Дикая Сучка

Волк в овечьей шкуре

Мрак. Мои ноги предательски подкосились от устрашающего сообщения, а сердце практически замерло. Хотелось упасть, кричать, разбиться вдребезги, и всё только для того, чтобы не жить прошлым. Каждый омерзительный отрывок всех издевок прочно въелся в мою голову и, похоже, не собирался покидать её до самой чёртовой смерти.

— Зайка, ты в порядке? — шлейф коньячного одеколона окончательно одурманил мои нюховые рецепторы, и чья-то тёплая ладонь прижала меня к себе вплотную.

Я только хотела завизжать, пока пухлые губы не прикоснулись к моей лебединой шее.

— Владик! — удивилась я, вглядываясь в его карие глаза, как будто опасаясь, что это фантом. Захватив немного воздуха в лёгкие, я повисла на его шее, ещё глубже проникая в этот чудесный и чертовски пьянящий аромат. — Я... так... испугалась...

— Кого ты испугалась? — на его лице появилось непонимание и беспокойство. Хотелось рассказать и про Никиту, и про странное сообщение, но ком в горле не дал мне этого сделать.

— Просто мне страшно, когда вокруг темнота.

— Не переживай. Я рядом, — наши пальцы сплелись воедино, и мы направились к выходу из отеля. Мне уже было не так боязливо, поэтому я доверилась своему парню и налегке проходила все эти коридоры и многочисленные ступеньки. И вот уже открылась огромная чёрная дверь, позволив подуть холодному ветру мне в лицо.

Мы оказались на заднем дворе, абсолютно скрытым от фанаток. Никита вальяжно стоял возле капота гелика, что-то клацая в телефоне, Толя как обычно сидел за рулём, умирая от долгого ожидания, ну, а Пиндюра не изменял традициям и плевался семечками, как истинное быдло.

— Ну что, олухи, постирали труселя перед таким событием? — с издевкой произнесла я.

— Молчи, женщина, твой день — восьмое марта, — прогорланил Артём, словно зубр в лесу.

— А дня гопника не существует, так что тебе вообще говорить не положено, — показала язык я.

Парень хотел что-то съязвить в ответ, но пронзающий взгляд Влада не дал его помыслу сбыться. Возможно, все бы так и продолжали стоять без дела, словно чучела в огороде, если бы Толик не посигналил нам так громко, как только мог.

Да, мне было всё ещё страшно, а в душе творился полный хаос, но одно я знала точно — надо держать марку перед этим быдлом и двумя ебанашками. Поэтому я изобразила из себя королеву и с гордо поднятой головой прошла к блестящей иномарке, демонстративно повиляв попкой. О да, как же я обожаю свежие слюни мудаков, что медленно капают на сухой асфальт...