Дикая Сучка

Шалунишки

— В смысле? Вы меня отпускаете? — я посмотрела щенячьими глазами на Артёма, в надежде услышать одно заветное слово «да».

Но, он лишь помотал головой и крепко схватил меня за руку, потащив в огромную спальню.

— Одевайся, мы ждем тебя внизу, — строго сказал Пиндюра и ткнул пальцем на шелковую кровать.

— Стоп! Это не мои вещи! — воскликнула я, показав на «супер» наряд.

— Твое платьишко мы выкинули, так что пока наденешь тряпье девушек Рамма, — как ни в чём не бывало, ответил он, улыбнувшись краем рта.

— Ты предлагаешь надеть мне вещи каких-то шлюх этого напыщенного болвана? — взбесилась я, кипя от злости.

— Эй, пупсик, полегче с выражениями, — приподнял брови шатен, — скажи спасибо, что мы тебя голой не повезем…

Подумав, что спорить с качком не слишком хорошая идея, я лишь фыркнула и начала с неохотой натягивать на себя розовый топ с мега-короткой юбкой. Так как в комнате стояло огромное зеркало, я не могла пройти мимо и начала рассматривать себя в новой одежде.

Но, как говорится, «семеро одного не ждут», и через пару минут послышались маты внизу. С кислой миной я всё-таки спустилась вниз к четырем придуркам, что разглядывали меня как куклу на аукционе.

— Оу, малышка, а ты прям секси, — облизнул губы довольный Рамм, расчёсывая свою гриву.

— Ясное дело, я ж не ты, — прошипела я, наигранно улыбнувшись.

— Ты сейчас типа пошутила? — забеспокоился Рамм, нахмурив брови.

— Ахаха, — я залилась смехом как ненормальная, — я даже и не подозревала, что ты такое ебанько!

И тут, внезапно, Влад вспыхнул от злости как огонь, сжав моего запястье со всей силы. Невольно я заскулила и уже думала, что мне крышка, как Киоссе отдернул парня.

— Отпусти её, — резко отрубил Киса, грубо посмотрев на Рамма, — накажешь её потом, а сейчас нам уже пора.

Влад задумался на минуту, лукаво улыбнулся, наверно, представив, как он все-таки меня поимеет, и резко отстранился, первым выйдя из дома.

Я наконец-то спокойно выдохнула, но не тут то было! Артём с Цоем взяли меня под руку и потащили к чёрной иномарке, куда шёл самоуверенный Киоссе.