Превосходная синяя печать/Zhong Ji Lan Yin

Глава 28. Роковая ошибка

«Так Ху Бугуй допустил самую невыносимую, самую страшную ошибку за всю свою жизнь».

С раскатом взрыва в душе Чэнь Линя поселилось спокойствие — он знал, что Су Цин внутри горящего здания. Он знал, как сильно в него влюблен. Тихо прикрыв глаза, Чэнь Линь всем нутром прислушался к крошечному разряду боли, кольнувшему сердце.

Су Цин погиб, и теперь его самого ничто не связывало с базой. Он не будет по ней тосковать, не станет вспоминать. С этих пор и до самого конца каждая частичка его души свободна.

***

Су Цин провалился в сон, когда за стенами гремела битва — он даже не понял, в какой момент их с Ту Туту захоронило под обломками.

Он помнил лишь, как открыл глаза, как мельком заметил профессора Чэна. Выходит, они вернулись на базу?

Су Цин с трудом коснулся мочки уха — устройство связи сняли.

«Твою мать, не должен же свет клином сойтись?» — он был готов поклясться, что сам Бог вознамерился выкопать ему могилу.

Су Цин терял кровь, его тело сковывал мороз, сознание мутнело. Он пришел в себя, вгрызшись в собственный язык. В маленьком, тесном пространстве, выгнувшись в пояснице, он спиной держал обвал, оберегая в объятиях Ту Туту.

Нежное и слабое тело ребенка едва хранило запах молока. Он единственный получил утешение здесь, в безвыходном кошмаре, в тупике.

— Тш-ш, не бойся, не бойся, — похлопывая Ту Туту по спине, тихо приговаривал огрубевшим голосом Су Цин. Речь все еще давалась с трудом.

— Дядя, а нас закрыли в коробочку? — завертелся у его ребер малыш.

— Не неси чепухи, — прохрипел Су Цин, — вот дождутся, как поджаримся, пусть тогда и прячут в коробочку.

— Под... поджаримся? — изумился Ту Туту.

Мальчик надолго задумался и сказал:

— Дядя, я же совсем-совсем не вкусный, я еще маленький!

Временами перед глазами Су Цина чернело, а в ушах гудело.

— Тогда первым пусть съедят меня, — горько засмеялся Су Цин. — Я вон какой крепкий! Идет?

Ту Туту снова задумался и радостно пролепетал:

— Ла-адно!