Наследник Атлантиды [1] #Wattys2018 (ред)

Глава первая.

Я держала лицо над поверхностью воды так, насколько могла. Я знала, что не задохнусь под водой, но воздух был слаще, чем его отсутствие. Не могу привыкнуть, что моя жизнь теперь такая. Меня начала бить дрожь, не от того, что была вода холодная, а от ужаса. Каждая ночь была жуткая. Мне не хотелось вспоминать тот ужас, но теперь, как никогда раньше, я действительно хотела умереть. Я просто уже не могла так. Я не знаю, сколько прошло времени. И ещё больно делало то, что родители не знали, что я жива. И всё ещё скорбели. А я жива. Хотя это было трудно назвать жизнью.

Ноги болели от тяжелых и железных спутавшихся цепей, которые не давали мне ещё больше вылезть из воды и вздохнуть с легкостью воздуха, такого сладкого и желаемого. Вода немного вокруг меня была окровавлена. Раны кровоточили после ночи. В голове всё же всплыли некоторые моменты, как Океан швырял меня о камни, как я пыталась отбиться от верных его поданных, которые так и мечтали разорвать меня на мелкие кусочки. И я не знала, живы ли другие девушки. Стали ли они тем, что стала я? Подводный мир пугал меня, Океан не позволял опуститься слишком низко. Скорее не потому, что боялся показать то, где он живёт и его поданные, а просто наверху мне могли доставить больше боли. И я не понимала, зачем она была ему нужна? Зачем ему моя боль? И зачем ему? Если ему нужны слуги, то вряд ли бы доводил мен до такого состояния, или возможно он хотел, чтобы сама предложила ему себя? Это глупо, и не видела во всё этом смысла.

Ночью, когда я не была прикована, когда была почти свободна, я не могла покинуть воду. У меня не было ног. И я бы с радостью была вылезти на берег и дождаться рассвета, но погибну. А днём, когда была эта возможность, когда я была в паре метров от берега, и когда у меня были ноги - я не могла уйти. Эти цепи мне не под силу было разорвать.

В моей голове мало что осталось из прошлой жизни. Я помнила, как играла Орабель на скрипке. Играла что-то такое до боли печальное. А теперь она тоже где-то страдает, прикована цепями. Так близка к свободе, но и так же далека. А возможно, её хрупкое тело, лежит на дне, обглоданное рыбами-хищниками. А её брат один играет ночами на скрипке и плачет. И нет конца горю нашим родным. И нет конца нашей боли и страданиям.