Сто ложек кофе

- 8 -

Кладбища всегда нравились Анабель – тихие места, где никто не будет трогать. Среди бездушных надгробий вряд ли люди начнут подходить с расспросами. И Анабель полагала, это лучшее место, чтобы подумать.

Она давно не бывала на Хайгейте, который любила за старину и склепы, где выбитые надписи сразу настраивали на множество жутких викторианских историй. Но сегодня ее путь лежал в другое место – на кладбище Бромптон.

Не став брать такси, Анабель доехала на автобусе. А потом быстро сошла с основных дорожек, утыканных устремленными ввысь памятниками, обогнула группу туристов с гидом и зашагала по мощеным камням вглубь кладбища. Довольно быстро суета осталась позади, могильные плиты явно стали меньше, а вот старые деревья гуще и раскидистее.

Анабель не любила это кладбище, но ей приходилось тут бывать – именно здесь могила родителей.

Анабель всегда считала, что кладбища лучше любой книги могут рассказать об истории – и лучше музея поведать о духе местности. Бромптонское кладбище в этом плане было кладезью информации, хотя временами приходилось удивляться, настолько разношерстная публика лежала в этой земле.

Анабель узнала эпитафии на английском, латинском, французском и вроде бы польском, но в последнем не была уверена. Хотя территория была совсем не большой. Остановившись у чьего-то склепа, Анабель невольно залюбовалась позеленевшим от времени камнем и рядком нахохлившихся голубей на крыше.

Нужная ей могила стояла отдельно, без склепов и мавзолеев, просто несколько камней, обозначавших место упокоения Мадлен и Леонарда Уэйнфилда. Как знала Анабель, у матери не осталось живых родственников, а отец еще в юности порвал все отношения с прежней семьей - кроме сестры, дочерью которой и была Лиллиан.

Анабель много раз пыталась у него выяснить, кто ее дедушка и бабушка, живы ли они. Но отец только отмахивался и заявлял, что эти люди для него все равно что мертвы, и он понятия о них не имеет – и знать не хочет. «Они мне не семья», говорил Леонард, «и никогда ею не были – им всегда плевать на меня».

Это только подогревало любопытство Анабель, и в какой-то момент она даже вознамерилась все выяснить и построить семейное генеалогическое древо.

Потом родители умерли, планы уже не казались такими важными – и Анабель вспомнила о них только недавно, когда ей действительно удалось кое-что разузнать. Насколько она поняла, предки Леонарда вели торговлю чаем и опиумом, а вся их история сводилась к безумию и кровосмесительным связям. Как бы то ни было, Леонард сменил имя официально и не зря открестился от прошлого – тогда появились Уэйнфилды и остались только они.