Кукла

34

34. Ненависть меня убивает. Но любовь тоже не дарит покоя. Замкнутый круг.

Нина

В камере темно и холодно. Ты не знаешь, какой сегодня день. Не знаешь, ночь или утро. Три стены, решетка и одна лавочка. Как села, подгибая ноги к себе и опуская голову на колени, так и сижу.

По моим подсчетам уже начался новый день. На допрос меня не вызвали, позвонить тоже не дали, как бы я тут не орала. Ничего. Еды и воды тоже не было. Я просто сижу тут и все. Я даже не знаю, пытаются ли девочки достать меня отсюда.

Пытаются. Я уверенна. Но чувство, что я попала сюда из-за Киры не оставляет меня.

Голода я не чувствовала. Усталости тоже. Иногда впадала в дремоту, но почти сразу же что-то где-то падало или стучало и я просыпалась. Будто специально пытались не давать мне забыться, хотели, чтобы я тупо сидела тут со своими мыслями, в одиночестве.

И это самая ужасная пытка за все время. Просто сидеть тут в тишине, без дела.

Закон жанра: Ощущение вечности не порок, а орудие пытки. И они прекрасно знали, чем меня зацепить.

Резко решетка открывается, и я поднимаю голову. Тот же мужик, что приказал ворваться в мою квартиру и заламывать мне руки. Молчу. Раз вы хотите, чтобы я тут сидела молча, смотря в одну точку, так и будет.

— Кто твой главарь? На кого ты работаешь? — Игнорирую, даже не смотрю в его сторону.

Резко бьет по голове, и я падаю с лавочки на пол.

— Я певица! Я не употребляю и ничего не продаю, я не знаю, о чем вы! — Ору, потому что нужно говорить хоть что-то, чтобы не били. Но мой ответ лишь поджигает его ненависть и он пару раз бьет меня ногами в живот.

Больно. И все, что у меня остается, это надежда. И футболка Киры на теле, что еще сохраняла её запах. Единственное, что осталось от нее и напоминало: это не сон. Мои чувства не сон. И ради них я буду терпеть.

— Вы думаете, что такие крутые! Сможете откупиться, сможете выстоять, показываете характер. Ты никто и, если бы мне позволили, я бы забил тебя тут.

— Я не под кем не хожу... Я сама по себе. — Хнычу, не в силах держаться.

— Все мы под кем-то ходим. И ты тоже. — И уходит, оставляя меня одну. И даже воды никто не приносит.