Линнея, встав на зеленый диванчик в спальне Мэрит, отодвинула среднего размера картину, где были изображены совы и уставилась на небольшой дневник. Это был блокнот черного цвета, пухленький, с потрепанной по краям обложкой. Она отклеила дневник от скотча, который держал его на картине. Маркос стоял позади, удивленно наблюдая за происходящим. Линнея победно подняла находку вверх и даже усмехнулась, следом спрыгивая на пол.
— Все же я что-то знаю о Мэрит, — порадовалась она и села на диванчик.
Маркос разместился рядом, не способный оторвать взгляда от дневника Мэрит. Это была единственная вещь, с помощью которой он мог узнать ее настоящую. Увидеть все сокровенные мысли, переживания и страхи. Найти объяснения любому действию. Но Линнея заметно медлила, положив блокнот себе за колени. Она боялась открывать этот ящик Пандоры, потому что подсознательно никогда не желала узнавать темную сторону своей сестры. Некоторые факты должны быть спрятаны подальше ото всех.
— Ну давай, открывай, — сказал Маркос, который уже сгорал от нетерпения.
— Может, стоит просто отдать его полиции?
— Ну уж нет, мы узнаем правду сами, а потом уже отдавай кому угодно. Мы заслужили узнать все первыми.
Линнея не способна была спорить, ведь парень был полностью прав. Она открыла наконец блокнот, уставившись на до боли знакомый почерк Мэрит. Она начала читать текст в голос:
«Мне всегда было сложно понять любовь. Из всех чувств оно — самое непонятное и непостижимое. Если я впервые его испытала с Эдди — это круто, а если и он не заставил пробудиться этих гребаных бабочек — то я бессильна. Возможно, Серхио искренне меня любил. Так, как никто и никогда раньше. Глубокой любовью, которую показывают в книгах и сериалах. Я пыталась научиться такой. Имитировать, как оргазм с парнем, который не нравится. Не знаю, могу ли я быть полноценной».
У Линнеи ком застрял в горле во время чтения. Ее даже начало тошнить. Она осторожно перевернула листок. Осознала, что текст был написан уже во время пребывания на острове. И он был по-настоящему жутким.
«Кого бы я убила?
Всех. Паолу утопила бы, чтобы не видеть ее наивного лица. Она никогда не узнает, какой Давид в постели на самом деле, ведь явно ее максимум — миссионерская поза при выключенном свете (и под одеялом конечно же).
Арне столкнула бы со скалы, чтобы наконец заткнуть его вечный позитив, его мерзкие стремления в никуда. Его цели... Он такой же слепой и глупый, как Паола.
Линнее бы насыпала много таблеток снотворного в коктейль. Она снова засмотрелась на недостойную ее внимания. На такую серую мышь, как Леони.
Элине бы выпотрошила живот и изуродовала лицо. Она такая тошнотворно красивая. Ее бы перестал хотеть Маркос. Никто бы не захотел ее уродливой.
Леони бы вскрыла горло, чтобы она заткнула свой конченый английский. Ненавижу, когда у меня забирают сестру. Она только моя.
Антонию сожгла бы вместа с яхтой. Хотя, яхту жаль, а ее — ни капельки. Тошнит от мысли, что эта шлюха спала с Маркосом. Моим Маркосом.
Маркоса бы просто расчленила по кусочкам, сохранив себе, как лучшую часть моей жизни. Я смотрела документалки о Дамере. Он тоже сохранял своих любимцев.
Своего психиатра, потому что он, сука, диагностировал эту мерзкую психопатию. Я не псих. Психи в Америке, убивают людей, а я своими руками никого не убивала.»
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Дышу с тобой
General FictionЖизнь Мэрит всегда была наполнена послевкусием антидепрессантов, множеством секретов и мечтой оказаться у моря на сказочной Ибице. Остров свободы и тусовок манил, как магнит. Но вместе с весельем и беззаботностью притянулась и смерть. То, что пресл...
