cloaked [Russian Translation]

17.

Хмурый взгляд был запечатлен на лице Бруклин, а ее руки были упрямо скрещены на ее груди, когда она стояла за своей матерью перед домом человека, видеть которого в данный момент она была не в настроении. Это были времена, когда Бруклин была по горло сыта своей жизнью. Почему это всегда должно происходить в тот момент, когда он самый несоответствующий?

Она пыталась убедить свою маму остаться дома, потому что собираться в его дом, когда между ними напряженные отношения, не было тем, что девушка планировала. Но, конечно, она могла только попытать немного времени, а затем попросить остаться дома, что она не сделала, когда ответом ее матери было полное "нет". Если бы была одна вещь, которую Бруклин не могла бы уверенно сделать, то это было бы сказать матери о том, что она скорее хотела бы сделать вместо того, что ей сказала мама. Но это была другая история.

Незадолго после того, как Грейс позвонила в дверь поместья Маликов, дверь была открыта, показывая человека, и Бруклин была почти уверена, что презирала его.

Зейн стоял у входной двери, на его лице был удивленный взгляд, когда он заметил Грейс и Питера.

— Мистер и Миссис Монтгомери, — вежливо поприветствовал он их, а Бруклин хотела заткнуть его, — пожалуйста, входите.

Питер вошел первым, слегка похлопав Зейна по плечу, за ним последовала Грейс, улыбаясь парню и поприветствовав его, прежде чем пройти в прихожую.

Но Бруклин все еще должна была сделать шаг в дом.

Зейн, по факту, должен был все же заметить ее.

Парень вздохнул и развернулся, чтобы закрыть дверь, но замер, когда увидел Бруклин, уставившуюся на него с нечитаемым выражением. Ее глаза смотрели на его, она скривила губы, а ее челюсть сжата.

В данный момент она все еще чувствовала в себе маленькую часть гнева к нему из-за того, что произошло при их предыдущем столкновении. По правде говоря, она была зла на него из-за каждой встречи, что они имели до этого. Но другая часть ее была расстроена. Не из-за него, а из-за того факта, что она должна была быть там, перед ним. Но так или иначе, у обоих было некоторое отношение к нему, и в данный момент Бруклин просто хотела убежать от него.

Так она и сделала.

Как раз тогда, когда Зейн открыл рот, чтобы извиниться за то, что он сделал, она вошла в его дом и направилась в гостиную. Бруклин была в его доме в первый раз, но она легко следовала за голосами в гостиной, где Грейс и Триша сидели на разных краях дивана и разговаривали друг с другом.

Зейн стоял, замерев, поскольку она прошла мимо него, не взглянув ни на секунду, и его кулаки были сжаты. Почему он не действовал скорее и не извинился? Сейчас Бруклин была недовольна на него, так что конкурировать с Трентом было более труднее для него. Вздохнув, он закрыл дверь и развернулся, чтобы пойти обратно в свой дом.

Триша улыбнулась, когда заметила в дверях гостиной Бруклин.

— Привет, Бруклин, — она встала, когда Бруклин подошла и обернула руки вокруг нее в крепких объятиях. — Как ты?

Бруклин отошла и улыбнулась Трише.

— Я хорошо, а Вы?

— Хорошо, спасибо, — Триша села обратно, а Бруклин заняла место в кресле в стороне от них. — Мне жаль, Бруклин. Дония и девочки ушли посмотреть фильм. Я бы попросила их подождать, если бы знала, что ты тоже придешь, — сказала Триша.

Бруклин улыбнулась.

— Все в порядке. Мне хорошо здесь, — уверяла она, когда та устроилась на диване, скрестив ноги и выпрямившись. Кресло было довольно удобным.

В тот момент в гостиную вошел Зейн.

Взгляды всех трех женщин были подняты на него, а улыбка Бруклин незамедлительно исчезла. Он должен быть здесь? Не мог бы он пойти с мужчинами?

Зейн улыбнулся ее матери и Трише, прежде чем занять место в кресле рядом с Бруклин, что заставило девушку немного переместиться.

— Привет, дамы.

Он все же должен был встретить ее пристальный взгляд, но он мог уже ощутить это в воздухе, что она хотела переместиться.

— Добрый вечер, Зейн. Как поживаешь? — Грейс улыбнулась доброте Зейна, когда он сел, чтобы поговорить.

— Я был занят, — честно сказал он. Это было правдой. Последние несколько дней он со своей матерью отправлял запрос в университет и делал всю бумажную работу, так же собирая все. Единственной хорошей вещью было то, что он наконец мог иметь оправдание, чтобы съехать. — А Вы? — спросил он у Грейс.

— Я хорошо, — она улыбнулась.

Триша улыбнулась на попытку своего сына появится ненадолго посетить их. Обычно, когда приходили гости, он закрывался в своей комнате и даже не здоровался. Женщина не была уверена, чем отличался сегодняшний день, но она была счастлива.

— Он скоро собирается в университет, — вдруг похвасталась она.

Зейн сжал челюсть на слова своей мамы, но ничего не сказал, в то время как она продолжила. Он знал, что Бруклин молча слушала разговор, но не хотел неожиданно прерывать свою маму. Не потому что боялся быть грубым, а потому что знал, что впечатление Бруклин о нем будет только хуже, если он сделает так.

— Университет Брэдфорда, — гордо сказала Триша Грейс. — Начало меньше чем через неделю.

Бруклин прислушалась к разговору, когда услышала название университета. Университет Брэдфорда? То есть Зейн будет учиться в том же самом университете, что и она? Девушка стиснула зубы, не давая себе спросить его, правда ли это. Но она изо всех сил старалась игнорировать тот факт, что он сидел прямо рядом с ней, так что она сжала кулаки и прикусила губу, чтобы удержаться от того, о чем, как она знала, будет сожалеть. Если бы Бруклин заговорила с ним, то он бы подумал, что она простила его, но нет.

Грейс подняла бровь и посмотрела на свою дочь.

— Это так? — удивленно спросила она. — Бруклин тоже собирается туда.

Эти слова были всем, что заставило мысли Зейна по поводу университета смениться с негативных до положительных. Он вдруг почувствовал внутри себя взрыв счастья. Если она собиралась туда, то это значило, что у него есть больше шансов быть рядом с ней. Ему было необходимо быть ее лучшим другом, чтобы Трент не мог бы выиграть. И это казалось прекрасной возможностью. Он вдруг повернул голову, чтобы взглянуть на Бруклин, которая уставилась на их матерей, сжав челюсть, но она не сделала попытки посмотреть на него. Он вздохнул и отвел взгляд на их матерей, ожидая больше информации.

— О! — Триша улыбнулась. — Это замечательно! Она поедет в общежитие? — спросила она у Грейс. Когда обе мамы разговаривали, они не замечали напряжения между Зейном и Бруклин.

Грейс кивнула.

— Да. В этом году она решила уехать туда.

— Так же, как и Зейн, — сказала она. — Это будет хорошо для них обоих. В конце концов, они имеют друг друга, — проговорила Триша.

Зейн посмотрел вперед, услышав это. Бруклин собиралась в тот же университет, что и он, и переезжала туда, что подразумевало, что она будет жить меньше, чем в пяти минутах от него, меньше чем через неделю. Она ненавидела его, и ему как-то нужно было изменить это, прежде чем ее симпатия к Тренту увеличится, и больше всего ему нужно было держать ее подальше от Трента. Ему нужно было держать ее живой.

Плечи Бруклин резко упали на новость, что только что открылась перед ней. Она думала, что благодаря переезду она наконец сможет стать независимой и уедет от Зейна, Трента и от своих родителей. Но теперь, когда Зейн тоже собирался туда, половина причины, по которой она собиралась переехать туда, пошла коту под хвост. Сейчас она была бы рада просто остаться дома. Но уже было слишком поздно. Бумаги были отправлены, а она зарегистрирована. Бруклин нахмурилась. Возможно, она могла бы найти в этом что-то положительное? В конце концов, кампус был большим, и шансы увидеть Зейна не были высокими, если она будет держаться подальше от общежития парней и в особенности от него. Бруклин не была уверена, как планирует делать это, но знала, что не позволит Зейну разрушить все. Это был первый раз, когда она переезжала, и предполагалось, что будет забавно. Она не собиралась позволить Зейну заставить ее бояться этого решения.

Грейс и Триша продолжили разговаривать, в то время как Зейн и Бруклин тихо сидели.

Бруклин не хотела общаться с Зейном, однако мысленно Зейн заставлял себя что-нибудь ей сказать.

И так он наконец сделал.

— Привет, — сказал он, смотря на нее.

Бруклин безучастно взглянула на него. Он только поздоровался с ней, а она все еще не хотела ничего говорить? Она начинала думать, что сама остро реагировала.

— Привет, — пробормотала Бруклин и отвела взгляд.

Зейн облизал свои губы, думая, что сказать. Честно говоря, он не ожидал, что она заговорит с ним, и фактически то, что она ответила, было хорошей вещью. Он сделал прогресс.

— Итак, — неловко сказал Зейн, — ты взволнована перед университетом?

Бруклин не смотрела на него, но просто пожала плечами, все еще смотря вперед, притворяясь, что слушает разговор их матерей.

Зейн вздохнул на ее реакцию, опустил взгляд на свои руки и скрестил пальцы, вздыхая, прежде чем выложить:

— Бруклин, можем мы просто начать сначала? — он удостоверился, что говорит тихо, так, чтобы их матери не обратили внимание.

Она повернула голову на его слова и задумчиво приоткрыла рот. Могли ли они просто начать сначала? Тогда Бруклин начала думать, что была слишком строга к Зейну только из-за первого впечатления. Все это время он пытался быть с ней хорошим и в последний раз, что они были вместе, даже извинился, не могла ли она просто простить и забыть? Она так заставляла себя не любить его, что даже не дала ему шанса быть достойным ее доброты. Да, она пыталась прежде несколько раз. И может, просто его индивидуальность заставляла его гнев вступать во владение и заставлять его так действовать? Она не могла винить его за это.

Зейн взглянул на нее, когда она задумчиво оглянулась на него. Он отчаянно надеялся, что она доведет это до конца и даст ему второй шанс, потому что он нуждался в этом. Он хотел, чтобы она позволила ему быть заслуживающим доверия. Он хотел, чтобы она позволила ему защитить ее от зла миров, которые окружили ее. Он хотел, чтобы она верила в него так, что могла бы защитить не только себя, но также и его. Он только хотел, чтобы она сказала "да".

Вот почему лицо Зейна вдруг расплылось в улыбке, когда Бруклин улыбнулась ему и медленно кивнула.