Кончики ее волос

16

«Мой любимый сын, мой Драко. Сердце безжалостно сжимается, когда читаю твои ровные буквы: мне беспокойно. Поместье Блэков и то, что в нем хранится, окутаны густым туманом и защищены древней магией крови, применение которой может плохо сказаться на твоем магическом отпечатке. Пытаюсь не думать, во что ты ввязался на этот раз, и откуда в твоих руках оказалась книга, принадлежащая моей сестре – Беллатрисе. Я беру с тебя слово, что ты не причинишь себе вред, и не будешь бросаться в огонь, который может разгореться от тьмы, что скрывает в себе Финстернис – истинное название фолианта. Доподлинно неизвестно, кто именно из нашего древнего семейства был автором, однако по его содержимому и озабоченности моей сестры, можно предположить: человек, писавший ее, обладал настоящей, темной магией.

Магия Блэков не так проста: ее не обмануть. Ты прав, что она признает лишь тех, кто изображен на гобелене генеалогического древа Блэков, и я предполагаю, что она может тебя признать. На отдельном листе я присылаю инструкцию и заклинание, что нужно использовать, но, Драко, подумай несколько раз, прежде чем предпринимать что-либо. Я не хочу, чтобы ты ввязывался во что-то, и мне все сложнее засыпать по ночам, когда я получаю от тебя такие беспокойные письма. Дай мне знать, какое решение ты примешь. И не бросайся в огонь, хотя бы ради моего спокойствия.

Твоя мать, Нарцисса».

Гермиона нервно облизнула губы, продолжая всматриваться в красивый почерк, который был таким же, как у Драко: аккуратным. Она подняла на Малфоя свои глаза: Драко стоял рядом с ней, нахмурив брови и внимательно изучая информацию, написанную на желтом пергаменте, который, судя по своему внешнему виду, повидал не мало веков. Грейнджер еще раз взглянула на письмо, чувствуя от него запах сирени и ощущая беспокойство матери, которая переживала за своего сына. Теперь Гермиона могла понять, почему Драко не спешил предпринимать необдуманных действий и ему было проще принимать свою судьбу: на нем явно сказывалось воспитание Нарциссы, которое, видимо, проиграло. Потому что сейчас Драко стоял напротив нее, тяжело вздыхая и глазами бегая по плавным строкам, написанным на старом пергаменте.

Он поднял свой взгляд на Гермиону, продолжая хмурить свои красивые брови, и Гермиона на секунду испугалась, когда заметила в его глазах озабоченность. Он еще раз тяжело вздохнул, словно собираясь с мыслями, и на первый взгляд можно было подумать, что он колеблется. Но Гермиона знала его, теперь она знает его.