Притворись

3

Лиса pov

Я наблюдала за людьми, погружалась в воображаемые жизни, чтобы не думать о своей собственной, когда на меня посмотрела она.

Последние несколько минут я наблюдала за ней и ее девушкой, пытаясь понять их. Они обе источали уверенность и выглядели невозмутимыми. Ее девушка была во всем черном: темные короткие волосы, темные глаза, темные татуировки. Все видимые мне рисунки были депрессивными или жестокими: черепа, пистолеты и кастеты. Она же, напротив, была яркой: от ярко рыжих волос до накрашенных губ, естественно сочетающихся с татуировками. По ее шее вверх взлетало несколько маленьких птичек, а из сердцевидного выреза ее платья в стиле ХХ-века выглядывало что-то похожее на верхушку дерева.

Каждый раз, когда коротковолосая целовала ее, я не видела настоящей связи между ними. Говоря по телефону, она ни разу не посмотрела на свою девушку. А пока рыжая не обращала на нее внимания, коротковолосая даже не потрудилась взглянуть на нее. Как будто они были частями двух разных солнечных систем, не вращающихся вместе или вокруг друг друга, а просто были рядом на текущий момент времени.

Коротковолосая даже не подняла чашку с пролитым кофе, когда она ее уронила. А просто отвела ее от того места, а потом подошел бариста и сам обо всем позаботился.

Теперь ее девушка ушла, и она смотрела на меня так, будто у меня было то, что она хотела. У меня все пересохло во рту, и жар переливался внизу живота.

Раскачивая бедрами подол платья, она подошла к моему столу, и я впервые по-настоящему смогла рассмотреть ее лицо. Она была красива: полные губы, милый носик и эти великолепные острые кошачьи глаза. Боже, а эта родинка под левой бровью. В ее рыжие локоны был вставлен белый цветок. Она выглядела как несдержанная версия красоток 1950-х годов. Она была полной противоположностью любой девушки, с которой я когда-либо встречалась или думала, чтобы встречаться. Она была полной противоположностью Розэ. Возможно, частично именно поэтому я не могла оторвать от нее взгляда.

Теперь я видела, что ее татуировка на груди действительно изображала дерево. Голые ветви тянулись к ключице, а когда она нагнулась и положила руки на мой стол, мне стал хорошо виден ствол дерева, исчезающий в ложбинке ее грудей.

Я сглотнула, и мне понадобилось больше времени, чем нужно, чтобы поднять взгляд к ее лицу. Она сказала: