Этим утром Лиса прогуливала первый урок вместе с Дженни. Они обе крепко обнимались, сидя на очищенной от снега лавочке, и не говорили ни слова. Злились друг на друга: одна на то, что подруга клевещет, другая, потому что ей не верят. Но они скучали, и отрицать это нет смысла.
– Дженни, я вчера так напилась, но если бы этого не сделала, никогда бы не набралась достаточно смелости, – взволнованно зашептала Лиса на ухо Ким, крепче сжимая её в объятиях.
– Достаточно смелости для чего? –Дженни чуть отстранилась, заглядывая в горящие глаза девушки. –Лиса?
Манобан знала, что она сейчас выглядит ужасно глупо, но не могла выдавить из себя ничего кроме счастливой улыбки.
Проснуться с Чонгуком в одной постели было волшебно. Он улыбался ей и гладил её волосы, прижимал к себе ближе и целовал, заставляя трепетать её нежное тело. А потом приготовил завтрак, много шутил, словно пытался наверстать упущенное, показать, как много они потеряли, и убедить ещё раз в том, что теперь они просто обязаны хранить то хрупкое и такое дорогое, возникшее между ними вновь.
Лиса впервые за долгое время была счастлива. И ей действительно хотелось обнять весь мир, чтобы поделиться тем, что творилось у неё внутри.
– Я к Чонгуку вчера пошла, Дженни. И мы занимались любовью, – Лиса перевела дыхание и опустила глаза. – И, кажется, мы теперь вместе.
– Лиса, это же... круто! – неожиданно для самой себя воскликнула Дженни, понимая, что она действительно искренне сейчас радуется за сидящего напротив человека. Человека, который стал таким близким в короткий срок времени.
– Я сама поверить не могу, если честно. И теперь, кажется, что всё хорошо будет, знаешь? Я давно не была так уверена в своём будущем.
Дженни поцеловала Лису в лоб в покровительном жесте, что немного нелепо выглядело со стороны, ведь Ким выглядела совсем ребёнком по сравнению с Манобан.
– Лиса, мне теперь не хочется в школу. Может, вообще не пойдём? – Ким уверенно встала с лавочки, кивая в сторону остановки. – Пойдём ко мне, я тебя угощу тортиком.
Ответом ей был уверенный кивок Манобан, несмотря на то, что ей очень хотелось в школу, чтобы увидеть Чонгука. Но с другой стороны, хоть отношения с Чоном начисто вытесняли все оставшиеся мысли из головы, о проблеме Дженни она всё равно помнила. Пусть даже Ким и не считала это проблемой.
– Ты всё равно мне не веришь? – спокойно спросила Лиса, уже сидя за столом в уютной кухне Дженни. – Зачем мне тебе врать?
– Тебе не нравится Тэхен, я знаю.
– Не нравится и не скрываю этого. Но вот тебя я люблю, в отличие от него.
Дженни смотрела на неё обвиняющее, потому Лиса осеклась: в Ким остро чувствовался протест и нежелание верить.
– Не любит, Лиса, – тихо ответила Ким. – А мне и не нужно. Он просто рядом, и я счастлива. И больше ничего не надо, понимаешь?
– Не понимаю. Не понимаю, как можно быть настолько слепой, Дженни. Правда. Я ведь не обидеть тебя хочу, а помочь.
– Перестань, ладно? Не хочешь обижать, но обижаешь. Да, Тэхен не любит меня так, как я люблю его. Но он не равнодушен ко мне, это точно, – уверенно проговорила девушка.
Дженни позвала подругу к себе, чтобы поддержать её в этот важный период в её жизни, ведь настоящие друзья познаются в радости. Пожалеть может каждый, а вот искренне порадоваться – нет. Но разговор снова принял ненужные Дженни обороты.
– Конечно, неравнодушен. Он ведь хочет тебя, желание – тоже чувство.
Это было жестоко.
И они обе это понимали, особенно Манобан, которая виновато опустила глаза.
– Знаешь, Лиса. Ты прости меня, но родители скоро должны вернуться, а мы договорились в торговый центр сегодня съездить...
Конечно, она соврала о скором приезде родителей. Конечно, Лиса это прекрасно поняла.
Конечно, они помирятся потом снова, но сейчас между ними непроходимая стена недоверия и обиды. Никто из них не знал, что вскоре стена будет разрушена, благодаря одному темноволосому парню.
