Когда небо усыпано звёздами...

12. Апрель, 2025 год. Юнги.

Огромный стадион переполнен. Тысячи голосов подпевают нашим песням. Чонгук бежит за Тэхёном с бутылкой воды в руках, Хосок сидит на краю сцены и машет рукой фанатам. Чимин, делая какие-то непонятные движения, поёт свою партию. А Джун, указывая в сторону Чонгука, что-то говорит Джину, они смеются.

Как давно я не слышал эту песню, как давно мы вот так не дурачились на сцене. Лица моих друзей сияют, я не могу сдержать улыбку, они зовут меня присоединиться к ним. Хосок поднимается и идёт в мою сторону, но останавливается в нескольких шагах и кивает в сторону зала. Я делаю шаг к Хосоку, но он качает мне головой, и я все же решаюсь повернуться к залу. Звон в ушах заглушает музыку, смысл песни затерялся, я уже давно не слышу голосов и не сразу понимаю, всё на самом деле погрузилось в тишину. Свет софитов слепит мне глаза, подступают слёзы, зал абсолютно пустой, там никого нет. Никто не качает головой в такт музыке, никто не поёт и не танцует, в зале стоят пустые стулья и больше никого. Музыка остановилась, везде лишь темнота, и я здесь один. Я разворачиваюсь и бегу к ребятам, но никак не могу к ним приблизиться, они слишком далеко.

Это не первый кошмар, который мне снится здесь. Каждый раз, когда я вижу ребят и Арми, как бы не старался, я не могу подойти к ним. За окном ещё темно, высоко на небе, сквозь прозрачные облака, видна неполная луна. Я смотрю на нашу общую фотографию и пытаюсь вновь задышать. Поток слёз душат меня, это слишком тяжело, неужели это всё, что меня ждет?

Первая запись:

«6 апреля 2025 года.

Сегодня приехали волонтёры. Нас начали подготавливать к их приезду за несколько недель. Некоторые из отдыхающих находятся здесь уже несколько лет, и чтобы они… мы не теряли связь с внешним миром, раз в год в санаторий пускают несколько волонтёров, как правило их около десяти. Но на обучение могут попасть только те, кто получил разрешение доктора. И я, сам не понимаю как, получил то самое разрешение. Обучения будут проходить два раза в неделю, мы только сами решаем куда ходить или не ходить вообще, но так как на обучения ходят по несколько человек, я решил не ходить в никакой из них.

Сегодня выдался пасмурный день и я пошёл в библиотеку. Джун, ты бы видел насколько она огромная. Здесь даже есть книги, которых возможно и в мире-то не осталось, я как-то наткнулся на одну книгу 1867 года и думаю, это даже не предел. Я не знаю, когда и кто дополняет эту библиотеку, сколько бы я здесь не был, ни разу не встречал хоть кого-то, но каждую неделю появляются всё новые книги. С улицы донеслись непривычные для этого места звуки мотора, и я подошёл к окну. Из автобуса вышли несколько человек и, получив свой багаж, пошли за кем-то в форме. Я думаю, сегодня они подпишут договор о неразглашении или подписали ещё до приезда сюда, потом послушают несколько правил, как себя вести и куда нельзя ходить, не удивлюсь, если и у них появятся свои расписания. Я стоял за большим окном и смотрел, как они идут в сторону входа. Одна девушка катила за собой маленький жёлтый чемодан, гораздо меньше, чем у остальных, и, кажется, держала в руке фотоаппарат. Она вдруг остановилась и начала оглядываться по сторонам, потом взглядом прошлась по окнам здания и остановилась на том окне, где стою я. Кажется, наши взгляды встретились и я, пошатнувшись, отошёл в сторону. Надеюсь, она не увидела меня. Она немного постояла, глядя на окно, и ушла за остальными».

Вторая запись:

«7 апреля 2025 года.

Ребята, думаю вы удивитесь, когда я скажу, я лишь однажды встретился с одним из отдыхающих. Это место настолько огромно что, даже при численности более двухсот человек, нас могут держать подальше друг от друга. Удивительно, правда? Сам в это не верил, но я здесь уже четыре месяца и кроме той девушки, никого не встретил. Рабочих много, но они никогда не подходят ко мне и без надобности не вступают в разговор. Да и сам я не горю желанием с кем-то говорить. Мой куратор, Мария, сегодня заходила ко мне и сказала, что занятия начнутся завтра после обеда. Она передала мне список занятий, там было написано где какое проводится. Но я не стал даже читать их и после того, как Мария ушла, убрал его подальше с глаз. Я решил никуда не ходить, так и будет».

Третья запись:

«10 апреля 2025 года.

Я всё же никуда не пошёл. Провёл все эти дни у себя в комнате, закончил ещё одну песню, перечитал все книги, которые взял с собой из библиотеки и поспал. Чувствую себя, как в тюрьме, я сам себя сюда заточил. Хо, стоит ли мне выбираться отсюда?».

Конец записи.

За окном сгущаются сумерки. На тёмно-синем небе по одному появляются звёзды, скоро луна станет полной, и ещё один месяц будет позади. Я откладываю записную книжку в сторону и подхожу к окну. Лунный свет освещает всё в округе. Даже через открытое окно чувствуется вечерняя прохлада. Так хочется на улицу.

Недолго думая, я переодеваюсь во всё чёрное и, незаметно подкравшись под лестницу на нижнем этаже, осторожно вылезаю через окно. Я давно уже заметил, что здесь нет камер, охрана тут редко ходит. Охранники стоят только у входа в западную часть, как я понял, там находятся более сложные «отдыхающие». На восточном, где живу я, вообще редко кого можно встретить. Разве что только в общем зале, где бывают все, но только в разное время.

Луна светит очень ярко, но я уже давно научился ходить незаметно. Проходя через кусты, я прислушиваюсь к звукам, не хочу, чтобы кто-то пошёл за мной и увидел моё тайное место.

Благодаря лунному свету в лесу очень светло, я иду по знакомым мне тропинкам в сторону пруда. Уже на подходе к пруду, моё внимание привлекает летучая мышь. Она резко пролетает над моей головой и, проделав несколько пируэтов в воздухе, двигается дальше. Я, засмотревшись на неё, не замечаю, что подошёл слишком близко к пруду и столкнул кого-то в воду. Так же от неожиданности, не удержавшись на ногах, лечу за ним следом.