Наруто: Жизнь с темным настоящим

Глава 1

- ... он был окружен большим количеством шиноби из неведанной ему деревни. Каждый из них владел особенной техникой, и все они нападали сразу, будто заранее придумали план до встречи с ним. Их глаза поблескивали жестокостью под тусклым светом полнолуния. Но твой папа не растерялся, он сражался как истинный герой. Для него нет проблемы, которую бы он не сумел решить. Справа нападает первый – он успел хитро увернуться, слева второй – ему папа возил кунай, а третий нанёс, казалось бы, решающий удар сверху, но твой папа вовремя исчез, подменив себя клоном, - закончила миловидная женщина свой рассказ мелодичным голосом, как у самой лучшей певицы страны, поцеловав лоб маленькой, худенькой девочки, лежащей в постели и готовящейся ко сну. Ее глаза уже вот-вот слипались, пытаясь противостоять ночному туману, но ей так хотелось узнать, чем же закончилось это путешествие отца миссии ранга A, хотя девочка не одобряла подобного рода битвы, где много несправедливости, крови и жестокости. Вместе с тем детское любопытство могло усмирить лишь продолжение истории, невзирая на всю нелюбовь к войнам. Лишь об одной истории мать никогда не заикалась, даже случайно, даже невзначай – это тема пропажи отца. Точнее, она внушала ей и себе, что он пропал без вести. Девочка в это верила, она нет. А всё потому, что малютка не знала правды.

Да, этой девочкой была я. Мне всегда нравились по вечерам, перед сном, мамины рассказы о моем отце, который во время Третьей мировой войны шиноби пропал без вести. Сколько бы больно это не звучало, но расту я без отцовской любви, а самое обидное – я его даже не видела. Единственное мое счастье – это фотография всей моей семьи рядом с кроватью на тумбочке, на которую я смотрю каждый раз перед сном, чтобы еще раз убедиться, что у меня был отец, как у всех. Папа держит малютку, укутанную в пеленках, и счастливо улыбается фотографу своей ослепительной улыбкой с белоснежными зубами, а голубые глаза полны жизненной энергией. Наши с ним глаза очень схожи цветом, а форма досталась мамина. Рядом, как раз, стояла мама, придерживая мою головку снизу одной рукой, а другой, скорее всего, обнимала отца, так как она уходит куда-то назад, за его спину. Глядя на эту миролюбивую обстановку, пускай и застывшую во времени, всё равно в сердце возникает легкий трепет, именуемый семьей. Ты хотя бы знаешь, что тебя любил и отец и мать, хоть и остался лишь один член семьи. Но семья ли это уже? До сих пор сложно ответить, ведь семья – это когда есть и мама, и папа, а не дочь и мать. Больше напоминает кусок обгрызенного яблока. Про дедушек и бабушек своих я совсем ничего не знаю. Мама никогда о них мне не рассказывала, впрочем, как и о своем клане и об их способностях, словно она пытается уберечь меня от чего-то. Хотя с другой стороны, меня этот вопрос не сильно волновал. Клан как клан. У каждого из них есть то, чем можно похвастаться перед любым другим. Клан – ничто иное, как всего лишь принадлежность к определенному «семейству», если можно так выразиться. Это как у кошек. Говорят же «семейство кошачьих». Сюда входят и тигры, и львы, и кошки. И у каждого из них есть свои индивидуальные преимущества. Та же система с кланами.