Омен IV: Возбуждение

Больной урод Виталий Иволгинский

Я снова посмотрел на горящее слово на стене. Avlivro — это не только имя моей жены. Это был его послание мне. Виталий использовал её имя, чтобы подстегнуть меня к поиску, к размышлениям, чтобы я сам раскрыл эту историю, потому что он знал, что я когда-нибудь буду искать. Он сам взял на себя роль психолога, манипулировал мной, как психолог манипулирует пациентом.

— Он... — я прошептал это слово вслух.

Виталий. Он создал этот мир вокруг меня, вокруг Азии. Он всё контролировал. И теперь я был не просто частью его плана. Я был его следующим шагом, его следующим движением в этой мрачной игре. Я был пешкой, которая в какой-то момент должна была сделать то, что он задумал.

А вот Азия. Азия была не просто женщиной, которая была его целью. Она была символом. Он не мог подчинить её себе, так же как не мог подчинить мир вокруг. Она была для него чем-то недосягаемым, кем-то, кто был не его. И потому он решил манипулировать мной — сделать меня частью своей истории, частью своего безумного мира. Он создал образ, он спрятал свою личность за маской, чтобы я, наконец, понял, что он и есть тот самый манипулятор, тот самый псих, который держит всё под контролем.

Мои руки затряслись. Я не знал, что делать. В каком-то смысле я стал частью этой игры, частью его разума, его извращённой реальности. Но теперь, когда я знал всё, мне было невыносимо страшно. Я осознал, что не смогу выбраться из этого лабиринта. Виталий не просто создал мою жизнь, он написал её, как книгу. И, возможно, не я был её главным героем.

Я падал на колени не из-за какого-то мистического осознания, не от благоговения, а от того, что не мог больше бороться с этим. Моя жизнь, мои мысли, моя реальность — всё это казалось игрушкой в руках психа. Я думал, что я был тем, кто решает, но в конце концов, я понял: я был лишь пешкой. В его игре, в его мире, который он создавал с каждым шагом, с каждой деталью, я был всего лишь элементом, частью его большого и извращённого замысла.

«avlivro» горело на стене, как напоминание о том, что я не могу вырваться. Я не мог выбраться, потому что не знал, что вообще существует за пределами этого. Моя жизнь, моя любовь, Азия — всё это оказалось частью игры, которую он придумал, созданной его больным разумом. Он не просто манипулировал мной, он играл с моей душой, он знал, как расставить все кусочки, чтобы я не мог понять, где заканчивается реальность и начинается иллюзия.