Наруто: Жизнь с темным настоящим

Глава 4

Спустя пару месяцев с того дня, когда маме пришло известие о ее вновь начавшемся членстве в рядах опасной организации под названием АНБУ, я начинала осознавать одну простую штуку – моя сильная привязанность к маме мешает продвижению тренировкам, которые и без того оканчивались без всякого успеха, несмотря на немало потраченное время. Я была крайне собою недовольна, не говоря уже о маме, пока еще ничего не знающей. Теперь с утра до вечера я совсем одна в пустом доме, стенами цвета тусклого лимона. Родное место обитания стало так чуждо утомленному сердцу, и я не могла найти покоя. В моей жизни нужен был хотя бы один человек, что звал бы по имени и одарял непомерной лаской, однако судьба не предрасположена ко мне своей милой стороной, она отвергла меня и бросила одну, отняв единственного любимого и нужного человека. Никто не гладит по головке, никто не кричит с утра: «Ах, что за соня проснулась». Окружает одна лишь тишина и звук моих босых ног, медленно плывущих из одной комнаты в другую, в надежде найти нечто, что спасло бы меня от скуки. Мне действительно не хватало таких мелочей. Бывало плакала, что рядом нет ее, на тренировках мои мысли поглощали лишь вопросы о том, где она и жива ли, однако при маме я вела себя совсем по-другому. Я не была той Акиной, которую она воспитала. Я старалась выставить себя уже взрослой и осознанной девочкой, а внутренняя подлянка мне сладко нашептывала свои очаровательные речи, что маме я больше не нужна. Подлянка пока выигрывала.

- Акина! Я дома!

- Здравствуй, мама, - равнодушно поприветствовала я ее, выглядывая из чисто убранной кухни. – Еда на столе, - и после этих слов удалилась обратно.

- Не подойдешь и не поцелуешь? – как всегда спросила мама, знающая мои манеры. – Как же вкусно пахнет. Ты оказывается в готовке талантлива. Чего нового я еще о тебе узнаю, Акина? – она тихо засмеялась, прикрывая рукой рот, но, не услышав ответной реакции, резко замолчала.

- Ужин стынет, - чуть позже я позвала ее опять, чувствуя, как закипает во мне злоба.

Я была недовольна, только моё недовольство к матери никоим образом не относилось. Вечное противоречие перебивало меня настоящую, стаскивая всю одежду, оголяя до обезображенного образа, с помощью которого я вымещала свою злость в ядовитых и колких тонах. И каким бы ни было моё поведение – я оставалась тем же самым ребёнком. Сущность человека не изменишь. Наверно, именно поэтому, мама старалась не огорчаться и всегда улыбалась, несмотря на мою суховатость в ответах. Разливая домашний сок по стаканчикам, я рассуждала об этом. Почему мама после миссий сразу идет спать? «Потому что она устала», - каждый раз говорит мой внутренний голос, и я выдыхаю, принимая его слова.