Боже, храни Короля

XII

daniel pemberton — revelation

      По прошествии нескольких дней, проведённых в компании Санхёка и, наконец, прибывшего господина Ли, Тэхён понял, что нагнетающие мысли постепенно исчезают. Ему не раз довелось наблюдать исподтишка, как ласково Хан на прощание касается руки командира, цепляется мизинцем за мизинец почти незаметно и украдкой, но жест этот наполнен нежностью, оттенками тёплой заботы и вниманием. Сердце приятно сжимается, будто это его ладони дотронулась чужая, всего на мгновение, однако дышать стало легче. Вот и суровый командир на секунду дёргает уголком губ, сжатых в безразличную холодную полоску, и вид уже не такой отрешённый. Наверное, у каждого есть вот такой человек, способный одним лишь жестом остановить непрекращающуюся бурю внутри или, наоборот, разжечь огонь с новой силой, который будет согревать даже самое замёрзшее сердце.

Когда обманчивая весенняя погода укладывает Тэхёна в кровать с температурой и больным горлом, настроение портится совсем. Лежать на постели, пока за дверями покоев творится полнейший хаос, отчасти паршиво хотя бы потому, что из-за болезни делать ничего не можешь, зато способен думать обо всём на свете, переваривая себя. Вот и Король, лёжа на большой подушке и гулко кашляя, бродить в своих мыслях не перестаёт ни на секунду. Лакеи пытаются занять его шахматами, Чанёль — английским, а служанки заставляют есть так, будто он голодал несколько недель. Изредка заглядывает Намджун в окружении своей свиты из Цепных Псов, которые остаются за дверью, доносит, что на границах спокойно и подозрительно тихо. Тэхёна, в отличие от командира, это радует больше всего.

      В один из тёмных вечеров, когда за окном, специально не скрытым за бархатными шторами, на небе высыпают яркие звёзды, Король пьёт горячий чай, поданный в чашке из ласковых рук няни, шмыгает носом и молча мотает головой, когда та протягивает новый белый платок, расшитый золотыми нитками. Няня тихо просит разрешения рассказать на ночь какую-нибудь сказку, ведь так давно не делала этого: Тэхён слишком быстро вырос. Ему так не кажется, но юноша всё-таки позволяет, сползая в ворох подушек, потирает вспотевший красный лоб и закрывает глаза, прислушиваясь к спокойному биению своего сердца и убаюкивающему голосу. Женщина мягко приглаживает растрёпанное золото на его голове, а Ким ей не перечит, еле заметно дёргая уголком губ. Хрупкий мир безмятежной тишины разрушается в тот самый момент, когда в покои Короля, погружённые в полумрак танцующих пламеней свечей, врывается Санхёк; следом за ним влетает всклокоченный Чанёль, пытающийся ухватить первого за полы шёлкового халата.