Любой ценой

Глава 40. Рандеву

Этой ночью впервые за долгое время Линча посетила одна давняя подруга – бессонница. На ближайший месяц или два – Линч уже сбился со счёта – она оставила его в покое, уступив место кошмарам, но вот внезапно объявилась вновь. Линч лежал на своей кровати, не в силах сомкнуть глаз, и постоянно поглядывал на Джона, лежащего на соседней. Серебристое свечение ночи красиво играло с тенями, подчёркивая его острые от худобы скулы и впалые щёки, его угловатое тело, резкие черты. Он выглядел таким умиротворённым и красивым, словно ничего больше не существовало, словно все проблемы исчезали, как только Джон появлялся в их поле зрения. И чем дольше Линч им любовался, тем сильнее его мучил тот давний вопрос, от которого Джон почему-то вечно норовил убежать. Может, это шанс? Собравшись, Линч решил всё-таки попытать удачу:

— Джон, спишь? — спросил он аккуратно, вполголоса.

— Нет, — внезапно раздался ответ. Линч на него и не надеялся, но обрадовался: возможно, в этот раз удастся поговорить. Он начал издалека:

— Могу кое-что спросить?

— Ну, спрашивай, — Джон усмехнулся, вероятно даже не догадываясь о том, почему Линч прибегнул к таким формальностям. Он вздохнул, собрался. Больше нельзя позволять Джону убегать или как-то изворачиваться. Он должен ответить!

— Джон, в каких мы отношениях? — голос слегка вздрогнул. Перед глазами пронёсся тот миг, когда Джон со всей нежностью поцеловал Линча в его шрам на скуле.

— Ты серьёзно? — Джон недовольно цыкнул и, шурша одеялом, отвернулся, бросил через плечо напоследок, стремясь поскорее закончить толком не начавшийся разговор: — Потом об этом поговорим.

— Нет, сейчас! — настоял Линч, подскочил, усевшись в кровати, и посмотрел на Джона почти яростно. Тот повторно цыкнул и тоже уселся. Казалось, от накалившегося напряжения по всей комнате сверкали молнии. По какой-то причине Джон готов был перевернуть хоть весь этот отель, чтобы избежать поднятой Линчем темы. В свою очередь Линч готов был поставить отель обратно, если это поможет добиться от Джона искренности. Наверное, это не очень честно, требовать правды от человека, которому сам постоянно врёшь, но Линч старательно оправдывался в собственных глазах: ведь речь шла о совершенно разных вопросах! О любви и ненависти. О жизни и убийстве. Линч не мог рассказать правду, потому что она могла разрушить всё, начиная от отношений и заканчивая поисками портала и возвращением домой. Джон не рассказывал только из собственного упрямства и непонятных причин, о которых и без прямого ответа Линч начинал догадываться. Это просто совершенно разное, ведь так? Поэтому Линч продолжил давить: