По ту сторону

Глава 42. Очная ставка

Воздух на улице был донельзя морозный даже для начала октября — вылетал изо рта пушистыми клубочками, теряясь в ночном влажном тумане. Температура неумолимо клонилась к нулю, оставляя белёсые отпечатки на засыпающей пожухлой траве, выкручивая уже почти полностью оголившиеся ветки клёнов и осин. Под ногами хрустела рыхлая земля, и этот пронзительный треск, полная противоположность спокойствию дремлющего леса, отзывался в ушах тревожным набатом. Норовило вздрогнуть и поёжиться, но меньше всего хотелось показывать даже такую слабость Оуэну.

Я так боялась поговорить с ним и впустить в своё сердце, поведать, что чёрным сгустком клубится в голове, что скорее согласилась бы засунуть руку в огонь по самый локоть. Когда та Лайза, которая жила во мне долгие годы до этого — идущая напролом, бойкая, в кровь разбивающая лоб за свои интересы — успела спрятаться столь глубоко, что и след простыл?

— Идёшь? — Его голос, вкрадчивый, но чересчур аккуратный, прозвучал громче собственных мыслей. Я моргнула, повернувшись к Ингрему, на мгновение сжав кулаки так сильно, что ногти с болью пронзили нутро ладоней, и, коротко кивнув, нырнула в машину, в тот миг больше всего надеясь, что путь пройдёт в гробовой тишине.

И только я позволила себе расслабиться, с содроганием вслушиваясь в ритмичное тёплое дыхание рядом, внимательно наблюдая, как легко и отточено танцуют его руки от коробки передач к рулю, как сердце рухнуло в желудок — ровно за миг до того, как Оуэн заговорил.

— Тебе нужно бояться не меня или что я подумаю, а того, куда ты сама себя заведёшь.

Взгляд — как всегда пронзительный, и среди толпы людей с титаническим трудом выдерживаемый — выжигал во мне огромную дыру через зеркало заднего вида. Казалось, что если я прямо сейчас на него повернусь, то салон автомобиля просто лопнет от нарастающего напряжения. 

Что я могла ответить? Стоило ли вообще отвечать? Оуэн будто наперёд знал всё ответы — какие слова я подберу, в какую сторону повернусь, как заломлю руки. Будто предугадывал всё заранее, но при этом лишь терпеливо ждал, чтобы убедиться — сыграет ли ставка на сей раз.

Мне всегда хотелось быть такой же. Уметь читать людей как открытые книги, переворачивать души страница за страницей, натягивать струны и останавливаться ровно тогда, когда они уже вот-вот лопнут. Наслаждаться собственной властью — такой маленькой и незначительной и колоссальной одновременно. Таким, как он, открыты все дороги мира, выбирай какая вздумается и везде будешь лучшим, и неважно, какой это был бы путь, прислушайся ты к голове или сердцу.