My name is Jeon Jungkook I

XIX

    Тяжелое нервное дыхание. Быстрый ритм сердца. Глаза, которые уже наполняются слезами, и губы, обсыхающие на ветру.

— Чонгук! — останавливает напарника, подрываясь с места. — Чон Чонгук, — тихо произносит полное имя напарника, поднося свою руку к его щеке. — ты можешь поцеловать меня... прямо сейчас.

— Лалиса, — тяжело выдыхает, сжимая плечи девушки. — холодно. Иди в дом.

— Хорошо, — опускает голову она и осторожно пятится назад. — пока, Чонгук.

— Доброй ночи, — желает ей на прощанье и спешит поскорей скрыться с её глаз в своем автомобиле.

    Дождь вновь усиливается, и Пранприя ловит себя мысли, что совершила глупость... в очередной раз. Капли стекают по её лицу, волосы промокают и прилипают к лицу, а руки сжимают кулаки.

— «Глупышка», — говорит про себя, прикрывая глаза. — «неужели ты думала, что он тебя поцелует. Глупышка, Пранприя».

— Эй! — высовывается на улицу мать. — ты чего стоишь под дождем?! Промокла вся. Живо в дом!

— Сейчас, — тихо отвечает матери, смотря куда-то вдаль-поворот, за которым скрылась машина напарника. Ей так хочется, чтобы он вернулся и просто обнял. Хоть бы на секунду коснулся её лица, дав прочувствовать приятное тепло... только на секунду. — еще пару секундочек.

— Пранприя, — не унимается женщина, выходя из дома. — что случилось? Чонгук уехал?

— Да, мама, — синие губы еле шевелятся, ощущая холодные капли. — он уехал.

— Он же хотел перекусить с нами, — корчится миссис Манобан. — я слышала, как он говорил, что очень голоден.

— Мама, — проговаривает девушка, не смотря женщине в глаза. — папа был твоей первой любовью?

— Что? — переспрашивает мать. — почему ты вдруг заговорила о нем?

— Мама, — повторяется Лиса. — он больше тебя понимал, когда твоему сердцу больно. Папа слышал издалека, как громко оно отбивает ритм. Говорил, что это пройдет и скоро все станет, как прежде. Он рассказывал, как впервые встретил тебя: белое легкое платьице, розовые туфельки и маленький рюкзак на спине. Твои волосы были собраны в хвост, но одна прядь постоянно спадала на лицо...

— Тогда он подошел ко мне... — перебивает дочь, окунаясь в прошлое. — и заправил эту непослушную прядь мне за ухо. Его глаза сверкали, а руки тряслись. Я смотрела на него, не отрываясь.