cloaked [Russian Translation]

26.

  Зейн медленно остановился перед Бруклин, что стояла у бордюра, у которого он вчера ее высадил. На ней было темно-синее легкое платье длиной чуть выше колен, ее волосы были собраны сзади, а немного блеска на губах заставляло их вспыхнуть, когда Зейн смотрел на нее.
 
Она слабо улыбнулась, когда их взгляды встретились, и сделала шаг вперед, открывая дверь машины, прежде чем сесть в нее.
 
— Привет, — поздоровалась она.
 
— Привет, — Зейн усмехнулся. — Ты прекрасно выглядишь, — сделал он комплимент.
 
Бруклин улыбнулась, чувствуя, как ее щеки краснеют.
 
— Спасибо, Зейн. Ты тоже.
 
— Итак, — Зейн вздохнул, наблюдая за тем, как она пристегивает ремень безопасности. — Куда поедем?
 
— Я думала о каком-нибудь тихом месте, где мы можем погулять и пообщаться, — сказала Бруклин. — Нам много о чем надо поговорить.
 
Зейн сглотнул, прежде чем облизнуть свои губы.
 
— Да, есть.
 
Неловкое молчание вдруг заполнило комнату. Они не смотрели друг на друга, а единственным звуком было их дыхание.
 
Зейн наконец собрался с духом и заговорил, понимая, что когда-нибудь должен сделать это. До сих пор это делала Бруклин, которая прилагала усилия, чтобы восстановить их дружбу в последний раз, и он не хотел, чтобы она думала, что это просто из-за того, что он не попробовал, что он не желал.
 
— Черт, мне правда жаль, Бруклин, — выболтнул он.
 
Она повернулась к нему, когда парень заговорил. Бруклин надеялась, что их разговор состоится в другом месте, не в машине, но так как он начал, она предположила, что все в порядке.
 
Он продолжил:
 
— Вчера было не то, что ты увидела, — правдиво сказал он. — Трент сказал о тебе какую-то чушь, и я...
 
— Подожди, — прервала его Бруклин, вскидывая брови. — Трент сказал чушь обо мне? — медленно спросила она, будто не веря.
 
Зейн мысленно выругался. Он знал наверняка, что она не поверит ему, но сейчас он не собирался пытаться скрывать то, что должен был сказать.
 
— Да, — сказал он. — Он не такой, как ты думаешь, Бруклин. Он обманщик, и он собирался...
 
— Нет, он не такой, — Бруклин снова прервала его. — Он сказал мне, что я нравлюсь ему, и я...
 
Теперь была очередь Зейна не верить.
 
— Что?! — он сузил глаза, смотря на нее. — Что ты только что сказала?
 
Бруклин понятия не имела, почему он так себя вел, но из-за этого они и разговаривали.
 
— Он сказал мне, что я нравлюсь ему, Зейн, — защищала она своего друга. — Почему он должен быть обманщиком, если он сказал это?
 
— Он врет тебе! — тут же ответил Зейн. — Он пытается быть ближе к тебе, Бруклин. Не верь ему!
 
Она усмехнулась.
 
— И ты ожидаешь, что я поверю тебе? — со злостью спросила она, нахмурившись. — Он мой друг, он всегда был рядом со мной, когда это было необходимо, в то время как ты был мудаком. Я не вижу повода в том, что ты пытаешься заставить меня отвернуться от него, но это не сработало! Мы друг другу очень нравимся, и...
 
— Что?! — в этот момент Зейн кипел от злости. Как она могла встать на его сторону, если она даже не услышала то, что сказал Зейн? — Тебе нравится этот кусок дерьма?
 
Губы Бруклин чуть приоткрылись, а глаза сузились.
 
— Не называй его так! — рявкнула она. — И да, он мне нравится! — это было не так.
 
Но сейчас она сказала это только для того, чтобы попытаться дать ему понять, что несмотря на то, что он пытается заставить ее отвернуться от Трента, это не действует. Трент не нравился ей в этом смысле. Для нее он был только другом, и она была уверена, что дальше у них ничего не зашло бы. Хотя часть ее хотела верить в другое.
 
Зейн сжал челюсть и отвернулся от нее, крепко сжимая руль. Ей нравится Трент. Он, черт возьми, нравится ей.Зейн никогда не чувствовал такого провала. Это выводило его из себя. Ничего не шло так, как он планировал, и это результат.
 
Между ними было напряжение, когда Зейн завел машину и начал ехать.
 
В это время часть Бруклин жалела о том, что она пришла сюда, потому что казалось, что где бы она ни была с Зейном, все заканчивалось ссорой. Но другая ее часть знала, что не уйдет, не найдя причину, по которой у него проблемы с Трентом. Хотя она хотела выпрыгнуть из движущейся машины просто потому, что он был с ней, она знала, что не может. Эта борьба только стала утомляющей.
 
Бруклин не имела понятия, куда он везет ее, но не могла спросить об этом. Если она была корректна, она надеялась, что Зейн хочет поговорить о их проблемах так же, как и она.
 
После короткой дороги, состоящей из напряженного молчания, Зейн остановил машину перед парком, в котором они встретились только вчера. Бруклин сразу же узнала его.
 
Но даже после того, как Зейн припарковался, никто из них не пошевелился. Они сидели там, на своих местах, смотря вперед и спокойно дыша. Зейн хотел прокричать миллион вопросов ей в лицо. Что она увидела в Тренте, что не увидела в нем? Что в нем было такого особенного?
 
Наконец он прокашлялся.
 
— Пойдем, — пробормотал он и открыл дверь, прежде чем выйти.
 
Бруклин вздохнула, представляя, что произойдет, прежде чем она тоже выйдет из машины.
 
Они шли рядом по небольшой дорожке, которая привела их к детской площадке, и в конечном счете сели на незанятую скамейку.
 
Они оба все так же ничего не говорили. Бруклин и Зейн просто смотрели вперед, на детей, которые бегали по площадке, спускаясь с горки и поднимаясь на нее и бегая друг за другом. Но их мысли были затуманены, они думали, что могут сказать, чтобы разрушить эту тишину.
 
Зейн знал, что Трент играет, и если он использовал тот метод, Малик сделает так же. Он взглянул на Бруклин, которая сжала свою нижнюю губу зубами, задумчиво смотря на детскую площадку
 
— Бруклин, — мягко сказал он, из-за чего она повернула свою голову к нему, чтобы взглянуть на парня. Он облизал свои губы, готовясь ко лжи, которая была готова вылететь из его рта. Зейн ненавидел лгать ей, но сейчас у него не было выбора.
 
— Я ненавижу Трента, потому что... — он взглянул ей в глаза, — ты нравишься мне.
 
Сердце Бруклин пропустило удар.