Намордник

пломбир с шоколадной крошкой

| к этой части подойдёт песня Найтивыход, Jazzbe - замки из песка|

__курение вредить вашему здоровью.___

Pov: Эд

Эд: Нугзар Андреевич, Ваш завтрак подан.
Херейд: ох, спасибо. Не могли бы вы поправить мою корону?
Эд: конечно, только если у меня будет такая же.
Херейд: ну как станешь моим мужем, так сразу.
Эд: а половина богатств мне тоже достанется?
Херейд: ну не знаю, разве проживание в моём замке не самое большое богатство для Вас?
Эд: жадный Вы, Маленькая Королева.
Херейд: что там на завтрак, кстати?
Эд: сырники моей матери и овсянка, Его Высочество.
Херейд: это всё, с чем справилась твоя фантазия?
Эд: и... и пломбир!
Херейд: пломбир?
Эд: с шоколадной крошкой!

Херейд: Эд, твою налево! Я теперь реально мороженое хочу!
  Я посмеялся, откидываясь назад. Мы с Херейдом сидели на пляже, строя замок из песка. Мы сидели почти у самого океана. Бриз бил мне в спину и ноздри, а сзади солнце уже садилось. Мы проспали где-то часов 9. Хоть сейчас и было 19, но для нас это было... утро? У нас был свой мир, свой режим. И нет, мы не проснулись с мыслью "какие мы придурки, потому что не смогли справиться с грустью и пошли кромсать себя". Я проснулся с мыслью, что я... Счастлив? Я впервые проснулся не в грусти, а с Херейдом под одеялом. И это просто потрясное чувство. Я всегда просыпался, хватался за телефон, с ужасом смотря на время: либо слишком рано, либо слишком поздно. Я всегда просыпался с болью в левом ухе, всегда убитый, и еле заставлял себя подняться, не находя в этом смысла. А теперь я проснулся и увидел, что у меня на плече сопит лохматый Херейд. В комнате нет противного солнца, тут полумрак и свежесть. И я забываю, сколько времени, я чувствую только тепло и что выспался.
   Загребая мокрый песок, я поправил стенку замка. Херейд усердно возился с окошками, но вдруг остановился.
Херейд: Эд, мы два тормоза.
Эд: что такое?
Херейд: мы построили балкон задом к океану! А я хотел выходить, знаешь, с чашей кофе и курить, наблюдая на океан!
Эд: ну...
Херейд: перестраиваем.
  Нугзар замахнулся, но я схватил его за запястье.
Эд: с ума сошёл?! Нет, стой. Смотри, давай ты будешь выходить из своего замка и... И будешь выходить на задний двор? Любоваться океаном там.
  Я отпустил руку, набирая в ладони гладкие камушки.
Эд: специально дорожку построим к океану.
Херейд: чтобы ко мне всякие утопленники приходили?
Эд: и русалки. С медузами.
Херейд: никаких медуз!
Эд: ой, ну к тебе, такому вредному, и так никто не пойдёт.
Херейд: слышь, ты оскорбляешь самого Короля Нугзара!
Эд: слышь ты, король, давай замок свой строй, а то на улице спать будешь.
  Мы рассмеялись. Да, два парня с порезанными ручками строят на пляже замок из песка. И чё? Вон в небе парят чёрные силуэты свободных птиц. Мы тоже свободные птицы. Птицы... птицы, которые строят гнездо. Тут я задумался.
Эд: Херейд, скоро май.
Херейд: и что?
Эд: нам бы жильё найти, мой хороший.
Херейд: а где бы ты хотел?
Эд: чтоб недалеко от океана и дома мамы.
Херейд: ну как в отель придем, как интернет будет - посмотрим.
  Я устроил последний камушек в дорожке в воду. Выпрямившись, я посмотрел на эту красоту. Улыбка так и рисовалась на моём лице. Эдик. 28 лет. Лепит со своим парнем замок из песк- 
Я сказал с парнем? Нет, если... Если Херейд поднимал эту тему, и уточнял, что они не пара, значит так надо. Значит, он ждёт этого дурацкого официального момента, типа точная дата и время, место, ситуация, когда мы решили начать. Ну или он не хочет просто... Принимать тот факт, что кому-то принадлежит? Ему понадобился год и месяц, чтобы признать, что встречался с Наташей. Или до сих пор встречается? Хоть она и не с нами, но типа... Она стала для него бывшей или нет? И спрашивать про это опасно...
Эд: ну всё. Теперь сам Король Нугзар соизволит выбраться из своего замка, чтобы выйти на задний двор и полюбоваться океаном. Замок готов.
Херейд: да! Погоди... Эд, там крабик! Крабик! Видишь?
  Я прищурился в сторону, куда указывал Херейд. Конечно же зрение меня подвело, и я никого не увидел. Херейдик вскочил, стряхивая песок, и подбежал к невидимому крабу. Его следы остались на глади мокрого песка, и я последовал за ним. Присев на корточки, Нугзар указал мне на водного обитателя. Я тоже присел, и уже видел не размытое пятно, а целого, маленького пастельно-красного крабика. Я вспомнил, как лежал в психушке и смотрел в потолок, не понимая, это просто чёрная точка или таракан. Что ж, теперь я у Атлантического океана разглядываю краба. Тот медленно боком отправлялся к воде.
Херейд: это Артурчик.
Эд: ты с крабами дружбу водишь?
Херейд: да, а что?
Эд: ну я всегда знал, что тебя рано из психушки выписали.
   Я поднялся. Оторвав взгляд от этого чуда, я увидел небо. Солнце практически село, разливая розовый и оранжевый свет по небу. Тёмная вода же полосами отражала в себе эту красоту. Жаль, я не художник, зарисовал бы. На самом деле я словил грустинку, потому что... Увидел аналогию. Вечернее небо - Наташа. Я - океан. Натаха была самым лучшим смыслом жизни для Херейда. Это та, которую он заслужил. Творческую личность, с идеальной внешностью и характером, которая давала Нугзару всё. С ней у него не случалось истерик, он не просил её себя резать, она не доставляла ему хлопот с собой. Она была правда идеалом для него... Она была этим красивым небом. А я же тёмная вода, холодная и противная, тянет только на дно, и в попытках только отразить в себе это прекрасное небо. Покой на глади воды можно нарушить одним движением, я несу только беды и штормы с цунами. И если это можно оправдать "в океане много рыбы", то нет. Нужна-то рыба, а не океан. Океан просто удобный для этого. А небо... его любят не за что.
  Тут я ощутил, как кудрявая головушка упёрлась в меня.
Херейд: как ноги? Болят от ожогов?
Эд: в последнее время ничего не болит...
Херейд: ясно, но человека из тебя мы продолжим делать. Завтракать пойдём?
Эд: мама говорила, у неё отпуск начался.
Херейд: пойдём к ней домой?
Эд: Нугзар Андреевич, а вы не офигели ли?
  Тот хихикнул и стал камушки собирать. А это дело опасное, потому что та ракушка, которую он нашёл в первую ночь, так и лежит у нас. Я вынул телефон, набирая маму. Я спросил, могу ли я заглянуть к ней с другом, и она конечно же согласилась. Херейдик поднялся и показал мне камни.
Херейд: смотри.
  В его белоснежных ручках были 2 камня почти одинакового размера и цвета. Только один коричневый больше к тёмно-серой охре, а другой чисто коричневый ближе к красному.
Эд: камни?
Херейд: это под цвет глаз. Ты тик ток вообще не смотришь?
Эд: пх, забавно.
Нугзар взял мою руку и уложил туда камень поменьше и что ближе к охре.
Херейд: теперь я всегда буду с тобой.
Эд: хочешь сказать, будут моменты, когда я не смогу взять твою руку?
Херейд: всю романтику портишь!
Эд: извини.
Херейд: я научу тебя любить.
Эд: хочешь сказать, я не умею?
Херейд: умеешь... Ещё как умеешь... И всегда умел. Поверь мне.
Эд: давай, нас уже ждут с завтраком.
Херейд: о! А что мы скажем про руки?
Эд: это всё Клайп. Играли с ним вчера.
Херейд: может, потом они сольются с загаром?
  Я вздохнул, выходя из воды.
Эд: я пытался уже. Нет, они только виднее. Понимаешь, появились те, про которые я даже не знал!
Херейд: кошмар. Твоё тело знает тебя лучше, чем ты сам.