Демон

Гарема брызжущий фонтан

Гермиона делала то, что раньше позволяла себе очень редко — читала книгу, лёжа на кровати. Родители уехали в магазин, во всём доме было тихо, а на душе — спокойно и даже безмятежно. Делать ничего не хотелось — лишь читать днями напролёт, что она сейчас и делала. Совсем недавно пришло письмо от Милли, которая рассказывала о своём весёлом времяпровождении. Проще говоря, она жаловалась на жизнь и на то, что в горах холодно, а она хочет загорать на пляжах Французской Ривьеры. Гермиона улыбалась, читая письмо, а потом села писать ответ. Именно в этот момент в дом вошли её родители, крича:

— Гермиона! В голосе были нотки паники, поэтому девушка быстро отложила перо и поспешила вниз, застав свою мать в истеричном состоянии. Она трясла рукой, в пальцах которой было зажато письмо. — Эта птица сбросила мне на голову письмо прямо на парковке! Ужасно! Какое невоспитанное создание! У вас их хоть дрессируют? — возмущалась женщина. Отец Гермионы улыбался, а сама девушка, несколько секунд стойко старающаяся сдержаться, в конце концов расхохоталась. Недовольству Джин не было предела, но после этого она смягчилась и благосклонно села читать письмо. По мере продвижения в этом деле её брови взлетали всё выше. Гермиона заволновалась. От кого могло прийти это письмо? Наконец миссис Грейнджер отложила письмо, за которое тут же схватился её муж, и спросила у дочери недоуменно: — Ты же вроде говорила, что Том — сирота и живёт в приюте, разве нет? Девушка ответила, не задумываясь: — Да, так и было, но после этого он нашёл своих… Подожди, это Риддлы тебе отправили? — спросила она со страхом в голосе. Джин кивнула. — Да, они. Пишут, что раз уж их Том гостил у нас прошлым Рождеством, то и они приглашают нас в их дом, чтобы отпраздновать. Гермиона поникла. — А я было надеялась, что не увижу его эти две недели. Джин обнадеживающе улыбнулась. — Не волнуйся ты так, это ведь всего на день. По крайней мере, в прошлом году же ничего плохого не случилось, правда? Гермиона неохотно кивнула. — Вот и всё. И да, хотела сказать — не смей надевай какое-нибудь свободное убожество, в конце концов, это же праздник! Я видела у тебя в шкафу пару открытых платьев до колена — наподобие того, которое ты надела на прошлое Рождество. Девушка вспыхнула. — Мама! Та лишь пригрозила дочери пальцем. — Смотри у меня! Гермиона гордо отвернулась и вернулась в свою комнату. Конечно, она не хотела ехать туда, но выбора у неё, судя по всему, не было. «В доме будет полно людей, кроме нас. И он не станет много пить на семейном празднике. Всё пройдёт хорошо, » — уверяла себя девушка, но помогало слабо. Также не прибавляло радости то, что Рождество уже послезавтра, и у неё чрезвычайно мало времени на моральную подготовку. Эти дни пролетели так быстро, что девушка моргнуть не успела, и сейчас она, ворча, под надзором матери покорно натянула на себя короткое золотистое платье. — Мама, я купила это платье исключительно для посиделок в кругу семьи! Посмотри на него — я не могу надеть его при ком-то ещё! Девушка отчаянно попыталась отвертеться, но Джин была непреклонна. — Не неси ерунду, это обычное платье! Так, всё, пошли, а то на поезд опоздаем. Всё то время, пока они ехали на такси до вокзала, девушка сидела, отвернувшись к окну и дуясь. Мистер Грейнджер прятал улыбку, а его жена не чувствовала себя виноватой, что ещё больше возмущало Гермиону. Тем не менее, она растаяла, наблюдая за природой из окна поезда, и уже через несколько минут весело болтала с мамой обо всём. За разговорами они сами не заметили, как прибыли. Гермиона предложила родителям руки и трансгрессировала, а после этого еле отошла от этого. В конце концов, пока она не так часто трансгрессирует, чтобы без проблем переносить сразу двух людей, не считая себя. Тем не менее, результат того стоит — перед ними возвысился большой красивый дом. Мистер Грейнджер вскинул брови, а его жена восхитилась: — Неужели это дом Риддлов? Гермиона уныло кивнула. — Он самый! Голос Джин был полон восторга. — Это же чудесно! — сказала женщина и решительно приблизилась к входной двери. Гермиона и её отец последовали за ней. Им открыли сразу же — не пришлось даже стучать. Бабушку Риддла, Мэри, Гермиона узнала тут же. — Здравствуйте, — вежливо сказала она. Мэри всплеснула руками и обняла девушку. — Здравствуй, Гермиона! Джин удивилась и посмотрела на девушку красноречивым взглядом. Та лишь махнула рукой, мол, потом объясню. Женщина кивнула, всё ещё подозрительно смотря на дочь, понимая, что от неё что-то определённо скрыли. — А вы, наверное, мистер и миссис Грейнджер? Энтони и Джин, можно Вас так называть? Родители Гермионы дружно кивнули. — А Вы — миссис Риддл, бабушка Тома, не так ли? Женщина отмахнулась. — Я ещё не так стара, называйте меня просто Мэри! Они вошли в дом и отправились в гостиную. В кресле важно восседал Томас Риддл, а на диване — его внук. Гермиона невольно поджала губы, увидев однокурсника. Она всё ещё была недовольна тем, что ей пришлось сюда приехать. Внезапно Гермиона заметила, как Мэри толкнула внука и что-то возмущенно сказала ему на ухо. Тот лишь закатил глаза и приблизился к Гермионе. — Можно твоё пальто? Девушка тихо фыркнула — так, чтобы миссис Грейнджер не услышала и не отругала дочь за плохие манеры, и позволила парню снять с себя пальто. Тот вёл себя на редкость цивильно — совсем не так, как в Башне старост несколькими днями ранее. Не пожирал её взглядом, не ухмылялся — вёл себя, как честный и спокойный парень, но вот только девушка уже давно перестала верить его невинному личику. — Только попробуй приблизиться ко мне, — предупредила девушка, гневно сверкая глазами. Том усмехнулся. — Ты себя в зеркало видела? Кому ты нужна? Девушка еле остановила себя от рукоприкладства и гордо отвернулась, а после направилась к матери, которая активно привлекала её внимание, делая непонятные знаки руками. Когда они вышли в коридор, женщина тут же спросила: — Откуда ты знаешь миссис Риддл? Гермиона глубоко вздохнула. — На самом деле, это долгая и не очень интересная история. Но если кратко, то это я воссоединила Риддла с семьей. Женщина вскинула бровь. — Но как? Гермиона отмахнулась. — Это не так важно. Я расскажу всё, но позже. Джин сказала с обвинением: — Почему ты не сказала мне об этом? Гермиона честно ответила: — Не хотела, потому что знала, что у тебя будет такая бурная реакция. Хотя здесь на самом деле нет ничего занимательного. Женщина укоризненно покачала головой, но вернулась в гостиную. Тем временем все уже сели за стол и ждали только их. Как только мама Гермионы села, её утянула в беседу миссис Риддл. Они нашли общие темы для разговора — обе женщины имели достаток в семье и могли позволить себе некоторые дорогие излишества наподобие импортных кремов и масок, и они с удовольствием обсуждали это. Мистер Грейнджер и Томас Риддл тоже не скучали — оба были достаточно просвещены в делах бизнеса и уже через несколько минут яро спорили о справедливости цен на мировом рынке. Лишь Гермиона и Том отчаянно скучали. Хотя, не совсем так. Гермиона была крайне напряжена и сидела неестественно прямо, словно в неё засунули палку. Она смотрела только в тарелку. Том же был полностью расслаблен, попивая дорогое вино, но так, чтобы не опьянеть, как в прошлый раз, и буравя девушку своим взглядом. Та временами вздрагивала, но терпела, что не устраивать сцены во время праздника и не портить всем вечер своими глупыми истериками, которые всё равно никто не поймёт. Наконец пришло время для подарков. Они вручались на Новый Год, но миссис Грейнджер не могла придти в чужой дом без ничего, поэтому она всучила крайне довольной миссис Риддл свёрток с дорогими духами для неё и красивым ежедневником для её мужа. Хозяйка дома, на удивление, подарила то же самое. Женщины долго смеялись, но бренды у подарков всё же были разными. После этого все взгляды устремились на Тома с Гермионой. Все молчали, а после раздалось дружное: — Томми! — Гермиона! Женщины были крайне возмущены тем, что дети не купили друг друга подарки. До Тома дошло быстрее, чем до растерянно хлопающей глазами Гермионы, и он сказал с максимально невинным лицом: — Мы с Гермионой подарили друг другу подарки ещё в школе, предполагая, что больше не встретимся до окончания каникул. Девушка поджала губы. «И глазом не моргнул, лжец!» — подумала она, но всё же закивала, подтверждая.