Дышу с тобой

Capítulo 18. «Confianza»

Утро умиротворяло, убаюкивало, кричали чайки, а вокруг ни капельки суеты, только блаженное расслабление, которое, как казалось до этого, Мэрит и не снилось. Она лежала на сапе вместе с Линнеей и Элиной. Смотрела на голубое чистое небо, опустив одну ногу в прохладную воду. Вокруг них была Ибица и тишина.

— А вы думали когда-то, каково быть птицей? — спросила загадочно Линнея.

Элина приоткрыла один глаз.

— Думаю, это круто, потому что у нее нет человеческих проблем, — ответила сразу же Элина.

— Нет страхов, воспоминаний, тревоги, беспокойства. У них есть только простые цели — поесть, оставить потомство и... разве что выжить.

— Людям тоже нужно выживать в этом дерьмовом мире, — сказала Мэрит.

— Но при этом и заботиться о целой куче дел. Проще было бы летать вот так, над морем, кричать и быть свободной.

— Может, в следующей жизни станешь чайкой? — спросила Элина и села на сапе, опуская обе ноги в воду.

Мэрит прыснула со смеху, привлекая к себе внимание.

— Ты веришь в реинкарнацию? Еще скажи, что и в Ад с Раем веришь.

— Не верю, но вдруг это все есть. Исключать нельзя.

Мэрит тоже села. Она посмотрела на девушку, которая обильно намазала щеки солнцезащитным кремом, надела коричневый купальник и браслеты на руку. Волосы прилипли к ее вздымающейся груди.

— Ну ладно, твоя взяла, — сдалась Мэрит и подняла руки вверх. — Я, к слову, когда-то хотела заняться таксидермией, но Линнея выступила активно против.

— Таксидермией? Это же жестоко как-то.

— В смерти есть что-то притягательное.

Элина нахмурилась.

— В смерти нет ничего притягательного.

Линнея сразу же села на сапе и подплыла к девушкам ближе, понимая, что поднята довольно волнительная для всех тема.

— Я скорее соглашусь с Элиной — смерть не может привлекать, — сказала Линнея.

Мэрит усмехнулась.

— Занудные вы, а что привлекательно? Жизнь? Она скучна, наполненна болю и страданиями, а смерть кажется спокойной. Тихой.

Элина начала перебирать бусины на браслете. Почему-то представила, как ее отец реагирует эти слова. Он бы явно сорвался и накричал на Мэрит, назвав ее дурой, которая никогда не видела собственными глазами смерть, но Элина не была своим отцом. И к тому же тоже не видела смерть своими глазами.