Bondage.|| jenkook

Part 48.

Мощёную дорожку в тёмной слякотной ночи оттеняли множество хрупких фонарей, полных живого огня. Ливень был столь сильным, что то здесь, то там единственный источник освещения то и дело угасал, погружая это место в ещё больший мрак. Капли дождя громко барабанили по всем поверхностям, до каких могли дотянуться. Среди шума дождя не было слышно шорохов опадающих листьев, те лишь намокали и прилипали к колёсам проезжающей по каменной кладке кареты. Звук копыт спешащих лошадей то и дело утопал в гуле ливня. Постепенно и вовсе всякий звук вместе с тихим скрипом остановившейся повозки стих, уступая место звукам беснующейся природы. Кучер тот же час поспешил отворить дверцу кабины, выпуская клиента в слякотную морось улиц. Он не видел его лица, оно было скрыто под низко опущенным капюшоном длинной, тёмно-бордовой мантии, доходящей её хозяину едва ли не до самых полов.

Беспощадные капли тут же принялись мочить без того тёмную ткань, превращая её в почти непроглядно-чёрную. Ткань была плотной, тиснённой золотом по краям, и как бы кучеру ни хотелось рассмотреть своего клиента, оплатившего поездку до врат дворца Северного королевства, накидка качественно отстаивала анонимность своего хозяина.

— Вы никого никуда не отвозили, — едва разобрал мужчина чужой шелест слов, теряющийся в дожде, и уже через несколько мгновений его рука провисла под тяжелым от монет кожаным мешочком.

Договорив, человек в плаще плавно двинулся к воротам, слегка мажа подолом плаща по образовавшимся лужам. Стоило ему чуть откинуть капюшон, скрывающий его лицо, как стражи тут же услужливо ему поклонились и отворили врата, пропуская позднего гостя в королевскую обитель. Кучер пораженно наблюдал за этой картиной, но уже через несколько секунд весь подобрался и поспешил забраться на своё место, звонко хлыстнуть лошадей и как можно скорее убраться подальше от дворца его величества Чон Хосока.

Хозяин плаща всё столь же неспешно двигался к парадным дверям, где его уже, очевидно, ждали. Когда он провалился в тепло здания, то лишь отмахнулся от слуг, склонившихся перед ним в учтивом поклоне и предложивших избавить его от промоченной до нитки мантии. Казалось, в этом одеянии он, буквально, плыл по коридорам замка. Огни, освещающие коридоры, мелко подрагивали, но не потухали. За человеком тянулась мокрая дорожка следов и капель дождя. Он шел так, словно бы чувствовал себя хозяином этого поместья, и совершенно не обращал внимания на, семенящую за ним, служанку. Его ничего не волновало и не беспокоило, и потому он лишь продолжал идти вперёд до тех пор, пока не остановился у дверей королевского кабинета. Стоило ему войти, как на него тут же обратили своё внимание все обитатели комнаты.