Он говорил страшные, ужасные вещи. Я даже повторить этого не могу. Я представить себе не мог, что такая злоба может существовать. И за что? Я никогда его не обижал, не делал ничего, чтобы его рассердить. И все равно он меня ненавидел. И собирался наказать, как только я стану его мужем.

Гарри трясло от ярости. Он опустил руку, чтобы случайно не сделать Луи больно. Ноздри его гневно затрепетали, когда он представил себе Луи во власти чужого альфы. Такого юного, испуганного и беззащитного.

— Он обижал тебя? Делал что-нибудь, кроме того, что трогал?

— Н-нет. Ему нравилось пугать меня тем, что будет.

— Я убью его, — ледяным тоном произнес Гарри.

Луи побледнел.

— Н-нет, не н-надо. Ну пожалуйста. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал.

— Я знаю, — отрезал он. — А больше никому и не надо. Просто так ему это с рук не сойдет.

Страх и отчаяние наполнили глаза Луи. Гарри не мог больше сдерживаться. Он привлек его к себе и прижал к груди.

В его объятиях лежало нежное юное создание. Принадлежащее только ему. Его омега. Ему больше не нужно стыдиться своего желания. Луи не хуже, чем он, понимает смысл супружества. У них будет настоящий брак, если он пожелает. В своем желании Гарри был уверен.

Он поцеловал Луи в макушку и молчал, ведь он не мог слышать его слов.

Луи доверчиво прижимался к его груди, а Гарри вдыхал его запах, наслаждаясь каждым мгновением этой близости. Им о многом надо было поговорить, но пока ему не хотелось прерывать невинную сладость этих объятий.

Несколько долгих мгновений он сидел без движения и крепко прижимал к себе Луи. Гарри хотел, чтобы он доверял ему, и тот факт, что Луи рассказал ему свою историю, был, на его взгляд, большим шагом на пути к счастью. Он поделился с ним тем, что скрывал даже от своей семьи.

Когда Гарри наконец отстранился, ему вдруг припомнилась их первая встреча, и он удивленно спросил:

— Луи, в нашу первую встречу ты смотрел на меня очень странно и сосредоточенно. Даже когда я стоял в другом конце зала и ты не мог видеть, что я говорю, потому что я повернулся к тебе боком. Но я видел тебя краешком глаза, и у меня было чувство, что ты слышишь или, во всяком случае, понимаешь, что я говорю.

Луи нервно облизнул губы.

— Трудно объяснить. Я слышал… какие-то звуки. Не так, как слышишь ты или раньше слышал я. Некоторые тона я чувствую у себя в ушах, вроде какой-то вибрации. Это больше похоже на прикосновение, чем на звук. Я ее чувствую, когда ты говоришь. Она похожа на теплый гул в ушах, очень приятный. Сначала я удивился, а потом… обрадовался, что слышу какие-то тона в твоей речи. Вот почему я вечером пришел к тебе в комнату — хотел услышать их еще раз.

— Интересно, — протянул Гарри. — Такое впечатление, что ты потерял слух не полностью.

Луи пожал плечами.

— Почти совсем. По-настоящему слов я не слышу. Я забыл почти все звуки, а раньше помнил. Закрывал глаза и вспоминал их. Сейчас это мне трудно. Звуки ушли.

Луи говорил с такой грустью, что Гарри почувствовал боль в груди. Он не мог представить себе жизнь без слуха, но вот Луи сумел справиться с таким ужасным несчастьем, придумал, как выжить. Если он может читать по губам, значит, понимает, что говорят люди, находящиеся в отдалении от него. Поразительная способность! Неудивительно, что ему пришлось так тяжело среди чужого клана. Луи понимал, что его люди говорят друг с другом шепотом или стоя на некотором расстоянии от него, пусть даже в его присутствии вели себя сдержанно.

Нервно сплетая и расплетая пальцы, Луи произнес:

— Я хотел сказать… что мне нужно начать все сначала. Я думал, что здесь у меня все будет иначе. Здесь я не буду бояться, что меня отдадут Грегу. О тебе я ничего не знал, но решил, что ты не можешь быть хуже, чем он.

— Не уверен, что это можно считать комплиментом, — сухо заметил Гарри.

Луи вспыхнул.

— Это всего-навсего правда. Я собирался поговорить с тобой, но мне оказали здесь такой холодный прием, что я испугался. Узнай твои люди правду, они стали бы вести себя еще более дерзко.

Луи закусил губу и отвернулся, но Гарри заставил его снова повернуться к нему лицом.

— Чего ты боялся?

— Я видел, что ты сочувствуешь мне, и думал, что если узнаешь, что я не слабоумный, то станешь относиться ко мне только как к сыну своего врага. Станешь ненавидеть и проклинать меня. Я оказался в ужасном положении. Боялся сказать правду. А еще я хотел нормального… брака. Но боялся, что, узнав правду, ты разгневаешься на меня за обман.

Гарри тяжело вздохнул.

— Ты сам загнал себя в ловушку, Луи. Нелегко тебе пришлось, а?

Луи согласно кивнул:

— Нелегко.

— Нам надо еще о многом поговорить, но я хочу, чтобы ты знал: у тебя есть законное место в моем клане. И я сделаю все, чтобы защитить тебя и обеспечить тебе уважение, подобающее моему мужу. Я никому не позволю обидеть тебя словом или делом.

Вся фигура Луи выразила облегчение. Он поднял на Гарри взгляд, полный надежды.

— Гарри, а наш брак будет настоящим? Я по-настоящему стану твоим мужем, или мы будем играть роли, предписанные нам королевским указом?

В его горле родился низкий, рокочущий звук. Гарри знал, что Луи его не слышит, но все же надеялся, что он ощутит напряженную вибрацию в его груди.

Он пальцами приподнял подбородок Луи и накрыл его губы своими. Поцелуй был долгим и многообещающим. Когда Гарри отстранился, Луи перевел дыхание, а губы его припухли.

— Ты будешь моим мужем, Луи, можешь не сомневаться. Все будет так, как предписывает закон.