Научись жить заново| Намгук

Глава 25.

POV Намджун.

 Думаю, все остальные ушли примерно через час, который мы с Чонгуком просидели в его комнате. Я подождал ещё немного, прежде чем предложить ему выйти из комнаты.

Как бы сильно я ни хотел поговорить с ним о поцелуе и о Юнги-хёне, я решил дать ему день отдыха, чтобы немного расслабиться. Поэтому, когда мы, наконец, переместились в гостиную, то закончили тем, что весь день смотрели фильмы, пока я держал его рядом с собой. Примерно после половины фильма он расслабился и свернулся калачиком рядом со мной, и мы оставались в таком положении большую часть оставшегося дня.

— Хён, пора вставать, — зовёт Чонгук с другой стороны двери, пока стучит в неё.

Вздыхая, вытаскиваю себя из кровати и направляюсь к двери, распахивая её. Он одаривает меня лучезарной улыбкой.

— На самом деле, Чонгук, ничего, если мы пропустим сегодня уроки? Я... Я вроде как хотел поговорить с тобой о паре вещей, — нервно прошу, потирая затылок. Он хмурится, бросая на меня озадаченный взгляд.

— Я... Я думаю, мы можем. Я напишу Тэ, что мы сегодня не придём и что ты плохо себя чувствуешь или что-то в этом роде, — говорит он мне, перед тем как уйти. Я улыбаюсь своим ногам, потом отхожу от двери и направляюсь в ванную, дабы подготовиться к новому дню и помочь себе проснуться.

— Всё в порядке, хён? — спрашивает Чонгук, когда я вхожу на кухню, где он ставит на стол наш завтрак.

— Да, всё в порядке. Я просто хотел поговорить о паре вещей, перед тем как мы отправимся в класс, — объясняю с нежной улыбкой. Он с любопытством смотрит на меня, но кивает головой, потом мы садимся и начинаем есть.

Мы молчим весь завтрак и не утруждаем себя разговорами, пока он моет посуду и всё такое. Однако, пока он это делает, я сажусь на диван в гостиной.

— Так о чём ты хотел поговорить, хён? — с любопытством интересуется Чонгук, вскоре присоединяясь ко мне на диване и садясь боком лицом ко мне.

— Тэхён и Хосок немного рассказали мне о твоём прошлом... — тихо сообщаю ему, переводя взгляд на него с диванной подушки, которая лежит между нами. Я наблюдаю, как вытягивается его лицо, понимая, к чему клонится разговор, вскоре он торжественно кивает головой.

— Они сказали, что ты был очень близок с Юнги-хёном, также с Чимином, так как жил с ним, — продолжаю, поглядывая на него, на что он снова кивает.

— Чонгук... Мне жаль. Когда мы... когда мы впервые встретились, я... я не думал, что ты имеешь хоть малейшее представление о том, что я чувствую. На самом деле я не слишком верил, что ты действительно кого-то потерял. И я накричал на тебя неделю назад, утверждая, что ты не имел права ничего говорить о моём хёне... В то время я не знал, насколько ошибался. Чонгук... Юнги-хён был моим соседом по комнате. Мы с ним жили вместе... Я прошу прощения за то, как обращался с тобой, и как причинял тебе боль с тех пор, как приехал сюда.

— Я... Я не думал, что ты имеешь хоть малейшее представление о том, что я чувствую. Что ты знаешь моего хёна, и уж точно не так, как знал я. Ты знал мою боль гораздо лучше, чем я предполагал, и мне очень жаль. За всё, — объясняю мягко, изо всех сил пытаясь подобрать слова.

— Хён, я никогда не злился на тебя за то, как ты себя вёл. Я никогда не винил тебя ни за что из этого. Я знал, что тебе больно, и что это послужило причиной того, как ты себя вёл. Я не могу себе представить, как тебе, должно быть, было трудно жить с ним, когда он через всё это проходил. Он обожал тебя так же сильно, как и Чимина, просто как брата по отношению к тебе, а не так, что он чувствовал к Чимину-хёну. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через всё это, — отвечает Чонгук так же мягко, заставляя меня поднять глаза и посмотреть на него.

У него слёзы на глазах, но он улыбается. Как всегда, он улыбается. Сделав глубокий вдох, я несколько раз провожу руками по лицу.

— Я просто... хотел извиниться. Я не понимал, насколько глубоко ошибался, — тихо бормочу.

— Хён, я простил тебя давным-давно, — говорит он, заставляя меня снова поднять на него глаза. Правда, на этот раз с лёгкой улыбкой на лице.

— Спасибо тебе, Чонгук, — шепчу, пытаясь взять себя в руки, чтобы как-то обсудить с ним следующее.

— Ты можешь называть меня Чонгуки или Куки, если хочешь, хён, — нежно сообщает он мне. Я не могу удержаться от широкой улыбки от его слов, оглядываясь на него, перед тем как снова отвести взгляд.

— Юнги-хён придумал для меня прозвище... Он всегда называл меня Джун или Джуни. Так что, если хочешь... ты можешь называть меня любым из них.

— Так о чём ещё ты хотел поговорить, Джуни? — интересуется он, тихо посмеиваясь и счастливо глядя на меня. Прикусив губу, я делаю глубокий вдох, прежде чем заговорить.

— Я хотел поговорить о нас...