Bondage.|| jenkook

Part 45.

Дженни рассматривает, ставшие привычными за полгода, что она находится в тайном обществе, стены. Те серые и немного склизкие. Штаб находится в хитросплетениях подземелий, расходящихся от одного из храмов. В этом месте, в самом деле, множество сабмиссивов. Ким широко зевает и выбирается из жесткой, от которой гудят все мышцы, кровати. На обнаженное тело привычно натягивается рубаха, а за ней такую же, как и у всех в этом месте, бордовую мантию. Рядом на тумбочке лежит полоска тёмной дешевой кожи. Она цепляет её пальцами и ловко застёгивает подобие ошейника у себя на шее. За полгода она приловчилась. Она бредёт по освещённым лабиринтам подземелий и выходит на общую просторную площадку. Та тоже находится под землёй, но это, впрочем, кажется Джен не столь уж важным. Огромной длины деревянные столы и скамейки полны сабов и доминантов, решивших встать на сторону тайного общества. Она, так же как и все остальные, берёт похлёбку, сдобную булку и небольшую миску с рагу. Это место не обладало большими изысками, и всё же церковь, как и многие побирающиеся на улице, приносила деньги, что позволяло им жить.

Ким окидывает всех взглядом и приступает к еде, зачерпывая ложкой похлёбку. В той нет ничего от изысканности, но Джен и не претендует. Вскоре к ней подсаживается молодой парень. Саб кратко кивает и продолжает есть. Этого доминанта звали Тэён, и одной из основных его задач являлась слежка за Дженни. И подражание хоть какому-нибудь подобию отношений при людях. Бесхозным быть опасно, — это прописная истина королевства Чон. Никто не притронется к сабмиссиву, если она не одна. Этот урок Ким выучила столь же хорошо, как и любой другой полученный от жизни жестокий урок. Тэён жадно вглядывается в профиль Джен, но старшая делает вид, что ничего не замечает. Тэён ровесник Чонгука, имеет схожую комплекцию, и это тоже по-своему забавно.

Когда они доедают, дом сопровождает её на поверхность. В храме их ждёт утренняя воскресная проповедь. Ким садится куда-то на отшибе. И вовсе не слушает речей попов и батюшек. Дженни разглядывает высокие своды и цветные витражи на библейские темы. Она скользит по ним пустым незаинтересованным взглядом. Вот уже несколько месяцев её сжирает странная апатия. Она переводит взгляд на ряды голов, облачённые в, идентичные с её, накидки, и вспоминает, как впервые очнулся в этом месте.

Тогда она напоминала себе скорее заключенную или пленницу, — весьма долго её держали в одном помещении, пуская к ней весьма узкий круг людей: высокого седоволосого священника с всклоченной белой бородой, глубоким мрачным взглядом и огромным рубцом, шедшим поперёк лба; в противовес первому, низкорослый парнишка, постоянно растерянно мельтешащий в разные стороны взглядом, и доктор, скрывающий за своими лохмотьями изуродованное тело. Впрочем, остаться в этом странном месте было лучше, чем оказаться выкинутой на улицу без ошейника или убитой. Впрочем, второе Дженни бы сочла более гуманным.