Боже, храни Короля

XXXII

Тэхён не спит накануне, но и спальню свою не покидает, только смотрит в окно, завернувшись в тёплые одеяла, и почти не дышит, будто впав в сон навечно; его стеклянные пустые глаза скользят по белёсым облакам, плывущим невыносимо медленно по чёрному небу, закрывая собой сияющие звёзды. Путающиеся мысли испарились уже давно, словно пожелали отправиться спать больше, чем их хозяин, поэтому почти всю ночь Тэхён сидит в своей спальне. Здесь большие золотые стрелки отсчитывают жалкие часы до пробуждения, отцовский портрет смотрит то ли с укором, то ли умоляюще, ветер из приоткрытого окна свистит тоской, а Тэхён не думает ни о чём. Только чувствует, как с каждым внезапно громким стуком часов, отмеряющих мучительно тяжко, незримая, но беспрерывная и гнетущая тревога заполняет каждую клеточку тела. Ему очень сильно хочется провести это время с Чонгуком, просто полежать рядом глядя на то, как он видит пятый, а то и десятый сон; но Тэхён не позволит себе эту слабость, он расстался с праосвенцем сразу после ужина, даже не подарив поцелуй. Не хотелось, чтобы Чонгук осознал силу чужой тревоги и попытался забрать её себе, успокоив в крепких руках.

Он прекрасно знает, что вопреки своим словам, той стойкости, которой праосвенец кичится, мол, на нас двоих хватит, ему самому чертовски сложно и боязно отправляться в полнейшую чёртову неизвестность, подвергать всех близких людей слепой опасности, возвращаться туда, где его совсем не ждут. Он знает, что за чонгуковой улыбкой и хмурым взглядом скрывается настоящий хаос, творящийcя внутри; Чонгук молодец, он прекрасно держится, отменно играет, и ему даже можно поверить сполна, будто Король Праосвена и вправду настолько смелый, отчаявшийся и властный воин, который не боится никого и ничего. Но у Тэхёна было достаточно времени, чтобы увидеть каждую мелкую трещинку в этой каменной маске, заметить, как эти самые трещинки ведут к глубоким дырам, зияющим морозной пустотой, что внутри Чонгука давно поселилась. И пустота эта безмолвная, тихая до ужаса, напряжённая, потому что он боится. Боится больше них всех вместе взятых, ведь видел слишком многое, слышал слишком о многом, пережил достаточно, чтобы иметь на это право.

Тэхёну жаль. Жаль, что он не может забрать и толики этой испуганной пустоты, замершей в ожидании чего-то ужасного, того, что вскоре камень рассыпется пылью, и ничего не останется; Тэхён не может игнорировать пустоту эту, не может заполнить даже собой, потому что Чонгук не подпускает. Он хочет быть для него самым сильным, смелым, способным ещё тысячу предательств пережить и глазом не моргнуть, верша правосудие над немилостивыми. Только Чон не понимает, что Тэхёну этого не нужно и легче ему от этого вовсе не станет, разве что в сотни раз тяжелее и холоднее, потому что даже будучи рядом с ним, он чувствует себя одиноким.