На перевоспитание (НЕ МОЯ РАБОТА)

12 часть

Боль­но. Очень боль­но. Пиз­дец, как боль­но. Чон­гу­ку ка­жет­ся, что ещё се­кун­да и его джин­сы прос­то трес­нут. Он бук­валь­но чувс­тву­ет, как они от­то­пыри­ва­ют­ся из-за ка­мен­но­го сто­яка, ко­торый по­явил­ся бла­года­ря Чи­мину. Серь­ёз­но, стар­ший уже да­же ус­тал это от­ри­цать.

Это неп­ра­виль­но. Это про­тиво­речит всем нор­мам мо­рали. Это не пой­мёт об­щес­тво. Но у не­го сто­ит на собс­твен­но­го пле­мян­ни­ка. Гук по­нима­ет, что это нуж­но прос­то при­нять. Уже око­ло двух ме­сяцев он бо­рет­ся с со­бой, пы­та­ясь най­ти оп­равда­ния. Но факт ос­та­ёт­ся фак­том. Его воз­бужда­ет Чи­мин, и не толь­ко в сек­су­аль­ном пла­не. Ему в це­лом нра­вит­ся про­водить с ним вре­мя, ему нра­вит­ся его дер­зость, нра­вит­ся с ним спо­рить. Прос­то ря­дом с ним нра­вит­ся. Не будь они родс­твен­ни­ками, пусть да­же и не та­кими кров­ны­ми, Чон бы точ­но пред­ло­жил это­му пар­ню стать его. Но увы и ах, это не­воз­можно. На­вер­ное.

Так или ина­че, вер­нёмся к проб­ле­ме Гу­ка, ко­торый сей­час за­бега­ет в собс­твен­ную убор­ную в сво­ём ка­бине­те и прак­ти­чес­ки на хо­ду рас­стё­гива­ет свои джин­сы. Ми­нуту на­зад он зас­та­вил кон­чить млад­ше­го, а сей­час его собс­твен­ный член тре­бу­ет раз­рядки. И Чон не в сос­то­янии ему про­тивос­то­ять. По­это­му за­быв аб­со­лют­но обо всём на све­те, он быс­тро прис­пуска­ет шта­ны вмес­те с бок­сё­рами и сра­зу же бе­рёт член в ру­ку, из­да­вая слиш­ком гром­кий стон об­легче­ния. Он на­чина­ет мед­ленно пог­ла­живать его, прик­рыв гла­за, что­бы в его вос­по­мина­ни­ях сно­ва от­ра­зились кар­тинки сто­нуще­го и умо­ля­юще­го Чи­мина.

Но уже че­рез ми­нуту он слы­шит стук в дверь и ти­хое:

- Чон..

- Чи­мин, ты не вов­ре­мя, - пы­та­ет­ся как мож­но спо­кой­нее ска­зать стар­ший.

- Гу­ки, пус­ти ме­ня...по­жалуй­ста.

- Я за­нят. По­дож­ди.

- От­крой дверь. Про­шу те­бя.

Чон­гук из­да­ёт тя­жёлый и раз­дра­жён­ный вздох, быс­тро пря­чет член в шта­ны и от­кры­ва­ет дверь. Уви­ден­ная пе­ред ним кар­ти­на вво­дит стар­ше­го в сту­пор: Чи­мин сто­ит пе­ред ним, опус­тив го­лову со сму­щён­ным ви­дом.

Ох­ре­неть. Чон­гук и за­был ка­ким сму­ща­ющим­ся и не­вин­ным мо­жет быть этот па­рень. Ведь за пос­ледний ме­сяц на два этих ка­чес­тва не бы­ло да­же и на­мёка. А сей­час этот крас­не­ющий маль­чик прос­то сво­дит с ума стар­ше­го. Осо­бен­но до­водит Чо­на то, что сей­час этот маль­чик при­жал его к ра­кови­не и опус­тил свою ла­дош­ку на его пах.