Отвергнутые собой

Глава 2

Сиэтл. Крупный морской порт. А там, где есть порт, всегда процветают два вида бизнеса. И оба они связаны с людьми. В первом, правда, замешан туризм, а во втором – наркотики и оружие. И вот совпадение, оба варианта приносят людям краткосрочное удовольствие. Но есть группа людей, которым второе приносит больше головных проблем, а до первого им нужно, как минимум, выйти на пенсию, до которой необходимо еще дожить. И представители этой группы – это доблестные «сторонники» закона, полицейские, или как еще их любит называть народ – легавые и копы.
Доехав на такси до Бланчард Стрит, где располагался седьмой полицейский участок, Ребекка проскользнула мимо дежурного офицера и направилась во внутреннюю парковку. Десятки патрульных машин стояли в ряд, легковые и фургоны, служебные и автозаки, демонстрационные и несколько гражданских. И вот наконец, когда она дошла до крайнего ряда, ее взгляд остановился на монстре из черной стали, окликавшейся на Ниндзя, имея при этом полное название Кавасаки Ниндзя 650.
- «Двухсоткилограммовый жеребец, высокопрочная сталь, шесть передач и литые колеса... Уверена, что хочешь оседлать его, Бек?» - мгновенно прозвучал мужской голос в ее голове.
Сейчас, она бы отдала все, чтобы услышать этот голос еще раз, чтобы взглянуть в родные голубые глаза, чтобы прикоснуться к той немного колючей коже на лице или зарыться руками в густые русые волосы.
На какой-то момент ей показалось, что она почувствовала такой же аромат, какой исходил от ее любимого человека, но спустя секунду ее полицейская натура взяла вверх. Одним резким движением, она отступила вправо, и с разворота пнула в бок подкравшегося к ней человека. И только завалив его на холодный бетон, прижав ко лбу пистолет, она удивленно вскинула брови и облегченно выдохнула.
- Тысячу раз просила тебя сменить парфюм. – проворчала она, убирая оружие обратно в кобуру.
- Откуда... Черт... Откуда у тебя оружие? Тебе же еще не выдали жетон и... - закашлялся Люк, как вдруг его осенило. – Ты невероятно упрямый представитель человеческого рода, Ребекка Палмер.
- А ты невероятно тормознутый представитель нашего участка. Я завалила тебя за считанные секунды и это учитывая то, что меня два месяца не было на службе. – ухмыльнулась девушка, протягивая руку сержанту Питерсону, который работал в ее команде вместе с еще двумя, сержантами Леджером и Крюгером.  
- Судя по твоему арсеналу, я более чем убежден, что практики у тебя было намного больше, чем у всех нас. – ответил он, принимая ее руку.
Поднявшись на ноги, он еще какое-то мгновение смотрел на нее, сканируя ее внешнее состояние, после чего выпрямился и преподнес руку к голове, отдавая честь.
- Лейтенант Палмер...
- Ой, иди сюда, оболтус! – перебила его Ребекка, притянув сержанта в свои объятия. – Как вы тут без меня?
- Очень спокойно, никто не орет, не пугает выговором... Да и работается намного легче, когда... - он быстро замолчал, когда увидел недовольный взгляд на лице своего лейтенанта. – Я имел ввиду... Ужасно, просто отвратительно... Спокойно, как в морге, я хотел сказать. Работать невозможно... - протараторил он, опустив взгляд. Сделав громкий вдох и выдох, он снова взглянул на Палмер. – Я уволен?
Она хитро улыбнулась и развернувшись, направилась в сторону входа.
- Это да или нет? – побежал за ней Питерсон.
- Как ты и сказал, мне еще не выдали мои жетон и оружие, поэтому официально я не могу этого сделать. Но уверена, ты подаришь мне еще уйму возможностей и причин для твоего увольнения.
- Черт, как же я скучал, по тебе, Ребекка.
- Взаимно, парень, взаимно...
Оказавшись внутри, она вдохнула родной запах, ассоциировавшийся с домом. Звуки, издаваемые умелыми пальцами, быстро пробегавшимися по клавишам рабочих компьютером, или принтеров, беспрерывно печатавших поступавшую информацию, недовольные мычания со стороны коридора, который вел к камерам, где держали только поступивших преступников, хулиганов и пьяных дебоширов – все это, ассоциировалось у нее с домом.
- Бекки! – раздался радостный визг.
Стоило Ребекке оглянуться, как она заметила Мари Крюгер, второго сержанта, который работал под ее руководством. Длинноногая, рыжеволосая, с зелеными глазами и невозможным характером, но лучшая в выслеживании и выбивании информации.
- Крюгер! Как поживаешь? – улыбнулась Палмер, обнимая свою коллегу и подругу.
- Это еще что такое? Почему она здесь? – непонимающе спросил Шон Леджер, последний, но не худший сержант, замыкавший ее «темную троицу».
- Вижу, ты скучал по мне больше всех, да, Большой парень? – усмехнулась она, глядя на человека, чей рост был таким же, как у нее. Метр шестьдесят с хвостиком, поэтому эта кличка подходила ему, как никакая другая.
- Учитывая, что произошло, Палмер, да, я скучал больше всех и больше всех хотел, чтобы ты не возвращалась к службе хотя бы год.
- Ничего не произошло, что могло бы заставить меня отойти от дел. – подмигнула ему Ребекка, не желая заводить старую пластину.
- Правда? То есть пару месяцев назад не ты пришла ко мне с просьбой помочь тебе разбить твою голову, чтобы ты могла заработать какую-нибудь амнезию, что поможет напрочь забыть то, что помнить не хочется? – томно произнес Шон.
- Я была пьяна, Леджер, уймись...
- Ты не пьешь!
- Тогда... обкурена!
- И не куришь! – твердо заявил он.
- Может у меня были критические дни?! – начала злиться Палмер.
- Твой менструальный цикл берет начало после двадцатых чисел, а тогда была первая неделя месяца, так что нет!
Крюгер и Питерсон неряшливо скривились, а сама Палмер прищурилась и произнесла:
- Не знаю, что ужасает меня сильнее, твоя дотошность или твоя осведомленность в том, когда у меня начинаются месячные...
- Я твой лучший друг и сержант, работающий под твоим началом. Для моего же блага знать, когда к тебе не стоит лезть с тупыми вопросами, ибо сначала ты стреляешь, а потом уже спрашиваешь. – как ни в чем не бывало произнес Шон. – Тебе правда было необходимо возвращаться так скоро, Палмер? – уже поникшим голосом пробормотал он.
- Ты и сам знаешь, что да...
- Хорошо... В таком случае, - он выпрямился, - мы рады видеть тебя в наших рядах. С возвращением!
- С ВОЗВРАЩЕНИЕМ! – хором произнесли Питерсон, Крюгер и другие офицеры, наблюдавшие за ними.
Губы Палмер растянулись в искренней и благодарной улыбке. Проходя глазами по своим товарищам, которые были ей семьей последние семь лет, она предвкушала всю ту родную суматоху и кризис, что творились каждый день в кипящем жизнью участке. Но все это продлилось ровно тридцать секунд, пока ее взгляд не остановился на рабочем столе, расположенном в дальнем углу помещения, и на котором все еще лежали цветы, некоторые личные вещи и фотография в раме, украшенная черной лентой. Глаза Ребекки тут же наполнились слезами, когда она заметила кружку с надписью: «Самый большой задира», которую сама же подарила ему на день полиции, но девушка поспешила смахнуть их. Она оставила позади пустые рыдания и страдания по прошлому.
- Мы подумали, что ты сама захочешь разобраться с вещами на его столе... - раздался тихий голос Мари. – Но, если ты не готова, то...
Палмер резко обернулась и взглянула на Крюгер. Лицо, на котором минуту назад сияли боль и ненависть, сейчас не выражало абсолютно ничего.
- Ни к чему держать пустое место. Разберите, выкиньте или сожгите! Мне не интересно. Я пойду к капитану. Он у себя? – твердым голосом произнесла она и брови Мари взлетели вверх.
- Эм... Да.
- Отлично. – она подмигнула ей и поспешила в сторону кабинета капитана Ровена Смита. 
Как только дверь за ней громко захлопнулась, к Мари подошли Люк и Шон.
- Насколько все плохо? – поинтересовался Шон.
- Я не хочу смотреть на то, как она будет перебирать вещи О'Нила и рыдать в три ручья. – нахмурился Люк.
- Тебе и не придется. Она сказала, цитирую: «Разберите, выкиньте или сожгите, мне не интересно!».
Ребята недоверчиво взглянули на Мари.
- Так и сказала?
- Думаешь, притворяется? – спросил Леджер.
Мари оторвала взгляд от кабинета капитана и взглянула мужчине в глаза.
- Ей богу, если это было притворством, то я бы ей вручила все премии Оскара. Она выглядела абсолютно спокойной и... не знаю, нормальной.
- Ну это быстро пройдет! – фыркнул он.
- То есть? – насторожился Люк.
- Из кабинета она вылетит разъяренной фурией. Кэп собирается рассказать ей о своем решении, которое чертовски не понравится нашему лейтенанту.
Эти слова прозвучали за секунду до того, как из кабинета донесся звук разбитого стекла. Все взгляды устремились к двери в ожидании, что та вот-тот рухнет под натиском гнева Палмер. Казалось, время шло, а стрелки часов били в такт с сердцем ребят. И вот наконец, когда дверь открылась... Именно открылась, а не слетела с петель, оттуда вышла абсолютно спокойная Ребекка Палмер. Закинув жетон во внутренний карман и начав вертеть на пальце свой пистолет, она взглянула на Питерсона и хитро улыбнулась:
- Собирайся, сержант. Мы едем в чертов Нью-Йорк.