- Давай, детка, я верю в тебя!
Чимин сплёвывает кровь на пол, упирается руками в собственные колени, пытаясь отдышаться, когда чувствует удар в спину, падая на пол и прикладываясь головой о холодный цемент, из-за чего сдирает кожу с щеки. В глазах мутно, словно кто-то залил белой краской, только редкие вспышки перед глазами: розовые, ярко-желтые, зелёные и синие. Все они блестят, мигают разноцветными камнями, звенят и раздражают больную голову, и каждая из них знакома Чимину.
Чертов Намджун и его пиджаки.
- Ну, же, детка, поднимайся! - Парень едва глаза открывает, слыша знакомый голос, который уже ненавидеть в пору, но не может.
Дрожащими руками он отталкивается от пола, почти крепко встаёт на ноги, но вымученно стонет, когда видит мужчину с дубинкой в руках, что одной ладонью стирает кровь с рассеченной брови, а после указывает на Чимина расширенным её концом.
- Я засуну её в тебя до конца, дрянь, - шипит мужчина, а Чимин думает лишь о том, что перекрасит тачку Намджуна в унылый серый цвет, как только выйдет с ним отсюда, - но сначала я закончу с этим ублюдком.
Чимин стонет уже обречённо, проклинает всё на чем свет стоит, а после бросает взгляд на Намджуна, у которго обе руки наручниками обездвижены за спиной и крепко закреплены за трубу, проходящую у стены. Он в своём голубом пиджаке с кружевной вставкой на спине и тонкой полоской такого же кружева вдоль всего рукава, под ним только белая футболка с какой-то надписью, наверняка что-то про мир и добро, светлые широкие джинсы и эти тупые кроссовки gucci с камнями.
Боже, Чимину хочется рассмеяться от того, как сильно он это всё ненавидит, но ещё сильнее любит. Намджун смотрит на него, языком проводит по разбитой губе, а после расплывается в улыбке, оголяя ряд белоснежных зубов, склоняет голову вниз, стреляя глазами на левую штанину.
Паку нужно несколько секунд, чтобы перехватить чужую дубинку, удерживая её, а после жестко толкнуть ручкой прямо в область ключиц мужчины, вырывая из того стон боли. Еще секунда, чтобы почти упасть на колени перед Намджуном, обхватить тонкую лодыжку, задрав штанину, и замереть, не в силах отвести взгляд от его ноги.
Чулки в мелкую сетку, плотно облегли ногу, блестят маленькими камушками на местах пересечения нитей и прямо сейчас доводят Чимина до маленького безумства, разгорается желание крепко сжать его лодыжку, подтянуть ближе и оставить ряд маленьких поцелуев на выступающей косточке, прикусить сквозь сетку, а после к чертовой матери разорвать её прямо на нём. Но сначала вытащить этого босса-идиота живым и относительно невредимым, получить нужную информацию и собрать оставшуюся команду в составе трёх человек с остальных этажей. Он видит, что под сеткой к ноге крепко прижат нож, поднимает взгляд на лицо Намджуна, тот улыбается шире, а после кивает на мужчину сзади, что постепенно приходит в себя и поднимается:
