Отвергнутые собой

Финал

Глава 24
- Детектив Кевин Эриксон, номер жетона – 7458... - отрывками доносился капитанский голос.
Лучшее Рождество в жизни в миг обернулось худшей катастрофой. Праздники обернулись похоронами. Похоронный кортеж прибыл на кладбище ровно к 12 часам, сопровождаемый сиренами служебных машин и мотоциклов, и под звучание шотландской волынки. Трагичные звуки, издаваемые инструментом, доносились за мили, обращая гражданское внимание к печальному шествию.
Мужчины и женщины в формах и фуражками на голове стояли в ряд, готовые попрощаться с коллегой, напарником, другом и даже больше, братом.
Капитан Сент-Клер вытащил полицейскую рацию и вышел на связь.
- Детектив Кевин Эриксон, номер жетона – 7458! – твердым голосом повторил мужчина.
- Детектив Кевин Эриксон, номер жетона – 7458! – повторили за ним остальные.
Мари едва стояла на ногах, опираясь на Кристи, и не могла контролировать дрожь в голосе. Морган, Харрис и Питерсон стояли в первом ряду, прямо за капитаном.
Имя Кевина и номер его жетона прозвучали еще два раза. Последним их произнес Николас.
- Детектив Кевин Эриксон, номер жетона – 7458, смену сдал! – ломающимся голосом произнес мужчина и прервал связь.
Звонок закончившейся смены был обязательной частью похорон. Это был символ того, что полицейский был предан своему делу и отдал жизнь, спасая других. Это был символ героической смерти и вечной памяти.
Гроб, накрытый государственным флагом, начали опускать в вырытую яму, и каждый из ребят начал подходить и бросать горсть земли. Последними это сделали его ближайшие друзья. Питерсон и Морган из последних сил старались оставаться профессионалами и не поддаваться чувствам, чего нельзя было сказать о Харрисе. Он упал на колени и сжал руками землю под собой.
- Ты не должен был! – зарычал он, давясь слезами.
Мужчина, который кричал о том, что ничто в мире не заставит его пустить даже слезинку, сейчас рыдал в три ручья над погибшим другом. Он засунул руку в карман и вытащил оттуда монету. Ту самую, которая, казалось, приносила удачу.
- Я обещал тебе перестать делать ставки и завязать с азартом. Я сдержу свое обещание. Но прежде..., - легким движением руки, он бросил монету на крышку гроба, - В последний раз я ставлю на то, что твой поступок никогда никем не будет забыт, и каждый из нас будет беречь и нести твое имя в разбитых сердцах до последнего. Покойся с миром, детектив Эриксон.
- Пусть земля будет тебе пухом! – раздался женский голос позади них.
Обернувшись, они увидели Ребекку, опиравшуюся на костыль.
- Ребекка... - встревожился Николас и подошел к ней. – Ты должна лежать в больнице...
- А могла лежать там! – она указала на вырытую могилу. – Но он решил занять мое место! – выдавила она, вытирая с лица горячие слезы. – Я не могла пропустить последнюю встречу с ним. – она наклонилась и набрала горсть земли. Поковыляв поближе, девушка остановилась рядом с Джимом, и тот поднялся, чтобы придержать ее.
- Детектив Кевин Эриксон, - дрожащим голосом начала она, - Номер жетона – 7458... Смену сдал. – бросив землю на его гроб, она громко сглотнула, пытаясь удержать крик боли. – Я никогда не забуду того, что ты сделал ради меня. Ради нас. Мы... Мы никогда не забудем тебя, друг!
Сент-Клер подошел к ней сзади и обхватил за талию.
- Нужно вернуть тебя в палату. Пошли, жизнь моя.
По возвращении в больницу, Николас заскочил на пять минут в кабинет лечащего врача, после чего вернулся к Ребекке. Мари сидела в палате рядом с подругой, вся опухшая и красная.
- Кристи и Люк сейчас с Лили. Николь тоже рядом и передавала тебе привет. Ваша дочь думает, что вы заняты работой. Но ты знаешь, она умная девочка и понимает, что случилось что-то плохое.
- Мари... - остановила ее Палмер. – Все будет хорошо.
Крюгер кивнула и улыбнулась, несмотря на то, как тяжело ей это далось.
- Иначе и быть не может. После всего, что сделал Кевин, все обязано быть хорошо.
- Думаю, вам не помешают хорошие новости. – вмешался Николас. – Леджер...
- Леджер? – опешила Мари. – Хорошие новости так не начинаются!
- Дослушай! – нахмурился мужчина. – Он лгал вам. Всем. Воспользовался ситуацией и солгал о положении Ребекки. То кровотечение, которое мы приняли за внутреннее... Это было... - он прочистил горло, пытаясь подобрать правильное слово. – Это были критические дни.
- Месячные? – удивилась Ребекка. – У меня нет тех органов, что могли бы этому способствовать...
- Есть! – перебил ее муж. – Тебе ничего не удаляли. Точнее удаляли, но не все. Ты не бесплодная. И у тебя могут быть дети. У нас! У нас могут быть дети.
- Но их не было столько месяцев...
- Из-за стресса! Ты пережила ужасное в ту ночь! – оживленно присоединилась Крюгер. – А ведь верно. Эту новость тогда в палате сообщил именно этот ублюдок. И никто не стал даже пытаться выяснить правда это или нет. Мы верили ему, как идиоты.
- То есть... - задумчиво пробормотала она. – Я... Мы, - ее взгляд переместился к Николасу. – Мы можем иметь детей.
Мужчина в один миг оказался рядом с женой и крепко поцеловал ее в лоб.
- Можем, единственная моя, можем!
Их прервал телефонный звонок от Кристи. Преподнеся телефон к уху, он кивнул и поставил на громкоговоритель.
- Они проводят похороны завтра, капитан. - повторила девушка. – Звонил Ровен Смит из Сиэтла. Они нашли тело Дерека О'Нила в квартире Леджера. И, говоря без лишних деталей, похороны состоятся завтра. Он не смог дозвониться до вас с Ребеккой. Кстати, как она?
- В порядке. – ответила за него Палмер. – Спасибо, Кристи.
Завершив звонок, она взглянула на своего мужа с вопросом в глазах, и Николас едва заметно улыбнулся.
- Кем бы он ни был, в ту ночь Дерек спас тебя. Не сделай он этого тогда, сейчас я бы не был женат на тебе. Уж в последний путь мы его должны проводить.
Палмер засияла и притянула мужчину к себе. Прильнув к его губам в полном чувств поцелуе, она оторвалась на мгновение и прошептала:
- Я люблю тебя, муж.
- И я люблю тебя, жена.
Спустя 5 лет
Ребекка сидела за холодным металлическим столом, в ожидании встречи. Ее пальцы нервно постукивали по поверхности, а взгляд метался из стороны в сторону. Наконец раздался щелчок, и тяжелая дверь отворилась. Сначала она увидела двух охранников, и только потом, когда те разошлись по обе стороны, она увидела его. Шона Леджера. Подражателя.
Руки и ноги мужчины были в цепях и не позволяли ему сделать лишнего шага. Дополнительная мера безопасности, которую потребовал ее муж прежде, чем согласиться исполнить эту просьбу.
- Ты первая, кто осмелился навестить старого друга! – хитро пробормотал мужчина, садясь, напротив.
- Тебя это удивляет?
- Скорее оскорбляет. И все же... Я рад. Пять лет я ждал, чтобы хоть с кем-то поговорить. Стража, знаешь ли, не лучшие собеседники. А тебе идет... - он кивнул в сторону ее выпуклого живота.
- И ты, смотрю, не особо удивлен моей беременностью.
Мужчина пожал плечами.
- Я все равно планировал убить тебя, какая разница, умерла бы ты со знанием того, что здорова, или без. И еще... Раз уже все карты на стол, то должен сказать, что с психическим здоровьем у тебя все тоже было хорошо. Пришлось надавить на твоего врача, чтобы он подыграл мне.
- И ты убил Мэтью, когда тот понял, кого ты из себя представляешь?
Мужчина кивнул.
- Каково жить, зная, что все твои усилия уничтожить мою жизнь пошли в канаву? Каково знать, что твоя мама сейчас покоя не находит на том свете, осознавая какому чудовищу она подарила жизнь?
Ребекка надеялась, что эти слова выведут его из себя. Это было б хоть каким-то показателем того, что с ним не все было потеряно. Однако Леджер продолжил сидеть смирно.
- В камере сыро. Еда пресная. Вода в душе холодная. А солнечного света попадает чертовски мало. – перечислил он недостатки тюремного заключения.
- Питерсон женился. На Кристи. Пару дней назад. Мари продолжает жить дальше. Пробует новое. Проводит вечера, знакомясь с новыми людьми. Стюарт получил новую должность. Харрис обзавелся девушкой. Теперь Морган и девушка Джима вместе заставляют его посмотреть Титаник.
- Зачем ты мне это рассказываешь?! – спокойным тоном спросил Шон.
- Затем, что жизнь других расцветает, пока ты гниешь здесь. Это стоило того?
- По крайней мере, я попытался. Жалею ли я? ДА! О том, что ждал так долго, когда мог убить тебя в самую первую встречу. СТРАЖА! – заорал он, привлекая внимание мужчин в форме. – Не приходи больше сюда. Тюрьма не лучшее место для беременных дамочек. Мало ли, что может случиться. – открыто пригрозив, он поднялся с места и подмигнул ей. – Мы закончили, господа, ведите меня в мои хоромы!
Рука Ребекки инстинктивно легла на живот. Сделав глубокий вдох, она успокоилась и вышла из здания. В отличие от темного помещения, на улице сияло летнее солнце. Ее глаза быстро нашли машину мужа. Николас стоял, прислонившись к капоту и хмуро смотрел в никуда.
- С таким лицом ты можешь случайно вызвать дождь, любимый! – прозвучал родной голос, и мужчина обернулся.
Легкая улыбка появилась на его губах, когда он притянул жену к себе и поцеловал в лоб.
- Мы можем уже уехать отсюда? Я места себе не находил, пока ты была внутри.
- Я просто хотела поговорить, чего ты делать бы не стал.
- И как? Поговорила?
Ребекка кивнула.
- Это безнадежное дело. Он не раскаивается.
- Ну-ну, душа моя... Не надо расстраиваться из-за этого ублюдка. Малышу это явно не понравится. – он опустился на корточки и приблизился к ее животу. – Верно, доченька... Нам же не нравится, когда мама грустит?!
Ребекка засмеялась и начала тянуть его наверх, прося подняться.
- Клянусь, она только что пнула в ответ.
- Она не пинала.
- Говорю тебе, пнула!
- Сент-Клер, этот ребенок находится в моем животе, поэтому мне лучше знать, пинала она или нет.
- Ладно, ворчунья! Поехали домой, пока Николь с ума не сошла с твоей маленькой копией.
- Или твоей! – огрызнулась она и села в машину.
Вернувшись в квартиру, которая была в полном разгроме, Ребекка нахмурилась и, оставив пакеты с продуктами на кухне, прошла в гостиную, где обнаружила Николь, прячущуюся за диваном. Девушка мигом подозвала ее к себе, прося при этом пригнуться.
- Что здесь происходит? – пробормотала Палмер.
- Они с ума сошли! Джим атакует все, что движется.
- Чем?
- Какого черта! – раздался голос вошедшего Николаса.
- О нет... - начала Николь, когда со второго этажа раздался дикий крик Харриса.
- В АТАКУ! – прокричал мужчина и начал бросаться в Николаса сырыми яйцами.
Его примеру последовали и остальные. Лили сбежала по лестнице и атаковала своего отца пакетом с мукой. Едва он успел протереть глаза, как в поле зрения показался другой атакующий.
- Кевин Сент-Клер! – твердо произнес мужчина. – Даже не вздумай делать это...
Но было поздно. Трехлетний сын Ребекки и Николаса уже нажал на курок своего игрушечного пистолета и обрызгал отца кленовым сиропом. Весь липкий и запачканный мукой, мужчина рухнул на землю и устало закрыл глаза.
- ПОБЕДА! – заорал Харрис и поднял на руки Лили и Кевина.
Николь и Ребекка вышли из-за дивана и направились к своим мужчинам.
- Поднимайся, любимый, ты проиграл бой! – издеваясь, пробормотала Палмер, протянув руку помощи.
- Бой, но не битву. – ухмыльнулся мужчина и поднялся на ноги. – Ты плохо влияешь на моих детей! – пригрозив пальцем Харрису, произнес он. – И как я вообще позволил ему встречаться с моей сестренкой?
- А кто спрашивал твоего позволения, большой парень? – фыркнула Николь, обняв своего парня.
- С вами было весело... - начала бормотать Лили, собирая свое длинные волосы в пучок. – Но мне нужно бежать. У меня театральный кружок.
- Сбегаешь от уборки? – ухмыльнулся Николас и повернулся к жене. – Она твоя копия.
- Нечестно! – возразил маленький Кевин. – Я не буду убирать за вами!
- А он твоя копия! – улыбнулась Ребекка, обнимая мужа.
Харрис смотрел на маленького мальчика, дувшегося из-за безответственности своей старшей сестры, после чего перевел взгляд на его родителей.
- Мне кажется, он копия Эриксона. – с ноткой грусти пробормотал Джим. – Маленький герой взял себе характер того, в честь кого был назван.
Ребекка взглянула на Николаса и широко улыбнулась.
- Тогда мы можем быть спокойны. Наш сын вырастет прекрасным человеком. Таким же прекрасным, каким был Эриксон.
Николас знал и верил в теорию, что каждый плохой пал перед хорошей, как и каждая хорошая раскрепощалась с каждым плохим. Они влюблялись друг в друга. Но на самом деле они влюблялись в скрытую часть себя, которую не могли показать миру и видели в них. Они влюблялись в то, что всегда запрещали себе. В конце концов первой, кого полюбил Адам была Лилит. Не Ева. Восемь лет назад Николас Сент-Клер встретил свою Лилит. Правильные люди, но неправильное время.
Сейчас эта женщина была его женой, матерью двух прекрасных детей, готовящейся подарить жизнь третьему. Однажды Николас сказал ей, что семья не имеет значения, если создана не с ней. Он не соврал. Будь у него выбор, прожить всю жизнь только с ней, или завести большую семью с детьми, но с другой женщиной, он, не раздумывая, выбрал бы первый вариант. Он выбрал бы ее.
Всегда выбирал ее.
Не существовало человека, не умевшего любить. Не знавшего, как это делать. Были лишь те, кто не встретил того, кто раскрыл бы в них это качество. Камень или лед, робот или нет, эти чувства закладывались не в каком-то одном органе. Корнями они уходили глубоко внутрь. Просачивались в каждую клетку и смешивались с кровью, что текла в венах. Ни мозг, ни сердце не имели власти над любовью.
Ребекка Палмер была уверена, что лишилась смысла жизни. Но смысл был в том, что его не было. Ни цели, ни месть, ни карьера – ничто из этого не придавало жизни смысла. Его придавали люди. Но лишь тогда, когда мы сами позволяли это.
- Что думаешь? – вырвал ее из круговорота мыслей голос Николаса.
- А? Что?
- Николь предлагает съездить на ферму на пару дней. Лили согласна пропустить свой кружок ради встречи с Даймонд. Кевин... - он посмотрел на сына, прыгавшего от радости вокруг них. – Этот маленький озорник всегда за!
Ребекка взглянула в темные глубокие глаза малыша. Такие же, как и у его отца, и согласно кивнула.
- Чур я сяду вперед! – заорал Кевин и выбежал за дверь.
- Засранец! Я старше! – выругалась Лили и тут же виновато посмотрела на родителей.
Дети выбежали из квартиры и за ними последовали Николь и Харрис.
Ребекка остановилась у тумбы в углу, на которой стояла фотография Эриксона и дотронулась до нее, шепча:
- Я скучаю по тебе, друг...
Сент-Клер подошел к ней сзади и приобнял за беременный живот. Он снова сделал глубокий вдох, вбирая в легкие ее аромат. Пять лет он делал это, и ни на секунду не мог насытиться. Казалось, даже целой жизни будет мало. Но это было неважно. Важны были дети, которые ждали их в машине. Важна была семья.
Семья, которую они создали, вопреки препятствиям.
Семья, ради которой Кевин Эриксон отдал свою жизнь.
Семья, ради защиты и сохранения которой, Сент-Клер был готов на все.