Волчий след

Глава 14

Пропали мои таблетки. Сильное обезболивающее средство, приписанное доктором несколько месяцев тому назад, когда я травмировала ногу. Я не хотела говорить маме, думала просто баночка затерялась среди других таблеток, но я не нашла их ни в одной домашней аптечке.

Эта пропажа невольно заставила меня вернуться мыслями к Найджелу Дэвису. Я не давала Эмбер повода нарушать уговор, ведь мы с Итаном общались исключительно как друзья, а после того инцидента в процедурной наше общение и вовсе прекратилось. Прошла неделя, Ханна смотрела на меня волком, Итан ограничивался короткими фразами, а Нейт продолжал избегать.

На этом фоне возможный разлад отношений с Лукасом казался неизбежным. Он вновь становился скрытным, и это не на шутку меня пугало. Я пыталась увидеть в этом свою вину, но мы с братом не ссорились, и вряд ли мое поведение могло заставить его снова вернуться к дружбе с Дэвисом.

Пропажа таблеток стала поводом для долгих размышлений. В итоге я решила поговорить с братом напрямую, раз уж у нас вдруг установились доверительные отношения. После ужина я заглянула к Лукасу.

— Привет, могу войти?

Лукас оторвал взгляд от монитора компьютера и одобрительно улыбнулся. Я неуверенно села в кресло, но брат смотрел на меня вполне дружелюбно.

— Что случилось?

Впервые в жизни я почувствовала себя трусихой. Захотелось уйти и ничего не говорить брату, но я должна была все выяснить.

— Лукас, мне неприятно приходить к тебе с такими новостями, — замялась я, и брат заметно встревожился.

— Снова проблемы?

Я в который раз засомневалась. Лукас волновался искренне, и мне ужасно не хотелось все портить.

— У нас. Проблемы у нас.

Лукас выжидающе смотрел на меня.

— У меня пропало лекарство. Я боюсь, что ты к этому причастен. — Мой голос предательский дрогнул, но это вдруг прибавило мне решительности.

Мне нравился мой улучшенный брат, который давал умные советы, постоянно улыбался и читал, поэтому неожиданная пропажа, бросавшая тень на его честность, вовсе не радовала.

— Ты думаешь, я снова принимаю? Я ведь перестал общаться с Дэвисом, как ты и хотела, — ответил он.

— Да, я знаю, но...

— Но ты мне не доверяешь, — закончил Лукас.

— Нет, я лишь волнуюсь за тебя, — ответила я правдиво. — И мне страшно. Не думаю, что второй раз смогу все исправить.

Лукас неотрывно смотрел на меня, и по выражению его лица я поняла, как мои подозрения ранят его.

— Ты права. Мы оба знаем, что это случилось не впервые. Но я обещаю: тебе больше не придется решать мои проблемы. Я тебе обещаю.

Едкое недоверие закралось мне в сердце, но Лукас говорил так искренне, что пришлось отступить.

— Это в последний раз, — пригрозила я беззлобно. — В следующий я просто не выдержу и расскажу все маме.

— Хорошо, я согласен.

Бросая на брата предостерегающий взгляд, я вышла из комнаты, не совсем уверенная в его честности. И это пугало. Не верить столь близкому человеку, значит, не верить никому.

Я долго не могла уснуть. В голову лезли ужасные мысли, заставляющие представлять будущее. Это было больше, чем странно для меня — человека, который всегда жил исключительно сегодняшним днем. Но поступки брата заставили меня размышлять о том, что же будет через несколько лет.

Наверное, стоило окончить школу, потом колледж, найти работу. После я, предположительно, должна выйти замуж, нарожать таких же вредных, как я сама детей, каждый день готовить им завтраки, отвозить в школу. И так до самой смерти. Я буду точной копией свое матери, а мои дети станут моими копиями.

Это страшно. Осознать, что каждая минута твоего будущего будет в точности повторять прошлое. Никогда не случится ничего странного или опасного. Возможно, несколько раз мы слетаем на какой-нибудь теплый остров и затеряемся в тропическом лесу на пару часов, но после вернемся домой, к старой жизни. К серости и рутине.

Я вдруг четко осознала, что не хочу такой жизни. Мне не нужна семья. Чтобы стать счастливой, я нуждалась в чем-то большем, чем муж и хорошая работа. Как я уже сказала Итану тогда в лесу, мне всегда будет мало обычной жизни. Моей сумасшедшей натуре требовались приключения.

Жизнь с родителями — не сахар, я оставалась в доме Майка только потому, что мой брат во мне нуждался, и у меня появились друзья. Но эта жизнь все равно не для меня.

И среди всех будней вдруг появляется Нейт. Непосредственный Нейт Сноу: дотошный, несносный, замечательный. Оборотень, который случайно оказался в школьном коридоре в одно время со мной. Оборотень, который является моим единственным шансом все изменить.

С того времени, как я потеряла отца, которого невероятно любила, мне казалось, что жизнь закончилась. Он был единственным, кто никогда не ставил меня в рамки, не пытался сочинять правила или навязывать свое мнение. Он всегда слушал меня, когда я говорила, понимал, когда я в этом нуждалась, поддерживал, когда своих сил не хватало.

Я уснула, с мыслью о нем, однако отец не приснился мне. Кошмар с волками повторялся, и я проснулась не столько испуганная, сколько раздраженная. Горячий душ помог мне расслабиться. Спускаясь к завтраку, я застала маму взволнованной.

— Что произошло? — спросила я, замечая ее бегающий взгляд.
Эллен обернулась и прислонилась к холодильнику. Выглядела она на редкость озадаченной. Я занервничала.

— Не знаю, как на это реагировать, но нашу семью пригласили к мэру на прием. — Мама достала из заднего кармана джинс длинный конверт и протянула мне.

Письмо, оформленное в элегантном стиле, подтверждало ее слова. Я чуть не подавилась тостом.

— Надеюсь, что не в принудительном порядке.

Прием, где все женщины будут в таких платьях, каких у меня отродясь не было, не вызывал восхищения. Вдобавок вечер в доме Дэвисов обязательно станет катастрофой.

— Дэвисы лишь изъявили желание видеть нас, а я говорю, что ты пойдешь без лишних препирательств, — ответила мама своим фирменным тоном.

— Мне нечего надеть, — пожаловалась я без особой надежды.

— У тебя есть кредитка. Можешь купить хоть весь магазин, — фыркнула Эллен и поспешила вернуться к пригорающей яичнице.

Я разглядывала приглашение и хмурилась. Аппетит пропал.

— Ты, правда, хочешь, чтобы мы пошли? Сейчас, когда мы только приехали? — напомнила я, возмущенно размахивая ножом для масла.

Мама обеспокоенно смотрела на прибор в моей руке, и явно обдумывала вопрос. Ее нерешительность давала мне надежду.

— Именно поэтому я и хочу, чтобы мы пошли. Мэр оказал нам честь, и мы не должны проигнорировать это приглашение. Это дурной тон.

— Говоришь, как законченная аристократка, — пробормотала я недовольно, хотя знала, что мама просто надо мной издевается.

— Это всего один вечер, Джейн. Думаю, там будет много твоих друзей из школы, — приободрила она, но легче не стало.

Конечно, они там будут. Ваеты, например. Семья, в которой оба ребенка не желают со мной разговаривать. Эмбер Браун, прелестное создание, изо дня в день пытающееся испортить мне жизнь. В конце концов, сам Найджел Дэвис будет принимать нас в своем доме. Чем не отличный вечер встречи злейших врагов?

Маме я об этом говорить не стала и лишь слабо улыбнулась, давая понять, что перспектива встретиться с друзьями порадовала меня.

— Кто вообще придумал эти приемы?

— Не знаю. Майк как-то рассказывал мне о том, что местные деятели годами всячески пытаются выманивать его деньги на нужды города. Я же не думала, что настолько упорно.

— У нас им выманивать нечего.

Эллен тяжело вздохнула и обвела взглядом громадную кухню.

— Теперь есть что.

Мы обменялись печальными взглядами. Я была огорчена по понятным причинам, Эллен — потому, что я огорчилась по такому радостному для нее поводу. Не хотелось портить утро, ведь за окнами слабо светило солнце, и я решила не напрягать обстановку. В любом случае, как я поняла, мне никуда не сбежать от этой вечеринки.

— Плевать, — прошептала я себе под нос. — Всего один вечер, Джейн.

Но, как оказалось, перспектива провести вечер в одном доме со всеми своими врагами и бывшими друзьями пугала меня больше, чем та страшная ночь в лесу.

Платье стало первым камнем преткновения на пути к субботнему вечеру. Я просто не знала, что нужно купить. При других обстоятельствах я бы попросила Ханну или Лизу мне помочь, но в последнее время наши отношения строились не лучшим образом.

Была еще мама, но мама оставалась мамой даже в торговом центре — особенно там. Поэтому во вторник после уроков мне самой пришлой ходить по магазинам, рассматривать всевозможные платья и умолять себя не сбежать.

Я примерила по меньшей мере десять моделей, ни одна из которых мне не понравилась. Консультанты уже смотрели на меня косо: я весь день выводила их странными запросами. К счастью, в восемь часов вечера я вышла из магазина с заветным пакетом. Мой выбор пал на длинное иссиня-черное платье без рукавов и с кружевной вставкой на спине.

Домой я ехала почти с радостью. Если бы я задержалась, если бы выбрала другой путь, я бы не встретила пьяного Лукаса.

В этот раз его предательство ранило меня сильнее, а все потому, что он мне обещал. Несколько дней назад, когда я спрашивала о таблетках, он смотрел мне в глаза и врал.

Останавливая машину, мне хотелось плакать от обиды, но я сдержала слезы и вышла из маминого «опеля», громко хлопнув дверцей, пытаясь расшевелить обкуренную шайку.

У меня получилось.

— Уже утро? — спросил кто-то. Раздался женский смех.

— Нет, Рой, спи, — сказала девушка, и на этот раз засмеялись почти все.

Лукас не смеялся. Он смотрел перед собой пустым взглядом и резкими глотками опустошал бутылку пива. Когда Лукас осознал, кто встал перед ним, он на секунду растерялся, но понял, что бежать некуда.

Злости не хватало, честное слово, но я ограничилась лишь тем, что выбила бутылку у него из рук. За моей спиной кто-то возмущенно заворчал. Никто не узнал во мне сестру Лукаса, и компании не понравилось, что я так обошла с их дружком.

Но Лукас все понимал. Он не выглядел пьяным, хотя от него и разило пивом. Брат выглядел разбитым, и мне даже захотелось его пожалеть, но как только мы вернемся домой.

— Лучше ударь меня, — сказал Лукас, опуская взгляд мне под ноги.

Я растерялась от такого неожиданного заявления. Слова пропали, и я не знала, что ответить. По лицу брата я поняла — случилось что-то серьезное, но первой задачей было увезти его домой.

— Ты мне обещал, — сказала я.

— Я помню.

Глядя прямо в глаза брата, я осознала — его сломали. Это случалось только раз, когда умерла Эмма, и теперь я не могла представить, что же такого грандиозного могло произойти, чтобы мой всегда улыбчивый брат стал выглядеть практически неживым.

— Ты должен поехать со мной домой, — сказала я, опасаясь, что снова придется с ним бороться, как тогда на вечеринке.

Но Лукас, на удивление, послушно встал и прошел мимо меня к «опелю». Я облегченно вздохнула и уже хотела идти за братом, как вдруг знакомый голос заставил меня обернуться.

— Эй, ты кое-что забыла, — крикнула Эмбер Браун и бросила мне под ноги пустую баночку из-под моих таблеток.

Испепелив Эмбер взглядом, я побежала к машине. Договор был расторгнут, и намеревалась мстить.

Поспешно увозя брата, я чувствовала, как сердце рвется от отчаяния. Никто и никогда не предавал меня так подло, как Лукас сейчас. Я готова была расплакаться и плевать, что он увидит мои слезы. Возникшие доверие и понимание между мной и моим братом оказались фальшивыми. Лукас никогда не изменится. Казалось, единственный выход — рассказать все Эллен, но стоило подумать о маминой реакции, накатывала тошнота.

— Объяснишь причину? — спросила я, даже не надеясь на положительный ответ.

— Нет.

Вначале я, конечно же, дико разозлилась. Руки слишком крепко сжимали руль, и я понимала, что стоит остановить машину, но боялась, вдруг Лукас попытается сбежать. Я даже не заметила, как привела «опель» к школе, и только там заглушила двигатель.

— Что будем делать? — спросила я Лукаса: сама не могла придумать нормальный план.

— Делай, что хочешь. Мне все равно, — ответил он бесцветным тоном.

В тот момент мне действительно стало страшно. Казалось, я вернулась во времени на четыре года назад, и нам только сообщили о смерти Эммы. Хуже был лишь день смерти отца.

— Ладно, я что-нибудь придумаю, но ты должен... даже не знаю, что ты должен сделать, чтобы я не сдала тебя маме.

— Просто расскажи ей.

Я выдохнула, пытаясь думать.

— Ты хочешь поехать в исправительный лагерь в лесной глуши?!

— Делайте, что хотите.

Обозленно глядя на Лукаса, я не могла поверить в его безразличие к собственной жизни. Но в этом и был весь мой брат, он всегда опускал руки, когда дело касалось лишь его одного. Как только я это осознала, то поняла, что не имею права его бросать.

Повернув ключ зажигания, я повела машину в сторону дома.

— Я ничего не скажу маме, — пообещала я. — У меня другой план.

По приезду домой я постаралась, чтобы мама и Лукас не столкнулись, и поспешно отправила брата в душ. К ужину он протрезвел настолько, что смог выдержать двадцать минут за столом. Запах шампуня выгодно перебивал запах алкоголя, проблемой оставалось лишь то, что он сидел мрачнее тучи.

Эллен взглядом метала молнии, и когда в очередной раз прилетело мне, я отправилась спать, прихватив с собой брата, чтобы он лишнее время не мозолил ей глаза.

Только за закрытой дверью спальни, где можно было спокойно выдохнуть, я поняла, как сильно была напряжена. Груз ответственности давил на плечи. При других обстоятельствах я бы выдала Лукаса с потрохами, но теперь все изменилось: нас оторвали от одного дома, заставили жить чужими жизнями, каждый день разыгрывая ради мамы счастье. Как после этого я могла оставить его на попечение самому себе?

Забираясь в кровать после успокаивающе душа, я старалась не думать о плохом, но едва удавалось. Тревога за брата достигла апогея, отчего даже сон пропал. Внезапный раскат грома заставил меня открыть глаза и сжаться в комок под теплым пуховым одеялом. В коридоре слышались тихие шаги — мама закрывала окна. Чтобы не слышать звуки непогоды, я придавила голову подушкой.

Утро было пасмурным и безрадостным. Проснувшись с глухой болью в голове, я решила до завтрака проваляться в постели. Кто знает, что может случится, если я наткнусь в таком настроении на сонную Эллен.

Когда я все-таки спустилась, мама встретила меня вялой улыбкой и кивнула в сторону плиты, где на сковородке шкварчали остатки курицы.

— Как дела? — спросила Эллен исключительно ради того, чтобы развеять тягостную атмосферу молчания.

Я только пожала плечами. Мои кошмары не прекращались, отвратительная гроза не давала уснуть до глубокой ночи, угнетала мысль, что снова придется надеть что-то шерстяное. Я выбрала самое безобидное:

— Свитер колется.

— Мило, — протянула мама. — Ты, кстати, так и не показала мне платье.

Мысли о брате совершенно выбили из моей головы все прочее, и я с горечью вспомнила о субботней вечеринке. Платье я забыла в машине, так как была увлечена попытками протащить Лукаса мимо Эллен.

— Вечером напомни.

Мама не возражала и только улыбнулась. Мне показалось, что эта улыбка способна развеять тучи над Реймондом, такой обнадеживающей она была. Я невольно поймала себя на мысли, что никогда не разговаривала так с мамой. Зачастую наше общение сводилось к коротким перебранкам.

Когда мама пошла звать к завтраку Лукаса и Майка, я без сил опустилась на диван и закрыла лицо руками. Что вообще происходит? С каких пор мы стали такими подругами? Говорим о погоде и платьях, улыбаемся друг другу, вместе готовим завтрак? Я никогда не подпускала маму так близко, чтобы рассказывать о том, как мне спалось. Ее не интересовали такие мелочи. Ее вообще ничего не интересовало, некогда было.

Внезапные перемены пугали меня. Невольно вспомнился Нейт с его глупым пари. Я сокрушительно проигрывала в войне с собственным характером.

Во время завтрака Эллен пыталась выспрашивать что-то у Лукаса, но он игнорировал ее. Я пыталась заговорить маму школьной ерундой, отводя подозрения от брата. Он даже не пытался мне помочь, и это раздражало.

Мама отвезла нас в школу, и я пожелала ей удачного дня, компенсируя отстраненность Лукаса. Выбравшись из машины, он накинул на голову капюшон и пошел к школе, даже не взглянув на мать. Она обеспокоено смотрела ему вслед.

— Ты случайно не знаешь, что происходит с твоим братом?

Я попыталась максимально быстро придумать нормальную отговорку.

— Может, завел себе подружку, и они поссорились? Во всяком случае, не вижу поводов для беспокойства, — заверила я маму с улыбкой, а у самой в тот момент все внутри дрожало.

— Ты все же приглядывай за ним, — попросила Эллен.

— Как всегда.

К волосам липла противная морось, и, набросив на голову капюшон, я побежала к школе. Звук отъезжающего «опеля» заставил сердце успокоиться. Мама пугала меня такими вопросами. Сколько еще я смогу утаивать правду? До того, как Лукаса поймает полиция или чего хуже он попадет в больницу из-за этих проклятых наркотиков? Проблема требовала немедленного решения, и оно у меня было.

Оказываясь в школьном холле, я взъерошила влажные волосы. Лукас поблизости не наблюдался, и я невольно порадовалась этому. Мне нужен был хотя бы один нормальный день без оборотней и братьев наркоманов. Намереваясь окунуться в учебный процесс, я делала небольшую передышку для всего странного в своей жизни.

Конечно же, мне помешали.

Внезапное появление Итана стало приятной неожиданностью, ведь последние дни он даже заговаривать со мной не хотел. Закутанный в куртку футбольной команды, он ждал меня перед кабинетом испанского, и я невольно разволновалась.

— Привет. — Итан силился беззаботно улыбнуться, но я поняла, что он нервничает не меньше моего.

— Привет.

Взгляд полюбившихся голубых глаз рассеяно блуждал по самым непримечательным вещам. Всюду, кроме моего лица.

— Что-то случилось? — спросила я, вспоминая о Нейте и нашем заявлении в полицию.

— Да. Я стал таким мудаком. — Итан выглядел на редкость смущенным, но я только с облегчением выдохнула. — Я бросил тебя, когда ты во мне нуждалась. А ведь только я могу тебя сейчас поддержать.

— Не говори так. Ты хороший друг.

Итан морщился, будто слова резали ему горло.

— Ничего подобного.

Даже ответить на его заявления было нечего, ведь, по правде сказать, Лукас не дал мне времени переживать из-за того, что мой новый друг оказался чудовищем.

— Все нормально. Я со всем примирилась и ничего не боюсь, — храбро ответила я. Итан мне не поверил и смотрел обеспокоенно, совершенно как мама утром.

Понадобилась минута, чтобы Итан убедился в том, что со мной действительно все в порядке и я в страхе не проплакала все предыдущие ночи. Видимо, мое спокойствие удивило его.

— Ты меня прощаешь? — спросил он с надеждой.

— Естественно.

Итан заметно повеселел.

— Раз уж мы снова друзья, предлагаю сходить в кино.

— Хорошая идея, — ответила я и с вспомнила, что нас с Эмбер уговор расторгнут.

Итан улыбнулся мне в ответ, и я почувствовала невероятное облегчение: сегодня за ланчем Ханна снова будет со мной разговаривать.

— Заеду за тобой в шесть.

Я согласно кивнула и проводила Итана взглядом. Настроение стремительно улучшалось, и я внезапно обнаружила, что сегодня у меня нет причин, которые мешали бы улыбаться.

Когда мама приехала за нами, Лукас продолжал хмуриться. Тревожные взгляды Эллен подсказывали, что действовать нужно быстрее. Я надеялась, что ей не придет в голову мысль провести с Лукасом воспитательную беседу, но даже если бы она захотела, брат все равно сбежал, отказавшись от обеда. До этого момента я, кажется, не сознавала реальных масштабов разрушения.

Стоило мне сделать шаг, чтобы последовать за братом, мамина рука легла мне на плечо.

— Джейн, ты ни о чем не желаешь мне рассказать?

Я несмело покачала головой.

— Почему я узнаю о том, что на вас в лесу напали, через посторонних людей?

Взгляд мамы был почти инквизиторским, но я все равно позволила себе расслабиться.

— Видимо, я забыла.

— Забыла?! Как ты могла о таком забыть?

— Да вот так! Ты была на работе в тот день, а потом вылетело из головы, — оправдывалась я, начиная злиться. — Почему тебя это так беспокоит? Все ведь обошлось.

Губы мамы вытянулись в тонкую полоску.

— Ты должна рассказывать мне о таких вещах. Я твоя мать! — напомнила Эллен, апеллируя родительским авторитетом.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.

— В следующий раз постараюсь не забыть.

— Постарайся, — холодно бросила мама.

Поднимаясь по лестнице, я вдруг вспомнила о приглашении Итана, и обернулась:

— Кстати, раз уж ты так вовремя осознала, что ты моя мать, то я сообщаю, что иду в кино сегодня вечером. — И чтобы не наблюдать за выражением маминого лица, быстро побежала на второй этаж.

Оказавшись в спальне, я сделала пару успокаивающих вздохов. Нужно постараться и провести один единственный вечер, как нормальная девушка. Раньше это не было такой проблемой, но теперь со всеми этими монстрами в моей жизни, глупыми младшими братьями и мамиными истериками, я начинала сходить с ума.

Пунктуальный Итан приехал ровно в шесть. Майк пожелал нам хорошо провести время, мама наградила меня прощальный взглядом, ясно говорящим о том, что завтра меня ждет серьезный разговор, и я выбежала за дверь раньше, чем они решились меня остановить.

— Не передумала? — спросил Итан, открывая передо мной дверцу машины.

— Однозначно, — заверила я его и улыбнулась. Далось с трудом, ведь каждую секунду я терзалась мыслью, что в мое отсутствие Эллен может отпустить Лукаса куда угодно.

— Мысленно ты далеко. — Проницательный Итан, как обычно, все замечал.

Я часто заморгала. Мрачное лицо брата отпечаталось на сетчатке глаза, и я
попыталась стереть его до того, как страх заставит меня вернуться.

— Прости, ты не виноват. У меня проблемы с Лукасом, вот и переживаю.

Итан с пониманием отнесся к моим словам, избавляя от лишних расспросов, а я, в свою очередь, постаралась отвлечься от брата на то, что уже все равно не спасти.

Впрочем, все прошло отлично. Мне удалось расслабиться. Итан вел себя так, как должен лучший друг, и это радовало. В сером беспросветном тумане проблем я увидела хотя бы один светлый луч. Не удивительно, что именно Итан стал этим чудесным проблеском.

После фильма мы зашли в кафе и выпили по молочному коктейлю. Итан рассказывал смешные истории, случившиеся с футбольной командой во время соревнований. Я отметила, что ни единого раза не прозвучало имя Найджела Дэвиса, хотя он был их капитаном уже второй год.

Вечерний Реймонд был удивительно красивым, спокойным и сияющим. Витрины магазинов отмечали нам дорогу к «минивэну». Итан купил два стаканчика мороженого, и я удивленно вскрикнула брови.

— Мороженое в минус триста градусов?

— Ты в Реймонде.

— Спасибо тебе, — сказала я с улыбкой. — Это был замечательный вечер. Ты буквально заставил меня вспомнить, что значит просто веселиться.

Итан ответно улыбнулся, но как-то грустно.

— Знаешь, вся это мистика со Сноу стала для меня полной неожиданностью, так что я и сам об этом забыл.

— Мы не должны постоянно об этом говорить, Итан, — заверила я, наполняя свой голос нежностью и терпением. — Нас это не касается. Мы случайно узнали чужую тайну и должны ее сохранить.

Итан вдруг посмотрел на меня с сожалением.

— Если б ты ничего к нему не испытывала, я, может, постарался бы забыть, — прошептал он еле слышно.

Воздух шумно покинул мои легкие. Я не знала, куда смотреть от смущения и неловкости.

— Прости меня за это, — слабым голосом дополнил Итан.

Я молчала. Казалось, идеально заточенное лезвие вспаривает мое горло, стоило мне даже задуматься над ответом. Не было таких слов, которые помогли бы мне объясниться. Прошла минута-другая, мои губы занемели от холода, и я уже не надеялась заговорить.

Когда время, отведенное на раздумья, закончилось, я невольно подалась вперед, даже не пытаясь себя сдержать. Наши лица оказались очень близко, Итан склонил голову, глядя на меня с прежней нежностью, и вдруг его глаза натурально вспыхнули.

— Джейн!

Крик Итана разрезал свист шин. Сильные руки больно сдавили мои плечи и бросили на тротуар. Итан повалился рядом. Черная машина пронеслась так близко, что волосы на затылке встали дыбом. Я успела заметить нечеткий, но узнаваемый значок прежде, чем машина скрылась за поворотом.

— Итан! — закричала я, принявшись расталкивать друга. Паника душила, но Итан был в сознании, и я прижала его к себе. — Я так испугалась!

— Полегче. Кажется, у меня рука сломана, — пробормотал он, прижимая левую руку к груди.

Я помогла ему сесть в «минивэн» и повела машину к больнице. Постоянно глядя к зеркало бокового вида, я боялась увидеть там отблеск фар.

— Джейн, — позвал Итан, и я на секунду обернулась, — целились в тебя.

Ответить не было сил. Страх и паника завладели разумом, даже машину удавалось вести с трудом. Единственная мысль, упрямо прожигавшая мозг, вмещала образ значка на черной машине. Я не хотела верить.

Итан морщился от боли, когда мы шли ко входу в больницу. Я порадовалась, что Эллен и Майк сегодня выходные, но тут же резко затормозила.

— Мне очень неприятно это говорить, но мама сойдет с ума, если узнает, что меня чуть не сбила машина.

— Конечно, поезжай домой. Я позвоню Ханне.

Холодные губы Итана коснулись моего лба.

— Я не обижусь, правда. — Он подтолкнул меня в направлении парковки. — Но, Джейн, — я обернулась, и вздрогнула от того, каким пронзительным был взгляд голубых глаз, — мы еще поговорим об этом.