Подчинённое обожание

Глава 1

Глава 1 Верни мне его тело

　　"Брат, пожалуйста, отдай мне тело Сяоюй. Поскольку он женился на мне, его следует похоронить в моем доме".

　　Хэ Чжо был одет в темный черный костюм, держал между пальцами свежую белую розу. Дорогая ткань на его груди подчеркивала его квадратные грудные мышцы, когда он шел.

　　Когда он шел через переполненный зал, его холодная и тонкая линия подбородка отражалась в стеклянных окнах по обе стороны. Он был похож на черного лебедя, потерявшего свою половинку в тихом озере, окутанном туманом, элегантного и декадентского.

　　А человек, лежавший в этот момент в камфарном гробу в зале, действительно был его возлюбленной, Цзи Тинъюй, с которой он был женат уже три года.

Полмесяца назад Цзи Тинъюй, который был в отпуске более полугода, был временно направлен для проведения интервью в зону боевых действий Syste. Семь дней назад он погиб на поле боя.

　　С того момента, как пришло известие о его смерти, и до того момента, как его тело вернули домой, всю ответственность за это нес его брат Цзи Тинлань, и Цзи Тинлань не позволял Хэ Чжо навещать его.

　　Даже теперь, став мужем, он получил отказ, когда хотел выразить почтение своей возлюбленной.

　　«Убирайся отсюда!»

　　Чайник, наполненный водой, был выброшен из траурного зала, когда Цзи Тинлань сердито закричал, и помчался прямо в голову Хэ Чжо. С «треском» он разбился на куски у него на лбу, и ярко-красная кровь мгновенно хлынула и потекла вниз.

　　Хэ Чжо лишь бесстрастно нахмурился и продолжил идти внутрь.

　　Огромный траурный зал изначально был окружен репортерами, но теперь посреди дороги расчищен проход, словно Моисей, разделяющий море.

　　Молодой глава семьи Хэ шел впереди, за ним следовали два ряда хорошо обученных телохранителей, у всех на руках были повязаны черные траурные шарфы.

　　Он прошел весь путь до кордона, который Цзи Тинлань установил специально для него. Хэ Чжо опустил глаза и взглянул на бесполезную полосу вокруг своей талии, и сказал спокойным голосом: «Брат, впусти меня. Ты же знаешь, что это меня не остановит».

　　Цзи Тинлань был в ярости: «Сяоюй мертв, а ты все равно его не отпускаешь!»

　　«Я не хочу его грабить. Я просто хочу увидеть его один раз, всего один раз. Я не верю, что он умер. Он был в порядке, когда уходил. Он даже сказал, что расскажет мне что-то, когда вернется в следующий раз. Невозможно, чтобы он умер так тихо».

　　Миссия Цзи Тинъюя была срочной, и у него не было времени попрощаться с семьей как следует. Он только сказал Хэ Чжо: «Подожди, пока я вернусь, мне нужно тебе кое-что сказать». Впервые в жизни он показал ему два кошачьих ушка на своей голове, чтобы тот потрогал их.

　　Хэ Чжо был полон радости в то время, думая, что три года брака только на словах наконец заставили этого дикого и непослушного котенка научиться быть покорным и кланяться ему. Он даже тщательно подготовил круизное путешествие и ужин при свечах, в конце концов, дата возвращения Цзи Тинъюй была их третьей годовщиной.

　　Но он не стал дожидаться этих слов, а дождался известия о смерти своей возлюбленной.

　　Цзи Тинлань решительно отказался: «Если ты не уйдешь, я вызову полицию! Дядя Ван, иди и вызови охранника!»

　　«Не нужно идти. Твои люди не смогут войти, и это бесполезно, даже если придет полиция. Брат, Сяоюй здесь. Я не хочу все слишком уродовать. Просто дай мне взглянуть».

　　«Ты все еще знал, что Сяоюй здесь?! Он все еще спал, а ты привел так много людей в его похоронный зал. Ты даже не хочешь дать ему последний покой, верно?»

　　Хэ Чжо был поражен, его пустые глаза остановились на одиноком тонком гробу, его льдисто-голубые глаза смешанной расы были подобны замерзшему океану.

　　Спустя долгое мгновение он в отчаянии закрыл глаза, сделал полшага назад, поднял костлявые пальцы, чтобы схватить узел галстука, резко потянул его вниз, сдвинул к низу живота, расстегнул и затем опустился на колени, уже в официальном костюме.

　　На фут ниже бедра сквозь высококачественную ткань виднелся контур зажима для рубашки.

　　Толпа тут же взорвалась. Никто не смел поверить, что такой одаренный ребенок действительно станет на колени на публике. Опомнившиеся репортеры тут же наделали кучу фотографий.

　　Хэ Чжо было все равно. Он положил руки на ноги, все еще держа белую розу головкой вниз. Линия синих кровеносных сосудов, словно металлические нити, выпирала из сухожилий на тыльной стороне его руки, распространяясь от кончиков пальцев до внутренней части крепкой кости запястья.

　　Это была пара рук, которыми хвастался даже такой тупой и молчаливый человек, как Цзи Тинъюй, и каждый раз, когда они резко вращались, они могли заставить его сломаться и заплакать.

　　Но теперь эти руки были такими же, как и их владелец, безжизненными, как будто у них отняли плоть и кровь.

　　Лоб Хэ Чжо все еще кровоточил, рубашка на шее была запятнана кровью, а под коленями лежал увядший лепесток розы.