Конкурс. В гостях у Эвилфанов.

4.1. Во сне. р

- Ах, как хочется спать. - сказала она, в последний раз отняв от губ опустевший бокал.

А может и не сказала. И ей это уже снится.
И это. И бал, который, быть может, давно кончился вопреки ее желаниям. А она не смогла или же не успела ничего предпринять лишь бы только играла музыка. Играли дети.

Очень может быть. А может и не быть. Она уже не знала. Точно она знала только одно - ей определённо понравилась эта ночь.

По праву, волшебная ночь. И было всё так необычно. И были все так счастливы. Даже ее милый друг был счастлив. До какого-то момента. А потом ей захотелось спать.

Наверное сейчас она еще сидит. Обмякшее тело удерживала гора подушек, которая была на столько легкая и нежная, что Макати уже и не была уверена, есть ли там эта самая гора? Как мягко и воздушно. Как во сне. Как же это приятно.

Странно.

А ведь она так не хотела останавливаться. Столько сил еще было в ее маленьком тельце. Смешно. Бодрости, что переполняла ее ребенком, не хватало даже, чтобы подняться на ноги, будучи снова взрослой. Какие же тяжёлые эти взрослые. Оттого, наверное, и жить им тяжело.

Легче спать.

- Какие красивые у нас свечи. - тихо говорила она, глядя туда, куда было легче. Глядя на бесчисленные огоньки, освещавщие зал.

Дремота делала голос ее спокойным и растяжным. Она и правда засыпала. Веера ресниц тянули веки вниз, еле заметно вздымалась грудь, золотая грива распласталась по верхней из подушек, делая ту еще более дурманящей. Всё вокруг будто умоляло Госпожу Макати погрузиться в сладкий безмяженый сон. Люди в масках были так спокойны и бесшумны. Все замедлилось либо остановилось. Даже розы на ее платье отчего-то цвели тише.

В такие минуты она начинала понимать своего друга. Он всегда любил умиротворение. И теперь стало ясно, что любил не с проста. Иной раз тишина бывает так же прекрасна, как самый замечательный праздник. А может и более прекрасна.

- Поэтому их и зажигают, милейшая. - ответил кто-то неподалеку.

Кого зажигают?

Он наклонила лицо в сторону, чтобы увидеть двух сидевших на соседнем диванчике мужчин в голубых чешуйчатых фраках. Один из них держал в руке небольшую книжицу, а другой вертел меж пальцев маленький серебряный стержень. Один был бледен и белокур, другой - смугл и черновлас. Лицо одного скрывала маска серого филина, другого - маска изумрудного змея.