Кукла

17

17. Как там поется? Не верь, не бойся, не проси? Она верила. Боялась. Но не просила. Только умоляла. Истошно крича в истерике её имя.

Нина

Просыпаюсь от ужасной головной боли, звонка телефона и холода. Где я?

Осознание приходит через пару секунд, но те мгновения, когда я не помнила ночь, были чудесными.

— Слушаю. — Поднимаю я трубку, держась за голову. Плохо. До ужаса плохо.

— Ты где проебала телефон? А сумку? А мозги? Я звоню тебе сотый раз, ты вообще не соображаешь, что творишь? — Кричит Виолетта и мне приходится отодвигать телефон подальше от себя, чтобы было не так громко.

— Я Кире дала...

— Это понятно, а с телефоном что? — Перебивает она, смеясь с собственной шутки. Голос подобрел.

— Остроумно. Я Кире дала сумку, поэтому не слышала. Что случилось? — Знать, что я пила, ей не обязательно.

— Через час у нас вылет в тур по стране, а так ничего такого. — От этой новости я моментально просыпаюсь. Какой ужас. Я забыла о собственной работе из-за них всех.

— Я перезвоню. Дай мне пять минут. — И отключаюсь. Еще одного потока истерики от продюсера я не выдержу.

Резко встаю, от чего голова начинает болеть еще больше.

Еле как дохожу до кухни, где колупается в телефоне Снежана. Собранная, на голове высокий хвост, черные облегающие джинсы и короткий топ.

Сажусь рядом и она встает, подавая мне кружку воды с какой-то шипучкой. Вижу, как из-под топа выглядывает большая синяя гематома.

— Хорошо поможет от головы. Потом позавтракаешь и выпьешь гель от отравления. Ты сорвала желудок и блевала всю ночь. — Боже.

— Кира...

— Держала твои волосы и таскала тебя от туалета до дивана. Я сменила её под утро. Она отсыпается.

Тепло разлилось по груди. Все таки, эта девушка единственная, кто за всю жизнь по настоящему заботился обо мне и помогал мне. Кто любил меня.

— Знаешь, она ведь правда любит тебя. Носится с тобой, рядом всегда. Хотелось бы мне стать, как ты. — Произносит Снежана, теребя в руке салфетку. Ощущение, будто она сейчас заплачет.