Декларация независимости, или Чувства без названия

Глава 51. Обстоятельства. Часть II

- "Tanto gentile e tanto onesta pare la donna mia", - прошептал он, цитируя строчку из сонета Данте, того самого, который он читал мне, когда мы впервые занимались любовью.
У меня на коже сразу же выступили мурашки, и я улыбнулась. Несмотря на свое поведение, он мог быть бесконечно очаровательным, когда хотел этого, и именно поэтому я так сильно его любила.
Доктор Каллен сделал кучу фотографий несколькими разными камерами, он фотографировал нас так долго, что к концу все, кроме меня и Элис, начали ворчать.
В конце концов, он объявил, что закончил, на что Эдвард пробубнил: – Возблагодарим гребаного Господа, - и мы все разошлись по своим машинам.
Эдвард достал ключи из кармана и открыл дверь своей блестящей спортивной машины.
- Тебе нравится машина? – спросил он меня.
Я улыбнулась и кивнула. - Да,... она ... милая, - сказала я.
- Ну да. Это же Астон Мартин Ванквиш, самая крутая тачка. Я всегда хотел такую и ради тебя решил взять ее. За рулем этого ублюдка я чувствую себя, как сраный Джеймс Бонд, - не без гордости произнес он.
- Джеймс Бонд? – переспросила я, не зная, кто это такой.
Он удивленно на меня посмотрел.
- Ну да, ты знаешь, 007? Секретный агент – чертов сукин шпион?
Я отрицательно покачала головой, и он вздохнул. – Да плевать, это всего лишь кино. Он ездил на такой машине.
Я кивнула. – Прости, - тихо пробормотала я, чувствуя себя идиоткой из-за того, что не знаю таких вещей. Он лишь отмахнулся.
- Я же сказал: плевать, - повторил он, шагая к отрытой дверце машины.
Я улыбнулась ему, залезла внутрь и застегнула ремень безопасности, когда он закрыл дверь. Он обошел машину с другой стороны и сел в нее, заводя мотор.
Во время поездки в Порт-Анжелес мы оба молчали, и я начала нервничать. Спустя полчаса я уже не могла выносить тишину и попыталась завязать разговор, надеясь оторвать его от его мыслей.
- Машина и вправду хорошая, - начала я, решив, что это неплохая тема для разговора, раз уж машина ему так нравится. – А ты мог бы оставить ее себе?
Он рассмеялся, но его смех нельзя было назвать ни счастливым, ни беззаботным. В нем явно слышалось насмешка, которая слегка ранила.
- Нет, Изабелла, не мог бы. Эта машина стоит в шесть раз больше, чем Вольво. Мой отец никогда не выложит за машину четверть миллиона долларов. Единственное, на что он мог бы потратить такую сумму – это дом, - сказал он. А чуть позже добавил: - Или на тебя, полагаю. За тебя он заплатил даже больше.
Его слова оглушили меня, и хоть я и понимала, что он не хотел меня обидеть, мне все же было больно.
- И да, думаю, машина действительно хорошая, раз уж даже ты назвала ее хорошей, - шутливо сказал он, посмеиваясь.
- По крайней мере, ты хотя бы не сказала, что она серебристая.
Я отвела от него взгляд и уставилась в окно, нервно кусая нижнюю губу.
Оставшуюся часть поездки я молчала, боясь, что не сдержусь и скажу что-нибудь не то. Происходящее казалось почти смешным, ведь я не должна была сдерживать себя, когда я с Эдвардом. Он был добрым, терпеливым, понимающим и любящим, он никогда не осуждал и не насмехался надо мной. И, несмотря на все, я по-прежнему верила в его любовь ко мне, поэтому все остальное в тот момент казалось не важным.
Мы подъехали к ресторану, и Эдвард припарковался в самом конце, подальше от остальных. Он поставил машину поперек, занимая сразу несколько парковочных мест так, что рядом с ним уже никто не смог бы примоститься, и вышел из машины. Он подошел к моей двери, открыл ее и протянул мне руку. Я взялась за нее, и он сплел наши пальцы. Мы вошли в ресторан, где нас уже ждали его братья со своими девушками, и прошли к нашему столу в глубине зала.
Эдвард отодвинул стул и кивнул головой, приглашая меня сесть. После того, как я села, он придвинул мой стул к столу и сел на соседний стул.
Мы заказали еду и напитки, которые нам тут же принесли. Эдвард вытащил из кармана маленькую металлическую фляжку и, открыв, что-то налил из нее в свой стакан с колой. За едой мы беззаботно болтали; счастье и возбуждение окружающих большую часть времени помогали мне не думать о плохом настроении Эдварда. Иногда он вставлял в разговор пару слов, которые сбивали меня с толку, но кто-нибудь тут же менял тему. Мне не очень нравилась эта черта в Эдварде, тем более, она была мне не слишком знакома. Я подумала, что, если люди рассказывали мне именно об этом: что до того, как появилась я, Эдвард был таким и всегда вел себя так.
В какой-то момент к нам подошла официантка, чтобы узнать, не нужно ли нам что-то еще, и она, совершенно очевидно, флиртовала с Эдвардом. Он не обратил на нее внимания, как никогда не обращал внимания на заигрывающих с ним девушек; когда она ушла, Розали громко застонала.
- Ненавижу шлюшек, - сказала она, качая головой. – Ведь видела же, что рядом с тобой сидит твоя девушка. Она хоть немного себя уважает?
Я слегка улыбнулась, а Эдвард захихикал. – У шлюх это в крови, Роуз. В чем ее винить? Посмотри на меня, - сказал он, пожимая плечами.
Элис выразительно вздохнула, и Розали опять застонала.
- Что с тобой, черт тебя побери? – огрызнулась Розали, разозлившись.
Эдвард нахмурился. – О чем ты? – раздраженно спросил он.
- О твоем настроении. Стыдно признаться, ты ведь чуть не начал мне нравится, - сказала она.
Эдвард прищурился.
- Ну, а ты мне никогда не нравилась, - процедил Эдвард, разозлившись еще больше. Меня встревожила его злость, и я посмотрела на остальных, которым также стало явно неприятно, и они чувствовали себя не в своей тарелке.
- Ты такой отморозок, Каллен, - прошипела Розали, качая головой.
- И это говорит самая большая сучка из всех самых больших долбанутых сучек, что я когда-либо встречал, - огрызнулся Эдвард ей в ответ.
Розали злобно прищурила глаза. Эмметт стукнул по столу, отчего я подпрыгнула на месте.
- Прекратите оба, - серьезным голосом сказал он. – Роуз, детка, ты можешь найти занятие и поинтереснее, чем беситься из-за этого засранца. А ты, Эдвард, я не знаю, в чем твоя проблема, но лучше, если ты сам с этим разберешься, потому как я очень близок к тому, чтобы заехать тебе по носу и надрать твою задницу.
Эдвард посмотрел на Эмметта, и его брови стремительно сошлись на переносице, а лицо перекосило от злости.
- Б...ь, да что я сделал-то? – прорычал он. Эмметт покачал головой.
- Ты хоть слышишь себя? Ты ведешь себя, совсем как раньше, до того, как появилась Изабелла, и я ни за что не хочу, чтобы ты снова стал таким же засранцем, каким был, - сказал Эмметт.
Эдвард сузил глаза. – Я не такой, - яростно сказал он.
- Именно такой, - не менее яростно огрызнулся Эмметт. – И я, б...ь, тебя сейчас предупреждаю, братишка - если ты не угомонишься, то сильно об этом пожалеешь. Если ты причинишь ей боль, ты мне за это ответишь. Она заслуживает большего, чем разбираться с твоим дерьмом и больной головой, она не заслуживает, чтобы ты вел себя с ней, как последний засранец.
Я сидела, боясь пошевелиться, и наблюдала за тем, как Эдвард, нахмурив брови, с удивлением смотрит на своего брата. Напряжение за столом достигло предела, и я запаниковала, отчего у меня разболелся живот, и мне стало совсем неуютно.
– Мне... ну... мне нужно в туалет, - пробормотала я, быстро вставая из-за стола и оглядываясь по сторонам.
Элис тут же встала, говоря, что пойдет со мной, и я поблагодарила ее. Мы отошли от стола прежде, чем кто-то смог что-либо сказать, и Элис, показав мне, где находится туалет, сказала, что подождет меня у дверей. Я вновь поблагодарила ее и вошла внутрь, и едва я очутилась одна за закрытой дверью, с облегчением вздохнула.
Я провела там несколько минут, пытаясь успокоиться. Мне не хотелось, чтобы Элис начала волноваться, поэтому спустя какое-то время я открыла дверь кабинки, шагнула из нее и тут же остолбенела, столкнувшись нос к носу с Эдвардом. Он стоял, насупив брови, и всем своим видом выражал раскаяние.
- Можем отойти поговорить, tesoro? – тихо спросил он.
После моего нерешительного кивка он протянул мне руку. Я осторожно взяла ее, и он повел меня к выходу. Мельком взглянув на наш столик, я увидела, как Эмметт, Джаспер, Розали и Элис разговаривают между собой. Мы с Джаспером успели пересечься взглядами, и он печально мне улыбнулся, слегка помахав рукой. Я тоже махнула ему в ответ и отвернулась, продолжая идти вслед за Эдвардом на улицу.
Оказавшись на улице, мы пересекли парковку и сели в машину; Эдвард вставил ключ в замок зажигания, но не стал заводить машину.
- Я не понимал, что веду себя с тобой, как последний засранец, - немного помолчав, тихо сказал он.
- Все в порядке, - ответила я. Он покачал головой.
- Нет. Поверь мне, я не нарочно, но все же... Я не должен себя так вести с тобой. Эмметт прав, ты заслушиваешь большего, чем мое дурацкое поведение. У меня в голове накопилось немало дерьма, и я бешусь из-за этого, но ты-то ни в чем не виновата, - произнес он.
- Хочешь об этом поговорить? – спросила я. Он посмотрел на меня. – Что бы тебя так ни бесило, не хочешь об этом поговорить?
Он тяжело вздохнул, по привычке попытался зарыться пальцами в свои волосы и издал отчаянный стон, когда у него это не получилось.
- Вообще-то нет, и, возможно, поэтому я еще больший засранец. Но я всего лишь... - неожиданно запнулся он. – Давай не будем об этом? Сегодня выпускной, и по идее ты должна чувствовать себя настоящей принцессой, а вместо этого я веду себя с тобой, как последний засранец. Тебе наконец-то представился шанс почувствовать, как живут обычные подростки, а я тебе все порчу. Боже, Белла. Ты просто охерительно красивая. Я должен бы валяться у тебя в ногах, благодаря за то, что ты вообще соизволила взглянуть на меня после моего дерьмового поведения. Если честно, тебе вообще не стоит любить меня, но ты любишь, и ты даже не представляешь, как я тебе благодарен и как ценю то, что ты есть в моей жизни. Я знаю, что не всегда показываю тебе это, но всегда чувствую.
Я с удивлением на него взглянула. – Я тоже счастлива, что ты у меня есть, - сказала я.
Его лицо озарила тень легкой улыбки.
- Отлично, - он слегка заколебался, но затем все же дотронулся указательным пальцем до моих губ.
Спустя мгновение он наклонился и нежно, мучительно сладко поцеловал меня, проникая языком в мой рот и сплетаясь с моим. Через минуту он отстранился от меня, и мы некоторое время сидели в машине, просто разговаривая обо всем подряд. Он снова и снова извинялся за свое поведение и грубость, и я, как и прежде, не понимала, почему, но была ему благодарна, что он, по крайней мере, что-то осознал. Вокруг сгущалась темнота, и он взглянул на часы, силясь разглядеть время.
- Готова отправиться на танцы? - я вздохнула и нерешительно кивнула.
- Конечно, - немного заикаясь, сказала я и, несмотря на нарастающий, как снежный ком, страх, попыталась придать себе храбрый вид.
Эдвард завел машину и застегнул мой ремень безопасности.
- И я прошу прощения за кроссовки, - сказал он после того, как мы начали отъезжать от ресторана. Я смущенно сморщила лоб.
- А что с ними? – удивленно спросила я, не понимая, за что он извиняется.
Он вздохнул. – Элис взъелась на меня за то, что я надел кроссовки на выпускной; сказала, что это безвкусно и лишь доказывает мое наплевательское отношение. Но мне и в самом деле плевать, я счастлив, что иду с тобой, но, к чертям все, я просто люблю свои гребаные кроссовки Найк.
– Мне тоже нравятся кроссовки Найк, - улыбнулась я и пожала плечами.
Он посмотрел на меня и тоже улыбнулся, это была его первая по-настоящему искренняя улыбка за весь вечер. Эдвард положил свою руку с гипсовой повязкой на мою ногу и свободными пальцами легонько поглаживал ее.
Обратная поездка в Форкс прошла спокойно, но когда мы подъехали к школе, мои нервы обострились до предела. Стоянка перед школой была заполнена машинами. Эдвард вновь поставил свою машину подальше от остальных, а затем помог мне выйти из нее. Он взял меня за руку и сплел наши пальцы, слегка сжимая их.
– Расслабься, amore. Я с тобой, - улыбнувшись, успокоил он меня.
Я улыбнулась ему в ответ, кивнув головой; его слова немного успокоили меня, но я все равно нервничала.
Мы вошли в холл школы, и Эдвард что-то достал из кармана, я решила, что это были наши билеты. Войдя внутрь, я буквально обмерла – все вокруг было оформлено в золотистых тонах, блестело и сверкало. Я в полном восхищении смотрела по сторонам. Услышав голос Эдварда, я сначала даже не поняла, что он обращается ко мне. Взглянув на него, я увидела, что он настороженно смотрит на меня, а на его губах блуждает легкая улыбка.
- Здесь так красиво, - прошептала я.
Он захихикал.
- Пойдем фотографироваться.
Я с удивлением на него посмотрела.
- Еще фотографии? – спросила я.
Он улыбнулся и утвердительно кивнул головой.
- Ну да, нам же нужно сделать настоящую фотографию, официальную, так сказать.
- Ой, - нерешительно пробормотала я.
Он потянул меня за собой, и мы пошли, пробираясь сквозь толпу, а я крепко держала его за руку. Я чувствовала, что все смотрят на меня, на нас, я пыталась игнорировать чужие взгляды и сосредоточиться лишь на Эдварде, но была так напряжена, что у меня волосы на затылке стояли дыбом. Как и обычно, окружающие бурно приветствовали его. Вокруг него крутились люди, словно он какая-то знаменитость. Я вспомнила слова Роуз о том, как другие оценивают Эдварда, что они хотят либо быть им или быть с ним, и сейчас собственными глазами видела, как они реагируют на него.
Мы дошли до фотографа, и пришлось немного подождать, пока дойдет наша очередь. Эдвард подвел меня к декорации, на фоне которой нас должны были фотографировать, а фотограф начал крутиться возле нас, пытаясь получше расставить. Уже через минуту Эдварда это начало бесить, и он застонал.
- Мужик, да просто сделай это гребаное фото.
Фотограф удивленно посмотрел на него и, не произнеся ни слова, быстренько сфотографировал нас. Я посмотрела на Эдварда, он хихикнул, взял меня за руку и, улыбаясь, сказал мне:
- Детка, пошли, потанцуем.
Стоило ему упомянуть о танцах, как мое сердце ушло в пятки.
- Я... ну, - начала я, впадая в панику, и посмотрела на людей на танцполе.
Играл какой-то рэп, который мне не нравился, а люди терлись друг о друга и все такое. Я понятия не имела, что же мне делать.
- Расслабься, это легко. Если уж у этих тупоголовых сучек хватает на это ума, то ты и подавно их сделаешь. Чертова координация и все, - шутливо сказал он.
Я слегка улыбнулась, и он поставил меня перед собой, положил руки мне на бедра и повел меня на танцпол. Едва мы подошли к нему, как песня закончилась, и началась другая. – Б...ь, ну, вот видишь? Как раз вовремя. Посвящаю эту песню тебе.
Я удивленно подняла брови, а он еще крепче прижал меня к себе, держа руки у меня на бедрах. Он начал плавно раскачивать нас в такт музыке и наклонил голову к моему уху. Эдвард тихо напевал песню, и от звука его голоса и близости я расслабилась, и у меня по коже побежали мурашки, а все тело приятно покалывало от возбуждения.
Когда прозвучала фраза: "Все, что мне нужно в этой грешной жизни – я и моя девушка", я, наконец-то, узнала эту песню – ее Эдвард установил в телефоне на мои звонки.
Эдвард, держа меня за бедра, некоторое время помогал мне двигать ими в такт музыке и продолжал это делать до тех пор, пока я не начала делать это сама... Каким-то чудом я смогла подхватить ритм, и Эдвард выпустил меня.
- Видишь, tesoro, я же говорил тебе. Проще простого.
Я слегка покраснела и улыбнулась ему. На нас по-прежнему все смотрели, но с Эдвардом я чувствовала себя в полной безопасности, его присутствие наполняло меня уверенностью, что все будет хорошо. Мы протанцевали еще под несколько песен, а затем он поинтересовался у меня, не хочу ли я выпить пунша. Я утвердительно кивнула головой, и, взяв меня за руку, он повел меня к столику с едой и напитками.
Эдвард взял два маленьких пластиковых стаканчика с пуншем и, оглянувшись по сторонам, достал из кармана маленькую металлическую фляжку. Он открыл ее и плеснул немного сначала в один стаканчик и, немного поколебавшись, и в другой.
Затем он завинтил ее и засунул обратно в карман, взял стаканчики и протянул один мне. Я подозрительно посмотрела на него, и он рассмеялся.
– Какая же вечеринка без водки Грей Гус? Уверен, я тебе уже говорил, что жить становиться гораздо веселее, если во все добавлять немного водки.
Я улыбнулась, поднесла к своему носу стаканчик и, понюхав его содержимое, отпила глоточек. Напиток был некрепким, и в нем едва-едва чувствовала вкус алкоголя. Я передернулась и начала пить, отчего Эдвард расхохотался.
- Моя девушка, - сказал он, поднес свой стаканчик ко рту и залпом выпил.
Он вновь наполнил наши стаканчики, и мы выпили еще пунша с водкой. После этого я почувствовала, как внутри меня расползается тепло, отчего каждый дюйм моего тела расслабляется.
Эдвард вновь наполнил наши стаканчики и повел меня по залу, здороваясь с людьми. Несколько девушек одарили меня злобными взглядами и попытались заигрывать с Эдвардом прямо у меня на глазах, я не обратила на это внимания, а он просто отшил их.
Он не отпускал меня от себя ни на шаг и всем представлял, как свою девушку, несколько раз обращаясь ко мне "любовь всей моей жизни". Его слова ошеломили меня: сердце учащенно забилось, а внутри разгорелось пламя. Розали оказалась права. Сейчас все было по-другому. Сегодня он показал всем и каждому, что у него есть девушка, в которую он влюблен.
Мы стояли в стороне, и Эдвард болтал с одним из приятелей по футбольной команде о своем запястье и лагере для футболистов, когда краем глаза я заметила Джейкоба Блэка. Я повернулась, чтобы взглянуть на него, и застыла с широко раскрытыми глазами – его руку крепко сжимала рыжеволосая девушка, которой оказалась Таня.
Мы с Эдвардом еще немного потанцевали и поболтали с Беном, когда я почувствовала, что пунш подействовал. Я сказала Эдварду, что мне нужно в туалет, и он кивнул, попросив меня поторопиться. Я пообещала, что скоро вернусь, и быстренько поцеловала его в губы. По дороге в туалет мне стало не по себе; весь вечер Эдвард не отходил от меня, но пойти в туалет вместе со мной ему было нельзя. Конечно, как бы то ни было, это смешно, ведь он не должен ходить за мной по пятам. Тем более что раньше мне уже доводилось ходить среди людей одной. Я могла справиться и сама.
Я уже вышла из кабинки и мыла руки, когда у себя за спиной услышала звук открывающейся и закрывающейся двери и несколько женских голосов. Я подняла глаза и тут же напряглась, узнав в вошедших девушках Таню и Лорен, ту девушку, которая сказала мне на вечеринке несколько неприятных вещей. Я тут же отвела от них взгляд и стала сосредоточенно разглядывать свои руки в раковине – они начали трястись, а сердце в груди - неистово колотиться. У меня не было возможности выйти из туалета, не столкнувшись с ними, поскольку они встали у выхода, намереваясь поболтать. Я чувствовала, что они смотрят на меня, и ощущала их враждебность, напряжение в комнате стремительно нарастало. Они походили на бешеных собак, которые почуяли мой страх и только и ждали момента, чтобы напасть на меня.
Я понимала, что они не только не собирались уходить, но даже двигаться с места, а спустя мгновения я услышала, как с губ одной из них сорвалось имя "Эдвард Каллен". Они явно сделали это намеренно, и я ничего не могла сделать, чтобы остановить их, а чем дольше я оставалась с ними в комнате, тем сильнее их распалял мой страх. Я росла, снося унижения и оскорбления от взрослых мужчин, так что подобное отношение от девушек не сильно меня пугало. Не было похоже, что они на самом деле хотели причинить мне вред, учитывая то, что мы находились в публичном месте. Все, что от меня требовалось – просто не обращать на них внимания и пройти мимо с храбрым выражением на лице.
- Не знаю, что взбрело ему в голову, наверное, он с кем-нибудь поспорил, иначе добровольно ни за что не стал бы встречаться с такой лохушкой, - сказала одна из них, судя по всему, Лорен.
Слова причинили мне острую боль, и моя неуверенность в себе тут же напомнила о себе. Я проглотила комок в горле, закрыла кран, выпрямилась над раковиной и достала бумажное полотенце.
- Я могу тебе сказать, в чем тут дело. Она же шлюха, а какой парень не убьется за это? Ничего больше - ему просто представился удобный случай, - съехидничала Таня.
Нервно прикусив нижнюю губу, я досуха вытерла руки, делая глубокие вдохи и пытаясь заглушить дурноту, которая начала меня охватывать.
- Ну и что, все равно это мерзко. Б...ь, ее же даже симпатичной не назовешь, - не унималась Лорен.
Я выбросила бумажное полотенце в урну и развернулась, шагая в их сторону.
- Извините, - пробормотала я, внутренне взмолившись, чтобы они просто убрались с моей дороги и позволили мне пройти мимо без проблем, но когда ни одна из них не сдвинулась ни на дюйм, я поняла, что это бесполезно. – Я всего лишь хочу уйти.
Таня зло рассмеялась. – Нам бы тоже этого очень хотелось.
Я нахмурилась и посмотрела на нее. Лорен издала неприятный режущий смешок. – Ага, как насчет того, чтобы убраться из города и отлипнуть от Эдварда. Тебе нечего делать рядом с ним. Ты ему не пара.
Я выдохнула: - Я, ну..., - начала я, не зная, что сказать.
Посмотрела на них и увидела злые улыбки на их лицах, они явно наслаждались происходящим. Мой взгляд упал на Таню, и в этот момент внутри меня что-то щелкнуло. То, как она смотрела на меня, как улыбалась и издевалась надо мной, получая от этого удовольствие... все это напомнило мне Джейн. Я вспомнила все те бесчисленные разы, когда она раздавала мне пинки, тычки и подзатыльники за все, за что только можно, как мучила меня, а я ничего не могла сделать в ответ. Тогда я просто стояла и, молча, глотала слезы и обиды. Тогда. Но не сейчас. Сейчас я уже никому не должна позволять так вести себя с собой.
- Я сказала: извините, - твердо произнесла я, шагнув вперед.
Таня не отошла, и я врезалась прямо в нее, толкая и отпихивая с дороги. Я прошла мимо нее, открыла дверь и собралась выйти.
- Ах ты, сучка, - услышала я голос Тани у себя за спиной.
И тут же почувствовала, как меня схватили за плечо и быстро оттолкнули с прохода. Таня шагнула из двери вслед за мной, и я повернулась, глядя в ее злобное лицо. Она сжала руку в кулак, и мое сердце отчаянно заколотилось, понимая, что сейчас она ударит меня. Она замахнулась, и я инстинктивно отшатнулась, закрывая глаза и прикрываясь руками в ожидании удара. Внезапно я почувствовала, как кто-то хватает меня сзади и отталкивает в сторону, сначала я подумала, что это Эдвард, но спустя мгновение поняла, что это не он. У этого человека был другой запах. Не тот, что вызывает счастье и пахнет сладко, как мед. У незнакомца запах был мускусным и напоминал запах хвои, деревьев и самой природы. Я быстро открыла глаза и напряглась от удивления, когда увидела, что незнакомцем оказался ни кто иной, как Джейкоб Блэк.
Он перехватил руку Тани, останавливая ее.
- Притормози, Лейла Али, смотри, кого бьешь, - сказал он, выворачивая ей руку в сторону. Он отшатнулась от Джейкоба, сузив глаза.
- Как ты меня, черт тебя подери, только что назвал? – прошипела она.
Джейкоб обреченно вздохнул, качая головой.
- Лейла Али, - повторил Джейкоб.
- Кто это, черт возьми? – с раздражением спросила она. Джейкоб застонал от раздражения.
- Женщина-боксер, - тихо произнесла я. – Дочь Мохаммеда Али.
Таня уставилась на меня.
- Как она смеет со мной разговаривать? – прорычала она, шагая ко мне. – Тебя, б...ь, никто не спрашивает.
- Эй, полегче, - произнес Джейкоб, пытаясь протиснуться между нами, но не успел.
Она подняла руку и попыталась ударить меня, но я быстренько откинула голову назад. Ее рука ударилась о мою цепочку с подвесками, и она схватилась за нее, дергая на себя. Цепочка впилась мне в шею, и я сморщилась от боли, когда она сдернула ее с меня. Она бросила цепочку на пол, а Джейкоб попытался схватить Таню, но внезапно между ним и Таней врезалось что-то красное. Я ошарашено сморгнула и поняла, что это Розали, которая грубо отпихнула Таню назад.
- Ты в порядке, котенок? - раздался голос Эмметта у меня за спиной. Я подпрыгнула, испугавшись его появления, повернулась, чтобы посмотреть на него. И кивнула.
- Да, я в порядке, - сказала я, дотрагиваясь рукой до своей шеи.
- Хорошо, - произнес он, слегка улыбаясь мне. Он взглянул на Джейкоба и кивнул. – Спасибо, что помог Иззи Биззи выбраться, чувак.
- Да, - пробормотал Джейкоб. – Обращайся, когда угодно.
Розали напирала на Таню, не давая ей выбраться и крепко прижав к стене. Эмметт подошел к Розали сзади и обнял ее, прося успокоиться и отпустить Таню. Розали фыркнула и отшатнулась от Эмметта, свирепо глядя на Таню. Таня повернулась, чтобы уйти, пробубнив себе под нос "пошла ты нахер", и Розали сухо рассмеялась.
- Нет, это ты пошла нахер, не смей даже близко подходить к моей семье! Я тебя на куски порву, сучка! - прошипела Розали.
Я в ужасе распахнула глаза, а Эмметт начал хохотать. Розали кинула на меня быстрый взгляд, а затем отвернулась и унеслась, стуча каблуками. Я осталась стоять там, в полном недоумении, а Эмметт легонько толкнул меня локтем и побежал вслед за Розали, надеясь ее догнать.
Джейкоб наклонился и, подхватив пальцем цепочку с пола, поднял ее. – Она порвалась, - негромко сказал он, протягивая мне ее.
Я аккуратно взяла цепочку у него из рук.
- Я поняла, - неуверенно произнесла я. – Спасибо.
Он кивнул. – Так что, они приняли тебя в семью? - спросил он с ноткой любопытства в голосе. Я вздохнула и пожала плечами.
- Вроде как. Эмметт, по крайней мере. Он зовет меня своей маленькой сестрой, - сказала я. Джейкоб кивнул и оглянулся.
- Сколько тебе лет, Изабелла Свон? – спросил он.
- Восемнадцать, - тут же ответила я, помня, сколько лет мне было по документам, которые доктор Каллен дал мне.
Джейкоб кивнул и посмотрел на меня долгим взглядом.
- А на самом деле? – понизив голос, спросил он. Я в недоумении уставилась на него.
- О чем ты говоришь? – нерешительно спросила я, а сердце пустилось в бешеный пляс. У меня появилось такое же странное чувство, как тогда, когда мы с Джейкобом столкнулись в магазине.
- Я знаю, о чем говорю. Я давно знаю Калленов. Раньше мы довольно близко общались, ну, ты знаешь, и проводили много времени вместе. А иногда, когда ты проводишь с людьми много времени, узнаешь о них разные вещи. Никто прямо мне не рассказывал, но это не значит, что я не знаю, - произнес он абсолютно серьезным голосом.
В его словах я почувствовала искреннюю заботу.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - произнесла я. Он кивнул.
- Я не идиот. Мне нравится моя жизнь, и я абсолютно уверен в том, что в ближайшее время не намерен умирать. Я умею держать язык за зубами, и доктор Каллен прекрасно об этом знает. Именно поэтому я все еще жив, - произнес он.
Я сморщила лоб.
- Доктор Каллен знает, что ты знаешь? – удивленно спросила я. Он кивнул.
- Да, он знает. И я рад, что сейчас ты уже не изображаешь, будто не понимаешь, о чем я говорю. Слушай, я не могу тебе помочь или спасти тебя, я всего лишь подросток, и ты права, я на самом деле не знаю тебя. Но это не значит, что мне хорошо, и я могу спокойно спать, зная, что кто-то наподобие тебя оказался в такой же безвыходной ситуации, что и ты, - произнес он.
Я пристально посмотрела ему в глаза и оглянулась, нервничая из-за того, что нам приходится разговаривать об этом на людях, и нас кто-нибудь может услышать.
- Они милы со мной, - выпалила я. Он утвердительно кивнул.
- Я в этом уверен, но от этого происходящее не становится более правильным. И мне плохо от того, что Эдвард пользуется своим преимуществом, обращаясь с тобой так, как он обращается, - с отвращением сказал Джейкоб, качая головой. Я прищурила глаза.
- Эдвард любит меня, - сказала я, злясь от того, что Джейкоб все понимал не так. Но Джейкоб лишь отрицательно покачал головой.
- Мне было непросто поверить в это, но Эдвард любит только себя, - сказал он. – Изабелла, он засранец. Он эгоист.
Я покачала головой. – Я люблю его, - сказала я, чувствуя, как внутри нарастает злость.
- Дай угадаю: он первый человек, который так с тобой обращается? Улыбается тебе, шепчет всякие милые глупости на ушко? Разговаривает с тобой на итальянском языке, отчего ты готова упасть в обморок от счастья? Да он проделывал то же самое почти что с каждой присутствующей здесь девушкой. Он такой. Он бабник. Ты можешь думать, будто любишь его, но в своей жизни ты просто не видела ничего лучше, - сказал Джейкоб.
Я настороженно посмотрела на него, внутри у меня все бурлило.
- Я люблю его, а он любит меня, и что бы ты там ни говорил, это не изменит моего к нему отношения, Джейкоб Блэк, – едва сдерживаясь от ярости, сказала я.
Казалось, он удивился тому, с каким ожесточением я это сказала, и спустя секунду он кивнул.
- Отлично, - наконец, сказал он, пожимая плечами. – Но как я и говорил раньше, это не значит, что мы не можем быть друзьями. Ты знаешь, что всегда можешь поговорить со мной. Если когда-нибудь захочешь о чем-нибудь поговорить, я к твоим услугам.
- Почему? – спросила я. – Почему тебя это так заботит?
Он пожал плечами. – Потому что кого-то это должно заботить, - произнес он.
Я открыла рот, чтобы сказать ему в ответ, что люди и так обо мне заботятся, что Эдвард обо мне заботится, но прежде, чем я смогла хоть что-то сказать, за нашими спинами раздался дрожащий от ярости голос Эдварда.
- Че за херня?
Я быстро оглянулась, с ужасом глядя на него, и услышала вздох Джейкоба. Эдвард со злостью посмотрел на него, подошел ко мне и обнял меня за талию. – Ты, б...ь, отвали от нее, понял?
Джейкоб покачала головой, и я охнула. – Он помог мне, Эдвард, - выпалила я, не желая, чтобы он все не так понял, и сейчас повторилась та же ситуация, что и с Майком Ньютоном, когда тот помог мне, а Эдвард избил его.
- Что значит, он помог тебе? – спросил Эдвард.
Я вздрогнула; мне не хотелось посвящать его в произошедшее.
- Кое-кто из твоих путан или хер знает, как ты их там называешь, зажали ее. Одна из них пыталась ее ударить. Я сделал лишь то, что сделал бы любой мужик в такой ситуации, - пожимая плечами, сказал он. – Да вообще-то неважно. Полагаю, большинство других просто стояли бы в стороне и смотрели, как две разгоряченные цыпочки разбираются между собой. Но мне бы не хотелось, чтобы Таня исколошматила ее на выпускном балу. Я все еще надеюсь, что сегодня вечером кое-что произойдет.
Эдвард со злостью посмотрел на него, а затем перевел взгляд на меня.
- Таня пыталась тебя ударить? Опять?
Джейкоб презрительно усмехнулся.
- Что ж, я вижу, это уже не первая попытка, - пробормотал он.
- Б...ь, заткнись нахрен и займись своими делами, пока я тебя не заткнул, - прорычал Эдвард. Его злость испугала меня, и сердце в груди заколотилось быстрее.
- Ну, да, но... она не ударила. Она только порвала мою цепочку, - сказала я, протягивая ее ему. Он взял ее в руки и, матерясь, засунул ее в карман. Кто-то громко объявил о чем-то, связанном с королевской властью, и Эдвард вздохнул.
- Идем, Белла, - сказал он, уводя меня в сторону. Я бросила короткий взгляд на Джейкоба, затем повернулась и поспешила за Эдвардом.
- Тук, тук, - услышала я слова Джейкоба в свою спину.
Я вздохнула, чувствуя себя немного виноватой от того, что Эдвард уводит меня от него после всего, что Джейкоб для меня сделал, и снова оглянулась на него.
- Кто там? – спросила я, останавливаясь. Эдвард тоже остановился и яростно посмотрел на Джейкоба, явно ничего не понимая.
- Танк, - сказал Джейкоб, ухмыляясь.
- Танк ху? – спросила я и в тот же момент, когда слова сорвались у меня с губ, поняла его шутку. Танк ху как Thank You (Спасибо). Я захихикала.
- Пожалуйста, Изабелла.
- Такой же придурок, как и всегда, - пробормотал он, дергая за меня за руку, чтобы уйти.
Я улыбнулась Джейкобу напоследок, и он улыбнулся мне в ответ, помахав рукой.
- Два сапога – пара, Каллен, - проорал Джейкоб.
Эдвард прорычал какое-то итальянское слово, finocchio, что на слух было похоже на слово Пиноккио.
Мы пробрались сквозь толпу на другую сторону зала, и на сцену, где уже сидел какой-то парень за музыкальным пультом, поднялась женщина с микрофоном в руке. Музыку выключили, и женщина опять заговорила о каких-то королях и королевах, а Эдвард замолчал и, обвив меня руками, прижал к себе, крепко обняв.
- Ты в порядке, tesoro? – cпросил он. – Прости, что меня там не было. Клянусь тебе, им это так просто не сойдет.
Я вздохнула, обнимая его и зарываясь головой у него на груди. В его объятиях, вдыхая его запах, было так тепло и спокойно.
- Я в порядке, Эдвард. А она не причинила мне никакого вреда, поэтому не нужно ей ничего делать, - сказала я. Он шумно выдохнул.
- Да я пальцем ее не трону, обещаю? – cказал он.
Но я слышала, что он тщательно подбирает слова, и у меня появилось предчувствие, что он уже знает, как отомстит ей, и это меня немного испугало, но у меня уже не было сил, чтобы говорить об этом и выяснять его планы. Если уж он что-то решил, то с ним уже бесполезно разговаривать.
В этот момент мы услышали, как объявили имена Эмметта и Розали, а люди вокруг зааплодировали. Я в замешательстве нахмурилась и огляделась, наблюдая за тем, как Роуз и Эмметт поднимаются из толпы на сцену. Эмметт широко усмехался, а у Розали на лице было ее обычное злое выражение.
- Они что-то выиграли? - cпросила я у Эдварда, и он кивнул в ответ.
- Они стали королем и королевой. Это всего лишь соревнование в популярности или чего там еще, короче, кто лучше выглядит, - пояснил он.
- И ты не победил? – спросила я, оглядывая его с ног до головы. Он фыркнул, качая головой.
- Чтобы победить, нужно учиться в выпускном классе, поэтому я выиграю в следующем году, - пояснил он, пожимая плечами.
Я снова прижалась к его груди, подняв глаза на сцену и глядя, как женщина с микрофоном вручает Эмметту и Розали короны. Эмметт взял микрофон у ведущей, и Эдвард захихикал. – Сейчас что-то будет.
- Вау, я даже не знаю, с чего начать. Я вам нравлюсь, действительно нравлюсь! – сказал он дурашливо высоким голосом. Эдвард снова рассмеялся. – Ну, для начала, я хотел бы поблагодарить мою воспитательницу в детском саду в Чикаго, как же ее звали. Миссис Джонсон? Джейкобс? Джеймсон? А, Прескотт, вот как ее звали. Миссис Прескотт. О, мой Бог, я был в нее так влюблен. Даже в пятилетнем возрасте я уже отлично разбирался в женщинах, вы только взгляните на мою Роузи. Ну, разве от нее не вставляет? Короче, я должен поблагодарить миссис Пентекостал, потому что она говорила мне, что я никогда ничего не добьюсь, потому что я бездельник и все в таком духе. Ну, кто говорит пятилетнему ребенку, что он никогда ничего не добьется, потому что он лузер? Так что съешьте это, миссис Пресли, кто после этого лузер? Если вдуматься, то у нее были большие старые губы. Могу поспорить, что в жизни ее не раз круто обламывали.
Раздался оглушительный крик, и я испуганно съежилась, а все начали громко смеяться. Я увидела, что Розали держит микрофон, качая головой. – Спасибо, - бесстрастно сказала она.
- Эй, я еще не закончил! – заорал Эмметт.
Розали злобно на него посмотрела, сузив глаза, и усмешка испарилась с его лица. Она опустила микрофон, и Эмметт попытался выхватить его у него, но она отрицательно покачала головой, отдергивая руку в сторону. Она поднесла микрофон к его рту, чтобы он мог в него говорить, и Эмметт рассмеялся.
– Всем спасибо и пофиг на миссис Паркер!
Эдвард снова расхохотался, и я, улыбаясь, посмотрела на него.
- А как звали воспитательницу Эмметта в детском саду? – обескуражено спросила я.
- Ой, должно быть, миссис Кэмпбелл. Это была немолодая женщина с седыми волосами, - ответил он, не переставая смеяться.
Я хихикнула, поняв, что Эмметт на сцене лишь дурачился.
Спустя секунду начала играть какая-то медленная музыка, и толпа разошлась, а Эмметт и Розали вышли на середину зала. Люди начали делиться на пары, и Эдвард положил руки мне на бедра, приближая их к себе. Я подняла руки и обвила ими его шею, глядя ему в глаза и улыбаясь.
- Я попросил поставить эту песню, - нежно сказал он. Я удивленно на него посмотрела.
- Правда? – спросила я. Он утвердительно кивнул.
- Вообще-то я скорее подкупил диджея, чтобы он нашел эту гребаную песню и поставил ее, - сказал он. – Вот, что я делал, пока ты была в туалете.
Он облизнул губы и наклонился вниз, нежно целуя меня. Он начал раскачивать нас в такт музыке, и когда в песне начались слова, он начал подпевать. Его голос был тихим и мягким, и от этого сладостного звука все мое тело пронзило приятное возбуждение. Эдвард крепко обнимал меня, сладко целуя меня в губы и напевая песню.
Я не сразу поняла, что певец пел на итальянском языке, и понятия не имела, о чем он поет, но мне понравилось, как это звучало. Спустя мгновение к мужчине присоединилась женщина и начала петь на английском.
В этом нет никакого здравого смысла и нет поэзии
Это очевидно
Я слышу твой голос, и тьма вокруг исчезает
Каждый раз, глядя в твои глаза, я влюбляюсь в тебя
Я нежно улыбнулась, чувствуя, как меня с головой накрывает любовь, и между нами буквально вспыхивают искры. Это был мой Эдвард, мой милый заботливый парень, который уже не боялся быть со мной самим собой и впустил меня в свое сердце и душу. На протяжении нескольких недель этот Эдвард держал меня на расстоянии от себя.
Я принадлежу тебе, ты принадлежишь мне
Навсегда
Хочу тебя, детка, я так хочу тебя
И мне казалось, ты должна знать,
Что я верю: ты – ветер, поддерживающий мои крылья
И я принадлежу тебе, ты принадлежишь мне (прим.: Eros Ramazzotti ft Anastacia – I belong to you)
Мы медленно танцевали под музыку, каждое движение и нежное слово, срывавшееся с его губ, затягивали меня в водоворот ощущений все больше. Мы стояли посреди переполненного зала, но в этот момент там были только мы. У меня перед глазами был лишь Эдвард, он был единственным, кого я видела. Его лицо, его запах, тепло его тела, его любовь. Только это имело значение.
Меня переполняли эмоции, я готова была вот-вот расплакаться. Песня закончилась, и Эдвард остановился, удерживая руки на моих бедрах и останавливая меня. Мы стояли и не могли оторвать взгляд друг от друга, вокруг все начали танцевать под какой-то рэп, но мы, казалось, этого даже не заметили.
- Мы можем... - начала я и замолчала, потому что засомневалась, стоит ли мне сказать ему об этом, или же это глупо, потому что за последнее время ему, казалось, было совсем не до этого. Но в тот момент я отчаянно желала его. Я хотела быть с ним, хотела снова ощущать его каждой клеточкой тела.
Но мне не пришлось объяснять или даже заканчивать свою мысль, потому что он, похоже, думал о том же самом. Уголки его губ дернулись вверх, и он кивнул в знак согласия. Я убрала руки с его шеи, и он, быстро оглянувшись по сторонам, пожал плечами.
- Я хотел попрощаться, но не вижу никого из этих подонков, - сказал Эдвард, хватая меня за руку.
Я тоже посмотрела по сторонам, но не увидела ни его братьев, ни Элис с Розали.
- За весь вечер я ни разу не видела Элис и Джаспера, - сказала я, понимая, что они куда-то испарились. Эдвард кивнул.
- Я видел их всего минуту, а потом они, наверное, уползли в какой-нибудь туалет и теперь трахаются там, как кролики, - сказал он.
Я посмотрела на Эдварда, широко раскрыв глаза.
- Что? – cпросила я. - Здесь? – он захихикал.
- Да, здесь. Да половина здесь присутствующих уже перетрахалась где-нибудь внутри школы, - сказал он, равнодушно пожимая плечами, но меня это ошеломило. Люди занимаются сексом в школе?
- А ты? – спросила я.
Он пристально на меня посмотрел, как будто мой вопрос застал его врасплох.
- Да, - сказал он. – Но никто из них не имел для меня значения. Я просто трахался с ними. Но ты – другое дело. Ты для меня все. Вот почему я увезу тебя сейчас домой, доведу тебя до потери сознания и сделаю все по правилам.
От его слов у меня по спине пробежала дрожь возбуждения, и, как я ни пыталась ее унять, это было бесполезно. Он усмехнулся, увидев мою реакцию.
– Окей, - тихо сказала я, застенчиво улыбаясь.
Эдвард провел меня сквозь толпу, по пути прощаясь с друзьями.
Мы вышли на улицу и, держась за руки, прогулочным шагом пошли к машине, как вдруг снова услышали знакомые звуки. Эдвард фыркнул и, посмотрев по сторонам, заметил Джейкоба и Таню, которые стояли в нескольких шагах от машины Эдварда. Они опирались на белую машину Тани, ту самую, по которой Эдвард ударил тогда у своего дома. Таня и Джейкоб целовались, и я покраснела, увидев, как Джейкоб сжимает задницу Тани. Таня отодвинулась от него и рассмеялась.
Должно быть, они услышали наши шаги, потому что одновременно посмотрели на нас. Я отвернулась от них, а Эдвард усмехнулся, качая головой. Он направился прямо к машине и открыл дверь, приглашая меня сесть.
- Можно было догадаться, что эта тачка твоя, - сказал Джейкоб. – Какому еще чмошнику придет в голову изображать Джеймса Бонда.
Эдвард ничего ему не сказал, и я подошла, чтобы сесть в машину, но Эдвард обнял меня, прижимая к себе. Он припал ко мне губами, страстно целуя меня. На какое-то мгновение я потеряла чувство реальности от такой пылкости, а затем начала целовать его так, что забыла, как дышать. Через долгую минуту Эдвард оторвался от меня, и я начала глубоко дышать, пытаясь вернуть себе самообладание. Таня громко выругалась, заорав на Джейкоба за то, что тот не догадался арендовать хорошую машину. Эдвард ухмыльнулся, наслаждаясь замешательством Джейкоба, и закрыл дверь с моей стороны. Он обошел машину, открыл дверь и ненадолго задержался.
- Желаю удачно повеселиться с твоей маленькой battona (прим.: уличная проститутка), - сказал Эдвард.
- Иди нахер, ты же сам с ней спал, и что это говорит о тебе? – огрызнулся в ответ Джейкоб. Эдвард пожал плечами, явно забавляясь ситуацией.
- Все мы ошибаемся, Джейкоб. Мне пришлось выяснить это на собственном опыте, - простодушно ответил он. – Но теперь-то она твоя шлюха, а не моя.
Эдвард залез в машину и закрыл дверь, заглушая обиженные вопли Тани, которой, совершенно очевидно, не понравились его слова. Он завел машину, вдавил педаль газа и забуксовал. Машина быстро дернулась с места, и Эдвард понесся вперед, одной рукой поглаживая мое бедро. Он задрал мое платье и рукой потянулся прямо к центру.
- Что ты делаешь? – в полном шоке спросила я. Он ухмыльнулся, качая головой.
- Хочу, чтобы тебе было хорошо, вот, что я делаю. Я так давно этого не делал, что больше не могу ждать, - произнес он напряженным голосом. Я распахнула глаза.
- Здесь? Сейчас? – спросила я.
- Да, здесь. Боже, я не собираюсь трахать тебя здесь, мне нужно лишь потрогать тебя. Я хочу, чтобы ты кончила, - сказал он.
- Но... - начала я, охнув, когда его рука забралась в мои трусики. – Твоя рука... это... больно.
Он вздохнул и начал пальцами выводить круги вокруг клитора, и мое тело отозвалось вспышками удовольствия. – У меня еще есть несколько пальцев, которые, черт побери, по-прежнему хорошо работают. Расслабься, tesoro. Кончи для меня.
Когда пальцы Эдварда стали двигаться быстрее, усилив давление, меня пронзила дрожь. Напряжение стремительно нарастало, и мне становилось все труднее контролировать себя. Эдвард на бешеной скорости несся через улицы, а его пальцы точно так же бешено распаляли меня, и часть меня одновременно боялась и хотела крикнуть ему, чтобы он сбросил скорость, иначе мы разобьемся, но другая часть меня была полностью поглощена охватившим меня возбуждением.
Я испытывала почти животное наслаждение: громко стонала и дрожала. Внутри у меня начало все сжиматься, и когда меня полностью охватило наслаждение, я изо всех сил уперлась в дверцу машины, а из горла вырвался крик от сотрясшего меня оргазма. Эдвард тоже застонал и продолжил тереть мой клитор пальцами, пытаясь смотреть на дорогу.
- Черт, детка. Как же мне не терпится очутиться в тебе, - произнес он хриплым голосом, от которого у меня побежали мурашки по коже.
Он неожиданно повел машину вправо, и я закричала, боясь, что он хочет объехать дерево или еще что-то, но он уверенно вел машину, не обращая внимания на мои крики. Эдвард подъехал к дому, ударил по тормозам, и машина, пробуксовав юзом, резко остановилась. После этого он убрал свою руку, заехал на стоянку и заглушил двигатель.
- Я тебе уже говорил, как мне хотелось, чтобы ты кончила, пока я веду машину? – игриво спросил он. Я посмотрела на него и покраснела, на что он рассмеялся.
- Кажется, да, - выдавила я.
Некоторое время мы сидели, молча, а затем я начала смеяться, приходя в себя от тех странных ощущений, которые только что перенесла – оргазм, усиленный выбросом адреналина. Эдвард тоже посмеялся со мной и затем вышел, и помог мне выйти из машины. Он подвел меня к дому, быстро открыл дверь и, понажимав на кнопки, разблокировал сигнализацию.
Прежде, чем я смогла произнести хоть слово или двинуться, он уже был рядом со мной, прижимая меня к себе и страстно прильнув ко мне губами. Когда он игриво прикусил мою нижнюю губу, мы одновременно застонали. Он спиной начал слегка подталкивать к лестнице, и я чуть не споткнулась о ступени, но он удержал меня. Эдвард улыбнулся и оторвался от моих губ, беря меня за руку и ведя по лестнице.
Мы быстро поднялись на третий этаж, и он толкнул дверь своей спальни, увлекая меня внутрь. Я засмеялась над его нетерпеливостью, а он захлопнул дверь и озорно ухмыльнулся. Я скинула туфли и, сняв цветок с запястья, положила его на стол. Эдвард задрал мое платье и рывком стащил его с меня, я лишь подняла руки вверх, чтобы помочь ему. Он потянулся, чтобы расстегнуть мой лифчик, и немного замешкался из-за своего гипса, но, в конце концов, справился, и мой лифчик полетел на пол.
Эдвард наклонился к моей груди. Он начал сосать и лизать мои соски, слегка покусывая их зубами. Волны наслаждения захватили все мое тело; я издала стон и погрузила пальцы в волосы Эдварда.
- Ты нужна мне, - пробормотал он чуть слышно и вновь потянулся к моим губам.
Я начала теребить его галстук, пытаясь развязать его. Эдвард помог мне снять его и быстро разделся сам. Мы отчаянно желали этого, желали чувствовать и ощущать друг друга.
Как только мы очутились совершенно голыми, он попытался удержать меня на весу, но из-за гипса на руке не смог ухватиться, как следует. Он выругался и, не переставая целовать и покусывать мою шею, слегка подталкивал меня в сторону кровати. Я легла на середину кровати, а он лег на меня сверху, впиваясь в мои губы страстным поцелуем. Его язык пробежался по моей нижней губе, и я приоткрыла губы. Он углубил поцелуй и руками развел мои колени. Я почувствовала, как головка его члена упирается в меня, и, застонав, приподняла бедра. Эдвард засмеялся.
- Не терпится, детка? – игриво спросил он.
Я прошептала "да" в знак согласия, даже не утруждаясь изобразить смущение. Он что-то прохрипел в ответ, целуя меня, и бедрами еще шире раздвинул мои ноги. Он лег на меня, слегка приподнявшись, и я снова почувствовала головку его члена, упирающуюся в мой центр.
И прежде, чем с моих губ сорвался громкий стон, он одним сладким, мучительно прекрасным и быстрым движением вошел в меня. Я закричала от пронзившего меня наслаждения, от восторга, охватившего меня, когда он заполнил меня изнутри. Его член был таким большим, и я тесно сжала мышцы вокруг него.
- О, боже, - задыхаясь, пробормотала я, а он начал двигаться во мне.
Это было так прекрасно, лучше, чем когда бы то ни было. Эдвард стонал и шептал, лаская мою кожу языком и покрывая меня поцелуями. У меня по телу пошли мурашки, и я крепко прижалась к нему, выгибая спину.
- Б...ь, так хорошо, - выдохнул Эдвард, пробегая языком по моему уху, и, зажав губами мочку, нежно посасывал ее. Меня поразило, как прекрасно было чувствовать его дыхание у моего уха.
- La figa dolce e stretta. Боже, у тебя такая сладкая киска. Такая тугая, amore mio.
Он полностью входил в меня и полностью выходил, чтобы затем вновь войти в меня одним движением. Я стонала и извивалась, чувствуя все нарастающее напряжение.
– О, Эдвард, - выдохнула я, задыхаясь, пробегаясь пальцами по его спине и зарываясь ими в волосы.
Все тело Эдварда покрылось легкой испариной, и я прижалась к его шее губами, ощущая солоноватый привкус кожи.
Эдварду было сложно удерживать свой вес из-за того, что он не мог пользоваться правой рукой и поэтому крепко вжимался в меня. В тишине комнаты раздавались звуки наших обнаженных тел, трущихся друг о друга, и влажных шлепков.
Он попытался рывком приподняться вверх и выругался. Эдвард сел на колени и взял меня за ноги, притягивая к себе. Он задвигал бедрами, входя и выходя из меня, а руку просунул между нами и начал тереть мой клитор. – Ты должна кончить для меня, детка. Мне нужно чувствовать, как ты сжимаешь мой член.
От того, как он произнес это, от того невероятного желания, вожделения и страсти, которые скрывались в его голосе, меня пробрала дрожь. Я вновь ощутила нарастающее напряжение и наслаждение. Эдвард начал убыстрять темп, его пальцы стали двигаться увереннее, чувствуя надвигающийся оргазм. – Вот так, Белла. Давай.
Через несколько толчков я напряглась, и наслаждение захватило меня целиком: все внутри взорвалось от еще одного оргазма. Я выкрикнула имя Эдварда, впиваясь пальцами в его бедра, хватаясь за него. Он продолжил двигаться, подстраиваясь под меня, а я сжималась вокруг него. Вскоре я расслабилась, а он убрал пальцы и снова лег на меня. Я крепко обняла его, прижимаясь к нему. Ноги у меня стали, как ватные, и все мышцы в теле расслабились.
- Черт, tesoro, - усмехнулся он. Он сделал еще несколько толчков, прерывисто дыша. – Я... б...ь, кончаю, - выпалил он.
Через несколько секунд он напрягся и чуть ли не зарычал. Я захныкала, когда он несколько раз ударился тазом в меня; смесь наслаждения и боли была почти невыносимой. Эдвард кончил: теплая влага вытекла из меня и побежала по бедрам. Когда он затих, я крепко прижалась к нему, пытаясь отдышаться, и он сделал то же самое. На мгновение он приподнялся надо мной и вышел из меня, разочарованно зашипев, когда у него начала проходить эрекция. Я выпустила его из объятий, ожидая, что он ляжет рядом, но он остался на мне, положив голову мне на живот. Я опустила руку вниз и зарылась пальцами в его влажные от пота волоса.
Некоторое время мы молчали. Я перебирала его волосы, а он нежно ласкал мое тело и бедро, что-то рисуя на коже кончиками пальцев. Мне было интересно, о чем он думает, почему такой тихий, но я боялась спрашивать его об этом.
- Прости меня, - внезапно тихим голосом произнес он, но звук его голоса нарушил царившее в комнате молчание. – Я держал все в себе, знаю, это нечестно по отношению к тебе. Но... Я так сильно люблю тебя. Пожалуйста, не думай, что дело в тебе. Просто не разочаровывайся во мне, хорошо? Я знаю, я заноза в заднице, но ты нужна мне. Ты самое лучшее, что было в моей жизни.
Я молчала, продолжая перебирать пальцами его волосы.
- Ты не должен просить у меня прощения, - произнесла я, наконец, чувствуя себя виноватой за то, что он извинялся передо мной за то же самое, что делала и я.
Я держала все в себе, не рассказывая ему ни о чем; понимая, что он должен знать о том, что именно я от него скрывала. Мне было так стыдно перед ним, ведь он отдавал мне всего себя.
Он доверял мне, заботился обо мне, любил меня, рисковал всем, чтобы я могла чувствовать себя свободной. Эдвард взял меня на свой выпускной, а ведь я никогда не думала, что со мной может произойти нечто подобное. Очутиться на школьной дискотеке, в красивом платье, в окружении множества людей моего возраста, да еще с отчаянно красивым парнем, который любит меня. Он любил меня и сделал все, чтобы я полюбила его. И чем я отплатила ему? Я обманываю его и не рассказываю то, что должна рассказать. Иногда я чувствовала себя настолько несовершенной и неподходящей ему, что мне казалось, будто я его совсем не заслуживаю, я понимала, что все дело в моей неуверенности и страхах, но сейчас... сейчас я действительно чувствовала, что недостойна его.
Я поняла, что ради нашего же блага мне нужно все ему рассказать.
- Эдвард, - тихо произнесла я, вновь перебирая его волосы.
- А? – спросил он.
- Я, ну... Я тоже кое-что скрыла от тебя, - нервно пробормотала я.
Его пальцы на моем животе остановились на полпути.
- Как так? – нерешительно спросил он.
Я вздохнула, не зная, что сказать и с чего начать. Я немного помолчала, пытаясь совладать с собой, а затем просто сдалась и на одном дыхании сказала о том, что тяготило меня больше всего.
- Джейкоб Блэк знает.