Казнить или помиловать?

Глава 22

Этой ночью я не смогла уснуть. Приняв позу эмбриона, я вслушивалась в раскаты грома за окном, в скрип веток могучих дубов, что гнулись под сильными порывами завывающего ветра и неустанно барабанящими ледяными каплями дождя, проливной стеной обрушившегося с небес. Развернувшаяся гроза бушевала, превращаясь в неукротимый ураган, что ранее вселял в меня страх, а теперь был так близок моему сердцу. Хотелось с головой окунуться в эту по-своему прекрасную стихию, пропасть в ней, не оставив и следа из прежней жизни. Но едва различимые голоса, доносившиеся с коридора, заставили меня подняться и вплотную подойти к закрытой двери, ведь один из них принадлежал никому иному, как Руслану, а вот второй определенно был женским, смутно знакомым.

— Она может погибнуть, — игриво протянула девушка.

— Ты на это рассчитываешь? — холодно, с нотками недовольства произнес мучитель.

— Нет. Я уже давно ни на что не рассчитываю.

Глухой звук отозвался рядом с дверью, как будто что-то вжали в стену, точнее кого-то и этим кем-то определенно была девушка, которую сейчас зажимал мучитель. Мне стало не по себе. Я занервничала, кусая обветрившиеся губы, но мои ноги как будто приросли к полу, и отступить я уже не могла, продолжая бесстыдно вслушиваться, ожидая услышать хоть грош важной информации, которая могла проскочить в их разговоре.

— Но продолжаешь приходить в мою спальню?

Тембр его голоса был излишне искусно подобран, а вот стон, сорвавшийся с губ девушки, стал для меня неожиданностью, от которой неприятная дрожь прошлась по телу, заставляя обнять себя за плечи. Он касался ее, определенно касался: горячо и властно, и она этого хотела, она хотела его, нетерпеливо расстегивая ремень его брюк так, что пряжка отозвалась звонким звуком, вскользь соприкоснувшись, по всей видимости, с чем-то металлическим.

— Я не заметила, чтобы ты был против. Даже сейчас, когда я чувствую на тебе ее запах, и знаю, что ты был с ней, ты возвращаешься ко мне, — на последнем слове ее голос дрогнул и очередной пошлый стон сорвался с ее губ, а меня как будто током пронзило.

Казалось, что я способна задохнуться в своих эмоциях. Меня будто макнули с головой в вязкую, отвратную жижу, что обволакивала меня и душила. Я чувствовала себя гадко, паршиво, подслушивая то, что не предназначалось для моих ушей, но продолжала стоять на месте, не рискуя и шагу ступить в сторону, боясь быть услышанной.