Декларация независимости, или Чувства без названия

Глава 47. Наступают перемены

"В этом году мы иные, нежели в предыдущем; и иные те, кого мы любим.
Это удача, если мы, изменившись, продолжаем любить изменившегося человека"
Уильям Сомерсет Моэм

Изабелла Свон

- А... Эй? – сконфуженно сказала я, глядя на Элис сквозь дверной проем в спальне Эдварда. На ее лице сияла огромная улыбка, и она практически подпрыгивала на месте от возбуждения. Вид у нее был такой, словно она чего-то страстно ждала. Меня это нервировало - она смотрела на меня с предвкушением. Как будто ожидала, что я буду с ней чем-то заниматься, а после поездки в спа-салон несколько дней назад, когда мне делали восковую эпиляцию интимных зон, я не была уверена, что наше понимание приятного времяпрепровождения совпадает.

Сразу она ничего не ответила и просто продолжила смотреть на меня, поэтому я обвела взглядом комнату, чтобы удостовериться, что мы одни. Громкий стук, который вырвал меня из глубокого сна, как оказалось, издавала Элис – она стучала в дверь, и я до сих пор была слегка дезориентирована из-за сонливости. Эдварда уже не было, когда я проснулась, его половина кровати была пуста и холодна, поэтому я поняла, что со времени его ухода прошло время. Я глянула на стол и заметила, что многих принадлежностей не хватает, за исключением его часов, они лежали на месте, что смутило меня. Сначала я подумала, что проспала – если его ключи и кошелек исчезли, значит, очевидно, он ушел, но вряд ли он ушел в школу, если Элис стоит напротив меня. Обычно они ездят в школу вместе. Я посмотрела на часы, пытаясь разобраться, и увидела, что сейчас время, когда мы с Эдвардом встаем каждое утро.

- Тебе что-то нужно? – через минуту спросила я, оборачиваясь к Элис.
Она кивнула.

- Мне нужно одеть тебя, чтобы мы могли ехать, - ответила она.
Я нахмурилась от непонимания.

- Куда мы идем? – нерешительно спросила я.

- Проведем день вместе, - радостно сообщила она. – Мы позавтракаем, а потом пойдем по магазинам. Кроме того, попозже днем у нас есть несколько дел и спа...

Как только это слово слетело с ее губ, я слегка напряглась, мои глаза распахнулись.
– Спа?! – резко выдохнула я, от мысли снова вернуться в то место меня охватила паника. Она замолчала и уставилась на меня.

- Это спа-процедуры для рук и ног: маникюр и педикюр. Мы просто поухаживаем за ногтями и стопами, - сказала она.
Я подозрительно смотрела в ответ.

- Правда? – спросила я.
Она улыбнулась и кивнула.

- Да, правда. Клянусь, одежду снимать не придется, - сказала она. – Плюс, это идея Эдварда, поэтому в этот раз меня винить не надо.

- Серьезно? – с любопытством спросила я, думая, почему, по имя всего святого, Эдвард предложил мне провести день в спа-салоне.
Я посмотрела на руки, замечая поломанные, искусанные ногти и вздохнула. Я знала, что ноги тоже не в лучшем состоянии, но он должен был понимать, что после всей той ужасной работы, которую мне приходилось делать, они и должны быть такими. Я заволновалась, может, они беспокоят его, и он просто слишком вежлив, чтобы сказать. Эдвард, в общем-то, никогда не держал язык за зубами, если ему было, что сказать, но также он не говорил ничего, что могло бы ранить мои чувства.

- Да, серьезно, - сказала Элис, подтверждая, что это идея Эдварда.
Я вздохнула и кивнула, поднимая на нее глаза.

- Хорошо, но разве тебе не надо быть в школе? – спросила я.
Она улыбнулась и пожала плечами.
- Я беру выходной. Нужно сделать намного больше важных вещей, чем просто сидение в классе, - сказала она.

- Тогда хорошо, - я слегка ей улыбнулась, удивленная, что она считает времяпрепровождение со мной по просьбе Эдварда более важным, чем посещение школы. – Сейчас я оденусь.

Она кивнула.
– Отлично! Встретимся на кухне через несколько минут.
Она развернулась и резво побежала по коридору, как я поняла, довольная, что я еду с ней. Я села и на секунду уставилась на пустой проем прежде, чем снова глянуть на свои руки. Я захватила зубами нижнюю губу и начала нервно ее покусывать. Эти вещи, действительно, беспокоят Эдварда?

Наконец, я собралась с силами и слезла с кровати, не желая, чтобы Элис возвращалась за мной, и направилась в свою комнату. Достав джинсы и белую футболку, я быстро оделась. Потом выполнила утренний ритуал, насколько могла быстро, и надела свои «Nike», которые так нравились Эдварду, прежде чем схватить пиджак и выскочить в коридор. Я спустилась вниз, зевая, голова еще была тяжелой после сна, и замерла в фойе. Оглянувшись на кухню, я заметила, как на меня уставились четыре пары глаз.

- Доброе утро, Джаспер, Эмметт и э-э... Розали, - сказал я, кивая им в знак приветствия, не уверенная, почему они в такое время на кухне с Элис.
Эмметт широко улыбнулся.

- Доброе утро, Иззи Биззи, - выкрикнул он.
Я улыбнулась в ответ. Джаспер и Розали тоже улыбнулись, приветствуя меня, но с меньшим шумом, чем Эмметт. Элис выскользнула из рук Джаспера, и он наклонился, быстро целуя ее. Так приятно было видеть их вместе и их очевидную любовь! Теперь я знала, что на самом деле они чувствуют, сколько тепла, счастья и комфорта они дарят друг другу. Элис повернулась ко мне и отошла от Джаспера.

- Эй, поехали, - сказала она, подходя ближе и беря меня за руку.
Я тихо удивилась ее силе, когда она потянула меня за собой, и мы направились к входной двери. Я засмеялась и крикнула "пока" остальным, следуя за Элис на улицу.

Мы забрались в ее маленькую желтую машину, которая мне нравилась из-за веселого и яркого вида. Машина напоминала свою хозяйку. Элис проехала по Форксу к маленькой закусочной. Мы зашли внутрь и сели в самом углу. К нам подошла девушка и положила перед нами меню, ровным голосом спрашивая, что мы будем пить. Я нерешительно попросила апельсиновый сок, и она кивнула в ответ. Элис заказала то же самое, и, когда девушка ушла, я взяла меню и открыла его. Элис начала весело болтать и жестикулировать, я улыбнулась и кивнула, пока просматривала меню, старательно читая. Я решила взять омлет с грибами и сыром, картофельные оладьи и тост. Девушка вернулась через несколько минут, и мы сделали заказ, нашу еду быстро принесли. Мы ели и разговаривали, хотя, скорее, говорила Элис, а я просто слушала, но не все понимала. Я любила слушать, благодарная, что нашелся кто-то, кому интересно со мной общаться. Элис дарила мне чувство, что у меня появилась настоящая подруга, и я открыто могу говорить с ней, без страха быть осмеянной или осужденной. Она была понимающим и страстным человеком, и, несмотря на их с Джаспером отличия, они идеально подходили друг другу. Так же, как и мы с Эдвардом. С виду мы отличались во всем, но наша глубинная суть была одинаковой.

Когда Элис закончила со своими блинчиками, и мы встали, она сказала, что хочет посетить дамскую комнату. Я кивнула и сказала ей идти, чувствуя внезапную нервозность, пока она исчезала из поля зрения. Оглянувшись, я поняла, что совершенно одна, на публике, вокруг едят незнакомцы. Я была сама в комнате с десятками людей, никого не зная. Или я так думала...

- Как, такая красавица ест в одиночестве? – раздался позади меня тихий голос.
Я удивленно нахмурилась, голос был знакомым, и, повернувшись, увидела Джейкоба Блэка. Он ухмылялся, и я подарила ему в ответ вежливую маленькую улыбку, чувствуя легкую неуверенность от его присутствия.

- Э-э, я с Элис. Она просто... отошла, - пробормотала я.
Он кивнул, по-прежнему улыбаясь.

- Круто, давно не видел эту маленькую пикси, - сказал он. – Рад снова увидеть тебя, Изабелла.

Я кивнула.
– Я тебя тоже, Джейкоб.
Его улыбка стала шире.

- Тогда у меня к тебе вопрос, серьезный, - сказал он.
Я с предчувствием глянула на него, не уверенная, чего он хочет. Он замолчал и напряженно смотрел на меня.
– Скажи мне, Изабелла, - как ты назовешь девушку вампира?
Я нахмурилась от удивления, и он расхохотался, покачивая головой. Я слегка улыбнулась, понимая, что это очередная шутка. Он подошел ближе и скользнул на стул рядом со мной, где сидела Элис. Я приподняла бровь, немного пораженная, что он сел за стол без разрешения. Он не заметил выражение моего лица, или ему было все равно, потому что он расслабленно развалился на сидении и смотрел на меня, ожидая, пока я отвечу. Он залез в карман и достал маленькую розовую коробку, открывая крышку и вытряхивая содержимое. Я увидела разноцветные сердечки. Конфеты, как я догадалась.

- Дама сердца вампира? Я, э-э... я не знаю, - нервно сказала я.
Он ухмыльнулся и бросил в рот конфетку, пережевывая ее.

- Ghoul-friend (прим.: здесь игра слов – ghoul – вампир, friend – друг, в сочетании – девушка вампира. Наподобие girl-friend – девушка). Уловила? Как girlfriend, только с ghoul, – сказал он.
Я просто уставилась на него, не вполне понимая юмор, и он покачал головой.
– Ладно. Наверное, ты не похожа не девушку вампира. Давай посмотрим...

Он замолчал и глянул на ладонь, съедая другую конфетку. Похоже, он, действительно, глубоко погрузился в мысли, его глаза прищурились, и лоб нахмурился, как будто он сконцентрировался. Через секунду он ухмыльнулся, и в его глазах промелькнули огоньки. – Что сказала электрическая лампочка выключателю? – спросил он.
Я смотрела на него, не отводя глаз, задумываясь над ответом, но в голове было пусто.

- Не уверена, - нерешительно ответила я.
Он смотрел на меня с любопытством пару секунд прежде, чем склониться ко мне.

- Зажги меня, - тихо сказал он.
Его ухмылка стала шире, и он быстро отвернулся от меня, бросая конфетку в рот, пока облокачивался назад на спинку стула. Мои глаза от удивления расширились, и я пристально смотрела на него, сбитая с толку шуткой. На лице начал разливаться румянец, и я не знала, что чувствую по поводу его слов, смеяться ли мне, потому что это было смешно, или разозлиться, потому что там был скрытый смысл. Мы едва знали друг друга, и не думаю, что ему следовало говорить мне такие необдуманные вещи. Зато было совершенно ясно, почему они с Эдвардом когда-то были друзьями - у них был похожий юмор. Он смотрел на меня в ожидании моей реакции, но, к счастью, появилась Элис и избавила меня от ответа.

- Джейкоб Блэк, что ты тут делаешь? – спросила она, улыбнувшись и скользнув на стул рядом с ним.
Он глянул на нее и улыбнулся в ответ, пожимая плечами.

- Здесь, за твоим столиком, или вообще в Форксе? – спросил он.

- И то, и другое, - ответила она.
Он закатил глаза, игриво подталкивая ее локтем.

- Вы всегда были слишком любопытными. Я за твоим столиком, потому что заметил, что Изабелле некомфортно сидеть одной, и подумал, что небольшой разговор скрасит ей утро. А в Форксе я потому, что отец, в качестве наказания, приказал мне провести время с шефом полиции, - сказал он.

- Тебе разве не нужно быть в школе? – спросила Элис.
Джейкоб пожал плечами, усмехаясь.

- Меня отстранили на три дня. Влез в драку, никакие важные персоны тут не задействованы. Но гляньте, кто говорит - разве ты сама не должна быть в школе? – вопросительно посмотрел он на нее.
Она улыбнулась и пожала плечами.

- Я взяла выходной. Мы с Изабеллой собираемся потратить день, чтобы прихорошиться для наших кавалеров, - Элис с энтузиазмом усмехнулась.
Я улыбнулась, мысль о том, чтобы выглядеть хорошо для Эдварда, делала меня счастливой и свободной. Джейкоб с удивлением посмотрел на меня.

- Да? И кто твой кавалер? – с любопытством спросил он.
Я просто смотрела в ответ, не уверенная, говорить или нет, но тут Элис прочистила горло. Мы оба глянули на нее, и она улыбнулась сначала мне, потом Джейкобу.

- И ты называешь меня любопытной? – игриво заметила она.
Он засмеялся, широко улыбаясь.
– Ну, если ты настаиваешь, ее кавалер - Эдвард.

Я с интересом смотрела, как улыбка сползла с его лица.
– Каллен?! – сказал он с неверием в голосе.
Элис кивнула.

- Да, Каллен. Тут есть другие Эдварды? И не надо так реагировать, он очень отличается от того человека, которого ты знал. Он сильно изменился, - сказала Элис.
Джейкоб коротко хохотнул, покачивая головой.

- Каллен никогда не изменится. Он может пустить пыль тебе в глаза, но я не поддаюсь его очарованию, как все остальные. Он всегда был мудаком и причинял боль людям. Как только ты доверишься ему, он тебя сломает, - сказал он, голос его звучал расстроенно.
Я глянула на него, совершенно не удивленная, учитывая, что Эдвард ему сделал, но меня ошеломила сила, звучавшая в его словах. Он смотрел на меня пару мгновений, и Элис вздохнула.

- Как я уже сказала, ты больше его не знаешь, Джейкоб, - пробормотала она, протягивая руку и поглаживая Джейкоба по щеке.
Он закатил глаза и отодвинулся от нее.

- Какая разница, - выплюнул он. – Ты всегда его переоценивала, Элис, отказываясь верить, что он может поступать, как настоящий говнюк. Но он такой, я знаю, потому что он так поступил со мной. Все в этом странном городке уверены, что солнце встает и заходит по воле Эдварда Каллена, что он не может ошибиться. Это не так, – он начал перебирать свои конфеты, съедая еще несколько штук.
Элис смотрела на него.
– Ладно, все это замечательно, но мне нужно добраться до полицейского участка прежде, чем отец посчитает меня опаздывающим.

Элис грустно улыбнулась и отодвинулась, чтобы дать ему выйти. Он встал и замер, внимательно глядя на меня. Он взял одну конфетку с ладони и положил ее на стол передо мной.
– Может, я ошибался, Изабелла. Может, ты девушка вампира... Каллена? Он высосет из тебя жизнь.

Он быстро попрощался с Элис, а я смотрела, как он уходит, резко хлопая дверью. Его слова странно напомнили мне о том, что говорил Эдвард в вечер танцев у них дома, что Джейкоб разрушает все, к чему прикасается. Они оба до сих пор имели друг на друга зуб, и я подумала, действительно ли они смогли пережить случившееся. Оглянувшись на стол, я заметила оранжевую конфетку, оставленную Джейкобом, замечая на ней надпись. Я подняла ее и внимательно смотрела, читая слова "Поговори со мной". Я с минуту ее разглядывала, думая, что это значит, прежде чем положить на тарелку.

Я подняла взгляд на Элис и заметила, что она ожидающе смотрит на меня. Я мягко улыбнулась, и она покачала головой.
– Ну, ты же знаешь. Он другой теперь, Джейкоб больше его не знает, - сказала она.
Я кивнула.

- Я знаю, Элис. Не переживай. Я не позволю чужому мнению об Эдварде изменить мое. Я верю ему, - сказала я, пожимая плечами.
Она улыбнулась.

- Хорошо, - она оглянулась по сторонам. – И, думаю, не надо говорить Эдварду, он не слишком обрадуется, понимаешь? Я знаю, тебе не нужны секреты от него, но это только сильнее его расстроит. От этого добра не будет, и вообще, это мелочи. Понимаешь?

Я кивнула.
– Да, я поняла, - ответила я.
Если я скажу Эдварду, что Джейкоб сидел со мной и перемывал ему косточки - это разозлит Эдварда, а я так не планировала. Я уже хранила секреты, связанные с запретами его отца, пытаясь обеспечить ему безопасность, поэтому такая ерунда, как Джейкоб Блэк, не сыграет роли.

- Готова идти?
Я кивнула, и Элис заплатила за завтрак, отчего я почувствовала себя еще хуже, ведь она тратила на меня деньги. У меня и не было никаких средств, и она это знала, но все равно было плохо. Она легко засмеялась, говоря, что Эдвард дал ей кучу наличности на день, поэтому она платила не из своего кармана. Мы пошли к ее машине и выехали из Форкса по главной дороге. Она сказала, что мы направляемся в Порт-Анжелес, там находится спа. Она болтала всю дорогу, а я слушала, изредка вставляя слово или два, чтобы она знала, что я ей внимаю. Она говорила в основном о мальчиках Калленах, рассказывая мне истории из прошлого, и я порой смеялась над их поведением. Она рассказала мне и несколько неприятных историй об Эдварде, и я чувствовала, что она долго колебалась прежде, чем сказать. Ни одна из них не было настолько уж плохой, просто немного депрессивные, о том, каким сломленным и грустным он был когда-то.

Маникюр и педикюр сами по себе оказались не настолько некомфортными, как я ожидала. Люди, делавшие их, знали Элис по имени, и я поняла, что она тут частая гостья. Мне стало легче. Если Эдвард предложил, это не означает что-то плохое, Элис и другие девушки часто это делают. Я ценю то, что он дает мне опыт, хоть мне и не было особо интересно. Женщина, которая занималась моими руками и ногами, была приятной, не делала замечаний по поводу их состояния и даже не выглядела испуганной. Она занималась этим целыми днями, наверное, это не первая ее пара побитых ног. Она работала с моими руками, полировала ногти, потом наложила на них блеск. Она повторила то же самое со стопами, размочив их в теплой воде и растерев чем-то, что было похоже на камень. Я не понимала смысла этих действий, но не спрашивала. Она знает, что делает. Я едва что-то чувствовала, а вот Элис хихикала, когда это повторяли с ее ногами.

Девушка обработала лосьоном стопы и вставила что-то между пальцев, спрашивая меня о цвете лака. Я просто уставилась на нее, не понимая, о чем она говорит.

- Джаспер любит, когда у меня ногти накрашены, - сказала Элис.
Я повернулась к ней, и мы встретились глазами. Я кивнула, думая, зачем мне любопытные подробности о ее бой-френде, но тут она приподняла бровь, и я догадалась.

- О, точно, - пробормотала я, поворачиваясь к женщине, ждущей, что я выберу цвет. – Э-э, думаю, красный?

Она улыбнулась и кивнула, уходя в сторону. Я тихо поблагодарила Элис за подсказку. Женщина вернулась и начала наносить на ногти красный лак. Когда она закончила, то сказала мне посидеть, пока он высохнет. Я рассматривала пальцы, пораженная их видом, никогда раньше у меня не было накрашенных ногтей.

Элис заплатила за нас обоих, и мы пошли к машине. Она подъехала к какому-то магазину, и я нерешительно пошла за ней следом, замечая, что этой модный бутик. Она повернулась ко мне и сказала, что мы подбираем платье, запрещая мне читать ценники. Я сконфуженно глянула на нее, и она объяснила, что это еще одна идея Эдварда, она должна была подобрать мне в магазине красивый наряд. Я кивнула и осмотрела магазин, нервно покусывая губу. Я заметила стойку, которая симпатично выглядела, но понятия не имела, что считается модным. Я повернулась к Элис и попросила помочь мне найти что-то. Но она ответила, что Эдвард настаивал, чтобы я сама сделала выбор.

Я нашла многослойное белое платье в черную полоску и вытянула его, глядя на Элис. Оно показалось мне красивым, и я боялась, что она скривится. К счастью, она так не сделала, наоборот, улыбнулась и взяла его у меня. Мы прошли по магазину, взяв еще несколько вещей. Элис заявила, что, по требованию Эдварда, я сама выбираю платье, но остальное она может подобрать.

Она заплатила, и мы уехали, возвращаясь назад в Форкс. Я ждала, что Элис вернет меня к Калленам, но вместо этого мы съехали в Форксе на второстепенную дорогу. Я удивленно нахмурилась, когда она подъехала к прилично выглядевшему двухэтажному кирпичному дому. Она заметила мое выражение лица и объяснила, что здесь она живет; тут мы подготовимся. Она снова повторила, что это идея Эдварда. Я скептически согласилась и пошла за ней следом внутрь, поражаясь, насколько в доме уютно. Учитывая оживленность Элис и ее яркость, я частично ожидала, что убранство дома будет высокохудожественным и точно в ярких цветах, поэтому желтовато-коричневые оттенки в сочетании с белым, плюс крайняя простота линий, сбили меня с толку.

Мы направились в спальню Элис, и я улыбнулась, заходя внутрь. Я поняла, что не совсем ошиблась – комната была декорирована в неоновых цветах, в основном, розовом и зеленом, и повсюду стояли произведения искусства. Я наткнулась взглядом на фотографию балерины, которую подарила ей на Рождество, она стояла около ее кровати. Внутри поднялась волна гордости от того, что подарок ей настолько понравился.

Элис дала мне кое-какое нижнее белье и халат, говоря пойти в ванную и искупаться. Я нерешительно кивнула, было неловко пользоваться ее душем. Я помылась и насухо вытерлась, скользнув в черные трусики и надевая лифчик. Я накинула халат и вышла в комнату Элис, заметив, что она надела красное платье. Она сказала мне сесть перед большим зеркалом и начала работать над моими волосами, суша их феном и завивая.

- Могу я тебя кое-что спросить? – задала я вопрос, глядя на себя в зеркало.
Она бросила на меня взгляд и кивнула, когда наши глаза встретились.
– Зачем мы это делаем?

Она смотрела на меня с секунду, нахмурившись от удивления.
– Потому что так делают на день Святого Валентина, - сказала она, пожимая плечами.
Я непонимающе смотрела на нее.

- День Святого Валентина? – уточнила я, не уверенная, что точно это значит.
Она пораженно впилась в меня взглядом.

- Ты никогда не слышала о дне Святого Валентина? – тихо спросила она.
Я отрицательно покачала головой. Она вздохнула.
– Это день всех влюбленных, когда люди показывают свою любовь друг другу.

Ее слова меня удивили, я понятия не имела, что есть такие милые праздники.
– И что Эдвард хочет, чтобы мы сегодня делали? – спросила я.
Она улыбнулась и кивнула.

- Он, правда, старается сделать твой первый день Святого Валентина незабываемым, - сказала она. – Он сам никогда его раньше не праздновал.
Я улыбнулась.

- Так мило с его стороны, - сказала я, счастливая, что он пытается сделать что-то, чтобы показать мне свою любовь, особенно если учесть, что это не его стихия.
– А Джаспер для тебя что-то делает?

Она кивнула.
– Конечно. Джаспер романтичный. Он, наверное, поведет меня на ужин и танцы, он знает, что я это люблю. И подарит мне украшения, потому что я люблю драгоценности. И потом... потом мы, наверное, будем заниматься сексом всю ночь.
Мои глаза расширились от шока, и она засмеялась.
– Слишком много информации?

Я застенчиво улыбнулась и покачала головой.
– Нет, просто ты застала меня врасплох. Я же живу с мальчиками Калленами. А они не стесняются этого вопроса, так что я наслышана, - сказала я.
Она начала пробегаться пальцами по моим волосам, расправляя локоны, которые сделала.

- Я бы не придавала значения их разговорам о сексе. Они – парни и могут преувеличивать и заставлять людей думать, что все дело в "клёвом сексе", - сказала она, закатывая глаза на последних двух словах, пока двумя пальцами изображала кавычки. – Что-то вроде – это не мужественно признавать, что ты занимаешься со своей девушкой любовью, - сказала она, покачивая головой.

Я с любопытством уставилась на нее.
– А есть разница? – спросила я, думая, что понимание секса у всех схожее.
Она удивленно глянула на меня.

- Конечно, есть разница. Ты можешь заниматься сексом, с кем угодно, и получать от этого удовольствие, но ты должна, действительно, любить человека, чтобы заниматься с ним любовью. Секс – это только физическое удовольствие, а занятие любовью подразумевает и физическое, и эмоциональное удовлетворение. Я не против быстрых перепихов и прочего, понимаешь, клёвый секс тоже приятен. Но ничто не сравнится с занятием любовью, - сказала она, пожимая плечами. – Не могу поверить, что Эдвард никогда тебе не объяснял.

- Он говорил мне, что настоящий секс совсем не похож на секс с насилием, - сказала я. – И он сказал, что дело не только в том, что, э-э... парень вставляет свою штуковину внутрь... но еще есть ласки и нежность.
Я не смогла точно вспомнить его описание, но получилось что-то похожее.

Элис улыбнулась.
– Да, так и есть, - сказала она. – Знаешь, Джаспер был у меня первым.

- Правда? – спросила я.
Она кивнула.

- Да. Я никогда не хотела быть ни с кем, кроме Джаспера, - сказала она. – Он единственный, кто был мне нужен. Он, действительно, лелеет меня.

Я улыбнулась, и она, наконец-то, закончила с моими волосами, беря в руки сумку. Она достала чулки и кружевные ленточки, которые она назвала подвязками, с маленькими клипсами, чтобы они держались. Я надела их, и она помогла мне поправить все прежде, чем заняться собственными волосами. Я осторожно присела на ее кровать, наблюдая за ней.

- Могу я кое о чем тебя спросить, Элис? – сказала я.
Она глянула на меня через зеркало и кивнула.
– Как ты поняла, что готова к э-э... чтобы быть с Джаспером? – спросила я.

Она казалась удивленной моим вопросом.
– Ну, думаю, я просто знала. Ничего не планировалось, просто настал момент, когда мы с Джаспером были в подходящем месте и в подходящее время. И я знала в тот момент, что хочу заняться с ним любовью, что это правильно. Знаю, звучит, будто я открещиваюсь от ответа, но так и есть. Не нужно торопить события, когда настанет время, ты будешь знать.
Я кивнула и мягко поблагодарила ее, эти слова приобрели смысл несколько позже. Она ответила, что не за что, говоря, что я могу спрашивать ее, о чем угодно, что не нужно стесняться, потому всем нам нужны подруги-девушки, когда речь заходит о парнях. Элис закончила со своим внешним видом и начала накладывать мне макияж, завершая последние детали. Потом она посмотрела на часы, замечая, что нам пора ехать к Калленам, потому что Эдвард ждет меня дома.

Мы подъехали к дому, и Элис пожелала мне приятного вечера, когда я выходила из машины. Я поблагодарила ее за потраченный на меня день, мне понравилось проведенное вместе время. Она ответила, что будет рядом, как только она мне понадобится, прежде чем уехать. Я пошла к входной двери, немного нервничая, потому что машина Эдварда стояла во дворе, значит, он был дома. Я открыла дверь и заглянула в фойе, застывая на месте, когда увидела Эдварда.

Он стоял неподвижно, немного взъерошенный, и выглядел так же красиво, как и всегда. Я посмотрела на него, не в силах разобраться, что он чувствует – выражение его лица было пустым. Невозможно было понять, о чем он думает, нравится ли ему мой внешний вид. Я нервничала – я впервые надела платье. Еще ни разу не было повода, и, к тому же, это платье казалось мне красивым, и Элис сказала, что я выгляжу эффектно, но для меня имело значение только мнение Эдварда. Это странно, но я хотела поразить его, вызвать в нем чувство гордости. Некоторые из его бывших девушек были яркими, и я всегда чувствовала себя блеклой по сравнению с ними. Даже несмотря на заверения, что я красива. Я не хотела разочаровать его, учитывая, что он был так мил и старался сделать все, чтобы я могла одеться ко дню Святого Валентина.

Я не могла понять, почему он просто стоит там и смотрит на меня, его пронизывающий взгляд нервировал все сильнее с каждой секундой. Но, наконец, он улыбнулся своей очаровательной кривоватой улыбкой, мои губы непроизвольно дрогнули. Я зашла в фойе, довольная, что ему понравилось. Он подошел ко мне и прошептал слова на итальянском, мое сердце бешено забилось. Он протянул мне красные розы, которые до этого держал в руке. Я осторожно взяла их, пораженная, - никто и никогда раньше не дарил мне цветы. Такой простой жест, но так много для меня означает.

Он пожелал мне счастливого дня Святого Валентина и сказал, что у нас есть планы на ночь, меня это удивило, ведь я считала, что платье и сам праздник уже были моим сюрпризом. После нескольких поцелуев мы, наконец, вышли и поехали по дороге, ведущей к Порт-Анжелесу. Он остановился у здания, которое, по его словам, было галереей искусства. Меня удивило, что Эдвард захотел пойти в подобное место, но еще больше меня удивило, когда он сказал, что посещение этой галереи бесплатно для всех. Не то, чтобы меня удивил интерес Эдварда в этой области, просто я подумала, вдруг он пришел сюда, потому что посчитал это интересным для меня. Что он просто делает это для меня. Без сомнения, это удивительно, и я ценила каждую секунду, расслабленная атмосфера уничтожила мою нервозность.

Он упомянул, что я могу пойти в школу, что шокировало меня, ведь я никогда не считала это возможным. Затем он заговорил о величии искусства, о том, что когда-нибудь мои работы будут выставлены в галерее. Это удивило меня - разве я могу быть настолько талантливой?

После галереи он поехал через весь город к большому белому строению посреди луга, совершенно изолированному от остальных зданий. Он сказал, что арендовал для нас все это место на ночь, его поступок меня поразил. Не могу даже представить, сколько это стоило, но я решила не спрашивать после того, как он неуютно чувствовал себя из-за вопроса о деньгах в галерее.

Эдвард запланировал пикник на природе, и мы расположились посреди луга. Мы ели и играли, просто проводя время вместе. Мы говорили обо всем, о чем только можно, рассказывали о своих родителях и о том, что пережили. Приятно, что наше совместное времяпрепровождение было таким естественным. Удивительно, но я чувствовала себя нормальной, почти обычной девушкой. Эдвард сделал это для меня, он дал мне это. Он позволил мне забыть о внешнем мире, обо всех сложностях, обо всем, что старалось разлучить нас в прошлом, да и до сих пор может. Он верил в меня и совершенно ясно давал понять, что желает положить все силы на борьбу за наше счастье. Это значило для меня больше, чем он мог представить.

Эдвард был первым человеком, который по-настоящему боролся за меня, как за личность. Были люди, которые считали меня своей собственностью, как доктор Каллен, но по-настоящему никто и никогда не боролся за меня только из-за того, кем я была. Как личность, а не просто человек. В глазах других разница невелика, но для меня она существенна. У моей матери никогда не было возможности сражаться за меня. Она надеялась и мечтала, желала и молилась, но бороться не могла. Она была так же беззащитна, как и я.

Но Эдвард не был беспомощным и был готов драться. Там, лежа рядом с ним на одеяле, глядя на звезды, я ощущала, как он предан нашей любви. Я знала, что он, как и я, не в своей стихии, но он прикладывал все усилия. Он не должен, но он хотел. И сам факт, что он идет на такие поступки ради меня, усиливал мою любовь во множество раз.

Затем начался дождь, и мы пошли внутрь. Эдвард показал мне корзину, которую купил, в его голосе сквозила гордость. Мне сразу стало интересно, купил ли он ее сам, похоже, что да, если он так демонстрирует это. Я подумала, сколько неприятностей это ему доставило, и насколько он привередливый. Он говорил, что у меня может быть корзина, когда я упомянула, что всегда их любила, и это был такой незначительный жест, но он значил для меня много. Ведь он так радовался и гордился тем, что смог сделать меня счастливой.

Мы успели спрятаться прежде, чем начался настоящий ливень, и Эдвард сказал, что хочет сыграть для меня. В его голосе звучала нервозность, когда мы сели, и это удивило меня, он всегда казался таким уверенным. Я и раньше слышала его игру и знала, что он необычайно талантлив, и волноваться ему не стоит. Он сказал, что играл эту мелодию на Рождество, и я вдохновила его на нее, во мне всколыхнулась любовь от этих слов. Поразительно, что я могла вдохновить его на подобную музыку, и когда я сказала, что мелодия красива, он ответил, что только благодаря моей красоте. От этих слов сердце затрепетало, и я спросила, может ли он сыграть еще что-нибудь. Он колебался, как будто раздумывал, стоит ли, но, наконец, заиграл песню, которая, по его словам, напоминала ему о наших отношениях.

- Я закрываю глаза и улыбаюсь, зная, что все в порядке, до глубины души. Так что закрой дверь. Это случилось? – пел он мягким голосом.
Он заявлял, что плохо поет, но мне было ясно, что он и понятия не имеет, о чем говорит, у него был прекрасный голос.

- Мое дыхание раздувает твои волосы. Я и не подозревал, что ты открыла жалюзи и впустила к нам весь город. Боже, ты держала меня за руку, и мы стояли, просто вбирая в себя все это.
Я внимательно всматривалась в него, удивленная такой красивой песней. Никогда раньше ее не слышала, и на губах дрогнула улыбка от мысли, что Эдвард видит в песне нас.

- И я знал это с самого начала, поэтому я раскинул руки в стороны. Твоя голова покоится у меня на животе, и мы очень стараемся не заснуть. Мы на балконе восемнадцатого этажа. Мы оба улетаем.
Сам вид того, как его пальцы порхают над клавишами, и красивая лирическая мелодия заставили сердце биться сильнее, по коже побежали мурашки.

- И мы говорили о маме и папе, о семьях, чтобы просто узнать, откуда мы. Наши сердца были выставлены на всеобщее обозрение. Не могу поверить, что это происходит со мной.
Я ощутила, как внутри нарастает чувство, слова так впечатлили меня, что глаза наполнились слезами. Это, определенно, мы, мы оба открываемся, хотя это и мучительно тяжело. У нас обоих тяжелое прошлое, мы оба отчаянно страдали, но это нас и соединяет, мы понимаем друг друга. Несмотря на то, что мы выглядим сильными, внутри мы так ранимы, и мы оба рисковали, впуская кого-то в свою душу, позволяя полюбить. Но это правильно, это так правильно...

- И я поднял руку, как бы показывая тебе, что я твой, что ты можешь владеть мной. Я по-прежнему твой, и ты можешь владеть мной. И тогда я почувствовал, как поднялся ветер, я наглотался воздуха и задохнулся. Слова были сказаны, а потом ты поцеловала меня ...
Слова, слетевшие с его губ, ошеломили меня. Такие правильные. Наконец, я поняла, что имела в виду Элис, когда ранее говорила о "том" времени, теперь я просто знала. Потому что я ощущала этот момент, без тени сомнения, я знала, что это правильно. Я была его, он может забрать меня, и я хочу ему принадлежать – вся я.

Он глянул на меня и застыл, музыка прекратилась. Он подвинулся, пробегая пальцами по моей щеке. Я судорожно вздохнула и поняла, что плачу. Я коснулась его руки на своем лице.

- Я люблю тебя, Эдвард Каллен, - тихо прошептала я, ощущая любовь, как никогда сильно. Он смотрел на меня пару секунд прежде, чем ответить, что тоже меня любит, в его словах не было и тени сомнения или колебания. Я спросила его, можем ли мы подняться наверх, и он согласился, вставая и ведя меня за собой к лестнице. Он открыл одну из дверей, и я застыла, когда увидела приглушенный желтый свет и розы повсюду, даже на кровати. Удивительно, так романтично и красиво, и кричащее чувство внутри меня добавило, что именно этого момента я ждала.

Я вытянула одну розу из вазы и присела на край кровати, пока Эдвард включал музыку. Мои эмоции были на пределе, я старалась бороться со слезами, но бесполезно. Не знаю, что мне делать, как начать, будет ли ему удобно, захочет ли он, ведь всего несколько дней назад он сказал, что сейчас не время. Я переживала, изменились ли его чувства, ведь несколько дней назад я тоже не чувствовала, что готова. Но теперь момент настал.

Эдвард подошел и присел возле меня на корточки, спрашивая, все ли хорошо. Я кивнула, мне было лучше, чем просто хорошо. Идеально. Я сказала ему это, и он согласился, приподнимаясь и прижимаясь к моим губам. Я откинулась на кровать, и он лег сверху, страстно меня целуя. Я ощутила, как мое желание растет, как оно берет контроль над телом, как внутри пробегают молнии. Я запуталась руками в его волосах, и он оторвался от моих губ, двигаясь к шее. Я нервничала, но мое желание принадлежать ему взяло верх над волнением, и я выговорила эти слова, прося его заняться со мной любовью. Потому что именно этого я и хотела. Я хотела заниматься с ним любовью, хотела принадлежать ему и не только физически. Я хотела соединиться с ним всеми возможными способами, ощутить каждый дюйм его тела и душу, и дух. Он застыл и глянул на меня, в его глазах ясно читалось удивление и нерешительность. Казалось, я застала его врасплох, но я прошептала "пожалуйста" прежде, чем он начал бы отталкивать меня. Он был мне нужен, я никогда и ничего не хотела так раньше, как его в этот момент.

Он спросил, уверена ли я, и я кивнула, говоря ему о своих чувствах. Так правильно, и мы поступаем верно. Я была не уверена, сразу ли он понял то, что я разъясняла, но он кивнул и напряженно всматривался в меня, в выражении его лица застыла страсть и любовь. Он наклонился и нежно поцеловал меня. Он понял. Он чувствовал то же, что и я.

Он целовал меня и ласкал прежде, чем оторваться и сесть на кровати передо мной. Он начал снимать мою одежду, покрывая кожу маленькими поцелуями, пока обнажал мое тело. Он сказал, что я могу передумать прежде, чем он меня разденет, и я знала, что могу, и он не произнесет ни слова. Но я не хотела. Потому что не будет более подходящего момента, нежели сейчас.

Тем не менее, мое желание и тяга к нему не могли успокоить нервы. Я понятия не имела, что делать или чего ждать. Он раздевал меня, поэтому я подняла руки и начала расстегивать его рубашку, стараясь справиться с волнением. Он остановил меня и попросил расслабиться, уверяя, что это только мы двое, просто Эдвард и Белла. Он убрал мои руки с рубашки, говоря, что хочет сам поухаживать за мной, и я улыбнулась. Со мной много чего раньше делали, но такое - никогда. Я кивнула, и он закончил раздевать меня, пробегая руками по моему телу. Когда я была, наконец, полностью обнажена, он сказал мне лечь на спину и прошептал несколько слов на итальянском. Понятия не имею, что они означали, но от звука его голоса мое желание усилилось.

Я откинулась на спину, и он начал пробовать меня, посылая вспышки по всему телу. Поразительное чувство: я ощутила, как мышцы расслабляются, и тело погружается в негу, пока он лизал и покусывал меня. Он погрузил несколько пальцев в меня и ускорился, вызывая у меня оргазм. Через некоторое время я успокоилась и откинулась на кровать, дрожа и пытаясь отдышаться. Он отодвинулся и встал, снимая собственную одежду. Я снова занервничала, когда на нем ничего не осталось. Я пыталась контролировать свое тело. Он сказал, что мы можем остановиться, но я ответила, что не хочу, что я уверена в нем, как в ни в ком другом.

Я передвинулась в центр кровати, и он, обнаженный, лег сверху, целуя мои губы и лаская тело. Он шептал мне слова на итальянском, его голос и прикосновения пробуждали во мне вихрь желания. Он пробормотал что-то о презервативе, и я спросила, необходимо ли это, надо сказать, будучи не очень уверенной. Было видно, что он нервничает насчет этого, и я заверила, что доверяю ему, потому что так оно и было. Казалось, мой ответ расслабил его, и он начала снова целовать и ласкать мое тело, все сильнее заводя меня. Он высвободил руку и поместил ее между нами. Я заметила, что он держит себя, сердце бешено забилось. Он сказал, что будет действовать медленно и нежно, я все равно переживала, но я слишком отчаянно его хотела. Я хотела ощутить его, быть с ним, хотела, чтобы мы вдвоем разделили этот миг.

Он глянул вниз и шире раздвинул мои ноги, опускаясь. Он начал погружаться в меня, и я почувствовала растяжение, ощущение не болезненное, но непривычное. Он позволил себе лечь на меня сверху, и я крепко обняла его, меня пронизывали десятки эмоций. Он толкнулся глубже и замер, говоря, что будет больно, и что я должна держаться за него, и боль уйдет. Я сказала "хорошо" и сильнее сжала его, нервничая насчет следующей части. Он двинулся дальше, и острая боль пронзила мои половые органы. Это была не худшая боль в моей жизни, даже приблизительно, но намного сильнее, чем я ожидала. Я крикнула и напряглась, та область начала пульсировать, и Эдвард остановился. Он начал целовать мою шею и шептать слова по-итальянски. Потребовалось время прежде, чем я поняла, что это та поэма, которую я просила его рассказать, и он не смог вспомнить. Я сосредоточилась на его словах, на красивых звуках, слетающих с его губ. Это хорошо отвлекало, и я ощутила через пару минут, как тело расслабляется, и боль быстро уходит, а пульсация успокаивается.

Я сообщила ему, что все хорошо, и он снова начал двигаться.
– Это было красиво, - прошептала я, и он игриво спросил, имею ли я в виду поэму или проникновение.
Его вопрос изумил меня, но я все равно его ценила, ведь даже в такой момент Эдвард оставался собой. Он пытался забрать слова назад, начал стараться быть романтичным, но я сказала ему, что не нужно. Он не должен изображать другого человека передо мной, я хотела его настоящего, в любой ситуации. Я любила его за то, кто он есть, и не хотела, чтобы он когда-либо менялся внутри, его личность ошеломляла.
Чем больше Эдвард двигался, тем сильнее становились ощущения. Сначала было немного некомфортно, пока пульсация полностью не ушла, и начало расти удовольствие, которое затмевало все остальное. Я ощущала, как он полностью наполняет меня, и тосковала каждый раз, когда он выходил. А пустота внутри меня, эмоциональная и физическая, снова заполнялись с каждым его толчком внутрь. Я стонала, электричество от нашего соития пронизывало каждый сантиметр моего тела. Удивительное и всеобъемлющее чувство.

- Только ты. Это всегда будешь только ты, Эдвард, - выдохнула я, желая, чтобы он знал.
Никто больше не нужен мне, и никто не принесет мне таких чувств. Это электричество между нами было новым, раньше оно не существовало. Я не смогу отдать себя больше никому, только не после этих ощущений. Он застонал в ответ и продолжил свои движения внутрь и назад, посылая волны удовольствия по моему телу.

- Я готов, - наконец, сказал он с придыханием. – Ты такая, черт возьми, тесная, малышка, ты даже не представляешь. Ничто никогда не будет столь же хорошо, как это, никто не смог бы доставить мне большего удовольствия, чем ты!
От его слов на коже началось покалывание, внутри закипала любовь. Руками я изучала его тело, отчаянно желая чувствовать его. Поразительное ощущение – он внутри меня, его тело, прижатое к моему. Я слышала сладкий аромат его кожи, его тяжелое дыхание, пока он толкался в меня. Он взял меня за руку и переплел наши пальцы. Я не могла сдержать звуки, которые вырывались из горла, тело реагировало на его стоны и хрипы. Он сильнее раскрыл меня и начал проникать глубже, усиливая ощущения.

- Я люблю тебя, - сказала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами.
Было намного лучше, чем я могла представить, эйфория от того, что я с ним, и физическое блаженство пересилили все остальное. Ничто, кроме него, не имело значения, я волновалась только о нас. Он был моим миром, моей жизнью, и я отдавала ему каждый дюйм себя и надеялась всем сердцем, что он возьмет это и сохранит.

- Ti amo, - сказал он. – Так сильно, Боже, я чертовски сильно люблю тебя.
Его слова послали вспышки по позвоночнику, настолько мощные, что я двинула бедрами и громко застонала. В его голосе ощущалась страсть и неприкрытая любовь. Я не сомневалась ни в одном его слове. Он любил меня так же сильно, как и я его, и он занимался со мной любовью. Элис была права, это больше, чем физическая связь. Она духовная и эмоциональная. Я ощущала его в своей душе. Он полностью поглотил меня, забрал каждую мою частичку. Я принадлежу ему и всегда буду. Назад дороги нет, я не смогу от этого уйти. Он нужен мне, как воздух, и я дышу им теперь, я не выживу в мире, где не будет Эдварда Каллена. Он мой свет в темноте, моя искра.

- Пожалуйста, никогда не покидай меня, - сказала я, слезы лились из глаз, я уже не могла сдерживать эмоции.
Я боялась потерять его, боялась утратить это чувство. Он застонал в ответ, звук был первобытно страстным.

- Никогда, - немедленно ответил он с усилием. – Я никогда не брошу тебя. Ты чувствуешь это, Белла? Мы принадлежим друг другу.

Я застонала.
- Sempre, - дрожащим голосом сказала я.
Это слово стало моим любимым с того раза, как я впервые использовала его в сообщении. Он был моим навсегда.

Он наклонился и начал гладить меня, продолжая толчки, тело воспламенилось. Каждый сантиметр моей кожи горел; душа словно попала в огонь. Удовольствие было за пределами всего, что я представляла раньше, и я ощущала, как растет напряжение.

- Sempre, - подтвердил он и хриплым голосом. – Навсегда, Изабелла. Я, на хрен, умру без тебя. Я не переживу, если ты уйдешь от меня.
Его слова ударили меня, и дыхание перехватило, тело застыло, пока напряжение возросло во сто крат и взорвалось, пронизывая меня. Я закричала, оргазм был сильнее, чем когда-либо, тело будто билось в конвульсиях, и ощущение его внутри ошеломляло. Я выгнула спину, и он зашипел, выговаривая грубое слово и говоря, как приятно это было. Его слова продлили оргазм, понимание того, что я заставляю его чувствовать себя хорошо, как и он меня, усилило чувства еще сильнее.

Когда оргазм прошел, я расслабилась в кровати и попыталась взять себя в руки, пока он продолжал заниматься со мной любовью. Я не могла сформулировать ни одну цельную мысль, я даже не могла выровнять дыхание, каждая частичка меня была поглощена Эдвардом Калленом. Это удивительно, почти магически. Он взял вторую мою руку, переплетая пальцы, и сильнее прижался ко мне. Я ощущала каждый дюйм его тела, как он двигался на мне, звук его толчков, когда он погружался в меня, лишал меня остатков контроля. Он шире раздвинул мне ноги и начал погружаться глубже - чувство почти мучительное, но это была не плохая боль. Электричество еще больше усилилось, удовольствие выросло. На глазах снова появились слезы, и я боролась с рыданием, полностью поглощенная моментом. Тело дрожало от желания, и он начал толкаться сильнее, его движения ускорились. Дыхание срывалось, руки дрожали, пока он крепко держал меня. Было ясно, что он тоже поглощен происходящим, как и я, и мне стало интересно, чувствует ли он то же самое. Эту завершенность, целостность. Сколько себя помню, я всегда была сломана, но теперь... как будто я целая.

Я ощутила, как Эдвард напрягся, его мужское достоинство внутри меня начало подрагивать, изливая тепло. Он закричал мне в шею с громким рыком, звук был животным и усилил мое напряжение. Он сильно толкнулся, сильнее, чем раньше, врезаясь в меня тазом. Меня пронзила вспышка боли, которая разрешила напряжение, и меня накрыл оргазм. Я крепко вцепилась в Эдварда, издавая крик. Он еще несколько раз погрузился в меня, каждый толчок был слабее предыдущего, пока, наконец, он не остановился. Он остался внутри меня, лежа сверху и отпуская мои руки. Я обняла его, крепко прижимая к себе, наслаждаясь теплом его тела. Я чувствовала его запах, его обычный аромат смешался со сладостью секса, и я ощущала его неровное дыхание, его грудь вибрировала. Слезы по-прежнему сочились из глаз, и я пыталась сдержать их, но никак не могла.

Наконец, он зашевелился, выходя из меня. Мы оба застонали от потери контакта, и он глянул на меня, застывая.

- Ты в порядке? – спросил он обеспокоенно.
Я улыбнулась, и он прикоснулся к моей щеке кончиками пальцев, когда я кивнула.

- Идеально, - прошептала я, это слово было единственным, что я могла выдавить.
Он улыбнулся и мягко поцеловал меня, перекатываясь на спину и притягивая меня к себе. Я зарылась носом в его кожу и положила руки на грудь, пока он легонько поглаживал мне спину. Он был теплый, и я ощущала, как поднимается и опускается его грудь в такт дыханию, и биение его сердца, и пульсацию крови. Мы просто тихо лежали и касались друг друга, никто из нас не произносил ни слова, мы сделали то, после чего слова не нужны. Теперь мы единое целое.

Сердцебиение Эдварда замедлилось настолько, что я больше его не ощущала, и дыхание успокоилось. Я подняла глаза и заметила, что его глаза закрыты, на лице застыло выражение совершенного удовлетворения. Он спал. Я улыбнулась и положила голову назад, прижимаясь к нему ближе и закрывая глаза.

Я слушала легкое сопение Эдварда, он издавал такие звуки обычно, когда был истощен и быстро засыпал. Мой сон был глубоким и лишенным снов, разбудил меня яркий свет из окна. Я села и потянулась, ощущая болезненность в теле, большинство ее было сосредоточено между ногами. Я инстинктивно глянула вниз на источник дискомфорта, и мои глаза расширились от шока, когда я увидела струйку крови на внутренней поверхности бедра. Я резко выдохнула и быстро вскочила, испугавшись, что сейчас подошли те дни или еще что-то, но на одеяле ничего не заметила.

- Что не так? – его хриплый голос раздался рядом со мной.
Я сразу глянула на него и увидела, что Эдвард ожидающе смотрит на меня, он выглядел еще наполовину сонным. Я просто уставилась в ответ, не уверенная, что это нас обоих не смутит. Он смотрел на меня с минуту прежде, чем застонать и резко сесть, протирая руками лицо.
– Что такое, Белла?

- Э-э, это просто... - начала я, глядя на внутреннюю поверхность бедра, прежде чем снова посмотреть на Эдварда.
Он сконфуженно нахмурился и глянул на мои ноги, его глаза слегка расширились.

- Оу, - тихо сказал он, пару секунд разглядывая кровь, прежде чем снова посмотреть на меня. – Я, наверное, должен был упомянуть, что девственницы обычно кровоточат в первый раз, да?

Мои глаза распахнулись от удивления.
– Да? – спросила я.
Он кивнул, его губы дрогнули в улыбке. Я улыбнулась в ответ и ощутила, как по щекам разливается румянец. Я испугалась из-за ерунды.

- Не надо смущаться, tesoro, - мягко заметил он, пододвигаясь и гладя мою грудь. – Хотя, румянец красивый.

Я покраснела еще больше от его слов, и он тихо засмеялся, покачивая головой. Он наклонился и прижался к моим губам, толкая меня назад на кровать и ложась на меня сверху. Я хихикнула ему в рот, когда он практически завалил меня. Он глубоко поцеловал меня, и я обхватила его руками, прижимая крепче, наши языки столкнулись. Он застонал, и я ощутила, как его достоинство начало затвердевать. Я издала стон, когда оно коснулось меня, посылая вспышки по телу. Он снова это повторил, и я застонала еще громче, запуская руку ему в волосы.

Он оторвался от моих губ, его дыхание сбивалось от возбуждения.
– Тебе больно? – тихо спросил он, прижимаясь ко мне еще раз.
Я застонала, когда он дотронулся до меня там; я колебалась прежде, чем кивнуть в ответ. Мне было больно, но также было очевидно, что он возбужден и хочет меня, и мне нравилась его потребность во мне. Отсутствие нормального ответа на вопрос заставило его оторваться от меня, на лице застыло хмурое выражение.

- Никогда так не делай, слышишь? – с нажимом сказал он. – Это дерьмо серьезно, Белла. Я не хочу навредить тебе. Это уничтожит меня, если я, на хер, причиню тебе боль.

Я смотрела на него в ответ какое-то время прежде, чем кивнуть.
– Прости, - пробормотала я. – Я просто... Я знаю, что ты... что ты хочешь, - с трудом выдавливала я, не зная, как точно это назвать.
Он вздохнул и пробежался рукой по волосам.

- Ты помнишь, когда мы первый раз были вместе, и я сказал тебе, что не хочу другую девушку, кроме тебя, а ты испугалась, думая, что я жду секса? – спросил он, вопросительно глядя на меня.
Я кивнула.
– И что я тебе тогда сказал?

Я замолчала, вспоминая.
– Ты сказал, что мы сделаем это, если я захочу, что ты ничего не ждешь, - ответила я, совершенно уверенная в правильности слов.
Он кивнул.

- И?

- И... - замолчала я, снова копаясь в памяти. – Не заниматься с тобой сексом только потому, что ты просто захочешь?

Он снова кивнул.
– Да. Потому что, откровенно говоря, мы никогда не покинем спальню и не оденемся, если будем слушаться только моих желаний. Я мужчина. Я, б...ь, постоянно готов и хочу.
Мои глаза расширились в удивлении, и он тихо засмеялся.
– Серьезно, так и есть. И, кстати, помимо всего прочего, в тот день я сказал тебе, что однажды тебе будет достаточно комфортно, чтобы быть со мной. Ты не поверила, и посмотри на себя сейчас, уже не невинную.

Я изумленно глянула на него, и он снова засмеялся.
– Ну как, нравится быть лишенной девственности? – игриво спросил он.

Я улыбнулась и залилась румянцем еще больше, покачивая головой.
– Мы прошли долгий путь, - ответила я, довольная нашим прогрессом в этой области.
Он кивнул.

- Так и есть, - тихо сказал он. – Но серьезно, Изабелла, нет никаких обязательств. Не надо думать, будто после случившегося прошлой ночью это должно происходить теперь постоянно. Я не хочу, чтобы с нами так происходило.

Я уставилась на него, удивленная серьезностью в его голосе.
– Хорошо, - тихо сказала я.
Подняв руку, я погладила губы Эдварда, наклонилась и мягко его поцеловала.
– Между нами все дело будет не только в сексе.

Он ухмыльнулся.
– Никогда в жизни не подумал бы, что я буду офигенно рад слышать подобное от девушки, но так и есть, - тихо посмеивался он, покачивая головой. – В любом случае, тебе больно, так как насчет того, чтобы я помыл тебя в ванне, и мы чем-нибудь сегодня займемся?

Я ослепительно улыбнулась.
– Например?
Он пожал плечами.

- Не знаю. Придумаем по ходу, - сказал он, поднимаясь с кровати.
Я рассматривала его обнаженные формы, когда он стоял там, очарованная его привлекательностью. Он заметил, что я его разглядываю, и засмеялся, направляясь в ванную. Я услышала шум воды, и через несколько минут он зашел, подходя к кровати и протягивая мне руку. Я взяла ее, улыбаясь, и поднялась. Он повел меня в ванную, и я залезла в горячую воду, тело моментально начало расслабляться, и боль ушла. Он сел на краешек ванной и взял мочалку, медленно растирая мою оголенную кожу. Я просто откинулась назад и наслаждалась его движениями, они напоминали мне о другом случае, когда он мыл меня.
- О чем ты думаешь? – спросил он, вопросительно приподнимая брови.
Я пожала плечами и отрицательно покачала головой.

- Просто о том, как ты меня защищаешь, как заботишься обо мне, когда я даже едва поранюсь, – сказала я. – Это напоминает мне о том дне, когда ты ухаживал за мной после наказания.

Он застыл и смотрел на меня с секунду.
– Я не люблю это слово - наказание. Из твоих уст оно звучит, как будто родитель просто наказал ребенка за сворованную конфетку или прочее дерьмо, как моя мать постоянно поступала с Эмметтом в детстве. Маленький засранец-воришка. Но то, что сделал с тобой мой отец, не было наказанием, Изабелла. Это было насилие, просто и несомненно.

Он снова начал двигать губкой, и я вздохнула.
– Хорошо, тогда не наказание. Насилие. Если забыть о слове, мне это напоминает о том дне, когда ты собирал меня в единое целое.

Он легко засмеялся.
– Да. Я проделал офигенно хорошую работу, - шутливо сказал он.

- Так и есть. Ты хорошо лечишь раны. Может, однажды ты сможешь стать доктором, как и твой отец, - предложила я.
После нашего разговора о том, что я не хочу, чтобы Эдвард становился убийцей, я часто предлагала ему варианты - кем он может быть в жизни. Я подумала, что это не навредит и даже поможет доктору Каллену осуществить его желание, чтобы Эдвард пошел по другому пути. Он глянул на меня и улыбнулся.

- Может. Не знаю, хватит ли у меня терпения. Увидим, думаю. В одном я уверен – я надеюсь, что мне больше никогда, мать вашу, не придется собирать тебя в единое целое, как в тот день. Не хочу, чтобы тебе было больно, и, клянусь Богом, если кто-то обидит тебя, я его убью, - с силой сказал он.
Я уставилась на него прежде, чем кивнуть.

- Я тоже надеюсь, что тебе не придется, - тихо сказала я, делая паузу. – Что-то подсказывает мне, что ты просто выкинешь нечто такое же глупое, как и измельчение бумаги.

Он тихо засмеялся, кивая.
– Правильно, черт возьми. Нарезка бумаги может быть жестокой, tesoro.

Я засмеялась и закончила купаться, Эдвард обернул вокруг меня полотенце, когда я вылезла. Он легко вытер мои руки и нежно поцеловал меня, говоря, что в спальне есть большая сумка с нашей одеждой. Я направилась в спальню и взяла сумку, пока Эдвард пошел в душ, открывая ее и доставая для нас одежду. Я вытянула его джинсы, футболку, боксеры, разложила их на кровати и тогда начала надевать собственные джинсы и футболку с длинными рукавами, которая была упакована для меня. Эдвард вскоре вернулся и начал собирать вещи, чтобы ехать домой.

- Ты готова? – спросил он, когда мы собрались.
Я кивнула, и мы пошли к «Вольво», готовясь уезжать. Когда мы загрузились, он завел машину и выехал из гостиницы. Я обернулась и наблюдала, как здание становится все меньше и меньше, пока, наконец, не исчезло. Мы вернулись в реальный мир. В реальность, где мы должны скрывать свои чувства и играть роли - я буду служанкой и чужой собственностью, а он – послушным сыном и принцем мафии.

Мы перебрасывались общими фразами в машине, и я нахмурилась, когда мы заехали в Форкс, и он проехал мимо высшей школы. Я глянула на часы и заметила, что уже 11 утра. – Почему ты не сказал, что тебе сегодня в школу? – сконфуженно спросила я.
Он глянул на меня и пожал плечами.

- Есть намного более важные вещи, чем школа сегодня, – сказал он.
Я впилась в него взглядом.

- Что может быть важнее школы? – спросила, думая, почему он прогуливает два дня подряд.
Он слегка нахмурился и удивленно глянул на меня.

- Что за вопрос? Ты важнее школы, – ответил он.

- Оу, - сказала я, странно, но я не ожидала такого ответа, хоть Элис и говорила что-то подобное день назад.
Он засмеялся и игриво толкнул меня локтем.

- Глупенькая Белла, - мягко сказал он. – Ты голодна? Мы можем остановиться и поесть.

Я улыбнулась.
– Звучит хорошо, - сказала я.
Он кивнул и поехал через город, подъезжая к кафе, где мы раньше ели с Элис. Он помог мне выбраться из машины и взял меня за руку, переплетая наши пальцы, пока мы заходили внутрь. Люди приветствовали его по имени, когда он вошел, очевидно, тут не было ни одного, кто бы не знал Эдварда Каллена.

Нас усадили, и официантка та же, что и тогда, подошла к нам. Она казалась сегодня намного приятней, широко улыбалась и охотно болтала. Эдвард едва замечал ее присутствие.
– Я хочу колу, - сказал он, глядя на меня и ожидая моего выбора напитка.
Я улыбнулась и заказала то же самое, официантка ушла за газировкой. Мы немного поболтали, и я просмотрела меню, пока женщина принесла нам колу, снова пытаясь завязать разговор. Эдвард игнорировал ее болтовню и сразу начал заказывать, несмотря на то, что она даже не спросила, готовы ли мы. Он сказал, что хочет стейк с сыром и жареный картофель, прежде чем ожидающе посмотреть на меня. Я улыбнулась и попросила сэндвич с курицей и картофелем. Официантка вздохнула и взяла наши меню, говоря, что скоро вернется. Эдвард застонал, когда она ушла, покачивая головой.

- Гребаные люди, лишенные чувства уважения, - с раздражением сказал он.
Я нахмурилась от смущения и глянула на него.

- Она отнеслась к тебе неуважительно? – спросила я, не понимая, о чем он говорит.
Он покачал головой и взъерошил волосы.

- Не особо, более неуважительно она отнеслась к тебе, - сказал он.

- Как? – удивленно спросила я.
Он вздохнул.

- Пытаясь со мной флиртовать, - сказал он.
Мои глаза пораженно расширились.

- Она пыталась флиртовать? – спросила я.
Он кивнул.
– Вау, я не знала. Даже не сказала бы. Похоже, у нее плохо получается.

Он расхохотался, и я робко улыбнулась. Он провел кончиками пальцев по моим губам.
– Я люблю тебя, amore mio, - сказал он, приподнимая мой подбородок и перегибаясь через стол.
Я тоже наклонилась, и он прижался к моим губами, целуя меня нежно и сладко. Я прикрыла глаза и наслаждалась ощущением его мягких влажных губ на моих, позволяя себе забыть, что вокруг нас толпа людей, чувствуя лишь любовь Эдварда. Он, наконец, оторвался от меня, и я открыла глаза, глядя на него и улыбаясь. Краем глаза я что-то заметила позади него и, глянув через его плечо, увидела Джейкоба Блэка. Он уставился на наш столик со странным выражением на лице. Я попыталась быстро от него отвернуться, чтобы не привлекать внимания, но недостаточно быстро. Эдвард нахмурился и повернул голову, застывая, когда встретился с Джейкобом глазами. Они недолго смотрели друг на друга, обмениваясь недружелюбными взглядами.

- Эдвард? – тихо позвала я.
Он повернулся ко мне, на его лице застыл гнев.
– Ты в порядке?

Он смотрел на меня пару секунд прежде, чем кивнуть.
– Ага, - пробормотал он, взъерошивая рукой волосы.
Я кивнула и подняла глаза, наблюдая, как Джейкоб подходит к нам с офицером полиции. Я немного напряглась, когда они приблизились, сердце бешено забилось, стоило им остановиться.

- Эдвард, - сказал офицер, кивая в знак приветствия.

- Шеф, - сказал Эдвард, стараясь быть вежливым, но я ощутила в его словах неискренность.
Очевидно, что Эдварду он не нравился по какой-то причине.

- Как поживаешь, сынок? – спросил он.
Эдвард вздохнул.

- Хорошо, сэр. А вы? – спросил Эдвард.
Мужчина натянуто улыбнулся, и тут я поняла, что ему тоже, очевидно, не нравится Эдвард. Обоюдная неприязнь.

- Замечательно. Жизнь стала намного менее хлопотной со времени твоего последнего инцидента, - сказал он.
Эдвард и Джейкоб оба напряглись, и я заметила, как у Эдварда раздуваются крылья носа, руки сжимаются в кулаки, и он старается бороться с гневом.
– Приятно видеть, что ты теперь не ввязываешься в неприятности.

- Да, сэр, - выплюнул Эдвард с ощутимым презрением в голосе.
Я вздохнула и, потянувшись через стол, взяла Эдварда за руку. Он коротко глянул на меня, удивленный моим движением, но расслабил руку. Я переплела наши пальцы и слегка улыбнулась. Уголки его губ приподнялись, и он сжал мою кисть.
– У меня теперь есть причина не ввязываться в неприятности.

Его слова заставили меня улыбнуться, щеки залились румянцем. Он тихо засмеялся и снова перевел взгляд на офицера полиции.
– Что ж, это прекрасно. Прими мои поздравления.

Эдвард поблагодарил его, и офицер коротко поздоровался со мной прежде, чем уйти. Джейкоб задержался на мгновение, глядя на наши с Эдвардом сплетенные руки с выражением гнева на лице.
– Ты что-то хочешь, Джейкоб? – резко спросил Эдвард.
Джейкоб глянул на Эдварда, прищурив глаза. Он посмотрел в моем направлении и разглядывал меня пару секунд прежде, чем отрицательно покачать головой и удалиться.

Девушка, наконец, вернулась с нашей едой, атмосфера немного разрядилась. Когда мы оба закончили, Эдвард заказал клубничный молочный коктейль, и мы выпили его вдвоем, весело болтая и смеясь. Он игриво говорил со мной и время от времени перегибался через стол, чтобы поцеловать меня или погладить рукой мою щеку или губы. Удивительно, как мило и открыто он вел себя со мной на публике, в кафе, полном людей, знающих его и его отца. Очевидно, что Эдварду было все равно, что теперь окружающий нас мир отошел на задний план по сравнению с тем, что мы чувствовали.

Не могу этого объяснить, но даже в воздухе ощущалась перемена. Казалось, что Эдвард, занимаясь со мной любовью, изменил нас обоих. Теперь между нами была связь, которой не было до прошлой ночи, связь между душами. Занятие любовью изменило все, что я ощущала, сделало мои чувства крепче и сильнее. Как будто мы оба могли столкнуться с чем угодно, пережить любое испытание, пока мы вместе. Он поклялся мне, что никогда меня не бросит, и я ему верила, потому что верила в него и нашу любовь.
Я просто чувствую это – чувствую его привязанность и преданность. Между нами ничто не сможет встать, я, действительно, в это верю.

Однако, какими бы сильными не были наши чувства и моя вера, они не могли победить это странное ощущение, которое гуляло по моей коже. Ощущение, к которому я привыкла, ощущение, которое преследовало меню всю жизнь. Ощущение, что за мной наблюдают.

Потому что я чувствовала, как сверлил меня взглядом Джейкоб Блэк за обедом, и я не знала, что он от меня хочет и почему так интересуется, но была уверена, что добром это не кончится. Ни для меня, ни для Эдварда.