Когда небо усыпано звёздами...

10. Январь, 2025 год. Чонгук

Юнги уехал через неделю после выхода новостей. Расставаться было тяжело, но мы все понимали, что только так сможем ему помочь. За пару дней до отъезда он написал Арми письмо, где сообщил обо всех своих страхах, переживаниях и извинился за то, что в ближайший год не появится на связи. Вопреки всем нашим переживаниям, Арми приняли это с пониманием. Никто, кроме ближайшего круга, не знал когда и куда он летит, всё было в строгой секретности и поэтому Арми в кратчайшие сроки решили по-своему сказать Юнги, что любят его и будут ждать сколько потребуется. В центре города чуть ли не все рекламные экраны показывали ролики с Юнги, многие фанаты сделали пожертвования в разные фонды, перед агентством и общежитией появлялись плакаты со словами поддержки, а социальные сети — это отдельная тема, мы сами, читая все трогательные письма, еле сдерживали слёзы. Когда настал день вылета, мы боялись что в аэропорту будет полно народу, но все делали вид, что не знают нас, и к нам никто не подходил. Благодаря всему этому наш друг улетел со спокойной душой. Мы были бесконечно благодарны Арми за то, что они сделали для него.

— Давайте поговорим о вашем друге Мин Юнги, — из моих мыслей меня выводит девушка, которая берёт у нас интервью, она делает паузу и невинно улыбается нам. — До выхода новостей никто и предположить не мог что у него аутогонистофобия, и то, что он смог скрывать это в течении нескольких лет, — удивительно! — Сувон делает шокированное лицо, слишком наигранно. — Наверное, сложно было работать с артистом, который боится камер?

Я сжимаю руку в кулак и чувствую лёгкое покалывание на том месте, где был порез. Она пытается показать Юнги плохим с тех пор, как он отверг её. Краем глаза вижу как Тэхён, незаметно для всех, коленом ударяет бедро Хосока, который сидит рядом с ним. Я не могу видеть выражение лица Хосока, но уверен, он убийственный, этих вопросов не было в плане.

— Юнги всегда прекрасно выполнял свои обязанности, — с тонким раздражением отвечает ей Джун. — Он никогда не жаловался и делал всё, что от него требуется.

— А как он справлялся перед камерами? — всё тот же невинный тон.

— Всегда по разному: иногда сам, а иногда помогали мы, — смотря ей в глаза, отвечает Джин. Я все ещё не понимаю, зачем мы вообще согласились пойти к ней, совести у неё как не было так и нет. «В интервью вопросы будут только о новом альбоме» — ага, как же.