Beggar at the Royal Academy of Magic. Winter Internship 2

76

Лалиса

Где я?

Закономерный вопрос, если вспомнить, что я куда-то летела, а потом потеряла сознание. Радует, что жива, у мертвых вряд ли затекает и болит все тело. Приоткрываю глаза, я лежу у стены на голом полу. Руки и ноги связаны, я их почти не чувствую. Слабость такая, что глаза сами закрываются.

Наверное, я опять теряю сознание, потому что приводит в себя хлопок двери и холод, который прошелестел по полу и забрался под бальное платье.

— Пни ногой, посмотри, не очнулась? — доносится до меня скрипучий неприятный старушечий голос. Давлюсь стоном, который чуть не сорвался с моих губ.

Звук отодвигаемого табурета. Мысленно я готовлюсь к удару, обещаю себе выдержать. Тяжелые шаги сапог, по ощущениям – принадлежат мужчине. Я не до конца еще осознаю, что происходит, но происходит что-то нехорошее. Это похищение...

Удар прилетает мыском сапога по бедру. Как мне удалось не завыть, сама удивляюсь. От боли к горлу подкатила тошнота. Задерживаю дыхание, еще один удар под ребра. Менее ощутимый, потому что спас плотный корсет.

Сколько времени я была без сознания? Как долго нахожусь здесь? Меня наверняка уже ищут...

— Разожгите костры, — заговаривает мужчина, который стоит надо мной. От него исходит не просто опасность, он настолько злой и темный, что становится жутко. Ощущения от него, словно в ледяную воду погрузили, не предупредив. — Принесите в жертву ликана, соберите кровь и разбудите древнего. Пришло время напомнить о себе, — злая насмешка, ликование, темная пожирающая ярость – все было в этом голосе.

— Ыну, ты торопишься. Ей не понравится твое самоуправство, — на столе звякали какие-то склянки, гремели глиняные горшки.

— Теперь мы будем решать судьбу этого мира, — кромсая пространство острым, как лезвие ножа, голосом. — Свою часть уговора мы выполнили, — мужчина, тяжело шагая, отходит от меня.

— Дождемся Ханыль, с ней нам проблемы не нужны, — растягивая слова на старческий манер. Даже не видя женщину, я знала, что она давно утратила свою молодость и красоту. То, как, шаркая, передвигалась она по хижине, лишь подтверждало мои догадки.

Ханыль...

Имя было не редким, но дрожь пробрала от того, что сегодня я общалась с человеком, который носил это имя. В бальном зале наверняка было несколько аристократок, которые носили древнее и красивое имя, но лишь одна из них была наделена такой властью, что могла организовать мое похищение.

Если бы руки можно было развязать...

Нужно успокоиться, прислушаться к себе. Моя магия уникальная, нужно только понять, как я могу ею воспользоваться. Открываю глаза. Угол темный и сырой. Сюда почти не проникает свет. Где-то за спиной горят свечи, магические шары дают больше света и тепла, а тут было холодно. Изо рта вырывались клубки пара.

— Она скоро появится, Ыну, — тем временем продолжала старуха. — Ведьмы ей наперекор не пойдут. Догадываешься, чем это может кончиться? Сначала отдадим долг. Передать силу девчонки ее наследнику, потом будем устанавливать свою власть, выйдем из-подполья.

Последние сомнения отпали. За всеми злодеяниями стояла императрица. Как за ее теплой улыбкой и открытым взглядом я не разглядела опасной, лживой натуры? Я ее не сканировала, потому что подозревала императора. Сосредоточила внимание на его чувствах и эмоциях. Нельзя верить добрым словам и милым улыбкам. Этот урок я постараюсь запомнить на всю жизнь.

— Не кряхти, Ханока, — жестко и холодно.

Я не могла подвести Гука. Его жизнь станет жалким существованием, если не станет меня. Не чувствовала на себе ни одного украшения. Даже помолвочное кольцо исчезло с пальца. Я попала к опытным, грамотным колдунам. Наверняка убрали все скрытые защитные обереги. Остается надеяться, что моего фамильяра они не убили. Лиска, подай хоть голос...

— Ты меня отвлекаешь, — мужчина скрипел пером по пергаменту. — Иди, старуха, разводи огонь. Собирай своих ведьм! — повышая тон.

Дверь тихонько отворилась, я поняла это по холоду, что прошелся по полу и окутал меня.

— Ты ругаешь мою нянечку, Ыну? — теперь голос императрицы мне не казался мягким и нежным. В нем было столько яда, что можно им залить всю столицу. — Много себе позволяешь, — резко и властно отрезала Ханыль, преступая порог лачуги, стуча каблучками туфель по доскам, приблизилась ко мне. Теперь я ощущала ее энергетику, ее чувства и эмоции. Она меня ненавидела. За что?

В хижину вошел еще кто-то, шаги почти бесшумные, так передвигаются агенты и боевые маги.

— Сон, мой верный друг, у нас все получилось...