Охотники существовали всегда. Они защищали обычных людей от потустороннего зла. Они восстанавливали баланс в нашем мире, который очень часто пересекался с миром монстров и огромного зла. Они жертвовали собой ради людей - это было их призвание. Но ка...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Она открыла глаза. Все поплыло. Сфокусировать зрение оказалось труднее, чем обычно. Медленно приподнявшись на локтях и хмурившись от яркого солнца за окном, она села и свесила ноги с кровати. Гул в ушах и учащённое сердцебиение в висках. Казалось, что все произошедшее было сном. За гулом эхом отдавался собственный крик. Она дрогнула. Медленно встав и сделав пару шагов, она схватилась за стену, чтобы не рухнуть на пол. Почему так сложно идти? Было ощущение, словно ее вывернули наизнанку. Она не была спокойной или стабильной. Рухнула на пол. Нарастающая головная боль заставила сначала поморщиться, а после истошно завопить на всю палату. На крик сбежались лекари и медсестры. Она не видела перед глазами никого, только его шепот. Он звал ее.
— Чарльз, — шепнула мягко она и грохнула в обморок. Яркий свет впереди поманил ее, но телом она осталась лежать на полу палаты. Невесомо ступая босыми ногами по стеклянному полу, она подошла к белоснежной двери и толкнула ее. Звук пения птиц превратился в чарующую мелодию, теплый ветерок ласкал кожу касаниями, а мягкая трава заменяла ковер. Она прошла к дереву на вершине поляны и села под него. Она была так возбуждена тем, что вернулась домой. Ее разум был полон надежды и ... жизни. Ощущения крыльев за спиной не хватало, но она уже чувствовала его присутствие. Ангелина улыбнулась. Она преклонила колени, чтобы помолиться ему. Ей казалось, что он явился, чтобы исцелить ее, дать ей еще один шанс, но в душе было ощущение лжи. Девушка читала молитву, думая о нем. Ему она готова служить еще пару сотен тысячелетий. Он появился сзади. Неземной, окутанный светом. Золотистые длинные волосы и борода делали из него старца, с накаченным телом, крепкими руками и ногами, а мягкие голубые глаза отражали свет и добро.
— Встань, дочь моя, — грубый не свойственный его образу голос прозвучал сзади, пугая ее. Ангелина дрогнула, встала и повернулась к нему.
