Выбор

53 глава

  Абраксас Малфой стал частым гостем в Хогвартсе. Из-за того, что он входил в совет попечителей, у него был свободный доступ в замок. Вот только по его выжидающим взглядам, направленным в сторону Гарольда, становилось понятно, что в Хогвартс его привели не дела школы, а личные мотивы. Малфой ожидал решения Певерелла. Сам же Гарольд медлил с решением. Попросту, не зная, как лучше поступить. Того, с кем можно посоветоваться, у него не было, поэтому решение придется принимать, полагаясь на собственную интуицию. С одной стороны Люциус Малфой – знатная заноза, от которой будет проблем больше, чем пользы. А с другой Певереллу не повредит иметь в ряду Пожирателей своего шпиона. Абраксас Малфой входит в ближний круг, значит, и обладает ценной информацией. Реддл доверяет ему и рассказывает о своих планах. И не стоит забывать, что Том уже мог доверить Малфою свой дневник, который Гарольду будет весьма кстати, если он хочет раз и навсегда избавиться от Реддла. Абраксас, каким бы чванливым и лицемерным не был, но семья для него на первом месте. Ради благополучия сына и процветания рода, он даже готов предать собственного Господина. Хотя здесь большую роль играет разочарование Малфоя в Реддле. Видимо, блондин понял, кого собой представляет Волан-де-Морт и насколько его идеи безумны, за некоторые из них Абраксас может поплатиться собственной жизнью или сроком в Азкабане. Впрочем, это недалеко от правды, если брать в расчет, какая участь постигла многих Пожирателей. Малфой спасся лишь благодаря откупам и благотворительным пожертвованиям в Мунго и Министерство магии, которые хорошенько ударили по его кошельку. Вот только Метка не позволит ему сбежать от Реддла и вынуждает вести двойную игру. Блондин решил пристроить к Гарольду своего сына в надежде, что тот окажет ему покровительство и в нужный момент спасет от гнева Тома. «А, интересно, у Люциуса уже есть занятная татуировка на предплечье?» – сам у себя спрашивал парень. Почему-то раньше он об этом как-то не подумал. Хотя, если Люциус так дружен с Лестрейнджем, Розье, Эйвери и другими чистокровными, которые в будущем станут верными псами Лорда, то и у него должна быть Метка. Да и все эти разговоры о чистоте крови и слепое обожание Темного лорда свидетельствуют в эту пользу. Но если рассматривать эту ситуацию с другой стороны, то вырисовывается совсем иная картина. Абраксас, дабы уберечь своего сына, создавал видимость его преданности Реддлу и его идеалам, а сам искал выход. Это казалось не таким уж бредом, если брать в расчет скорую гибель лорда Малфоя от драконьей оспы. Странностей в кончине Абраксаса было слишком много, и они лишь уверяли Гарольда в том, что эта смерть была кому-то выгодна. Дамблдор на подобное не пойдет. Он слишком правильный и предпочитает видеть в людях лишь хорошее, попутно игнорируя плохое. И его вечное благо не вяжется с убийством Малфоя. Министру и его прихвостням тоже не к чему смерть Абраксаса. Ведь какой смысл самому закрывать кормушку, из которой они хорошенько получают. Остается Реддл... Видимо, Абраксас в будущем окончательно разочаруется в своем Господине и продемонстрирует свое недовольство, вплоть до того, что попытается сбежать. Том подобного не потерпит и убьет предателя, но, дабы не потерять деньги Малфоев, подстроит всё так, что смерть лорда Малфоя не вызовет подозрений. А Люциус займет место отца. Певерелла мучили терзания. Он не знал, что выбрать в данном случае. Понятно, что из двух зол стоит выбрать меньшее, вот только как узнать, где таково? Малфои ему не друзья, да даже не соратники – это однозначно. Люциус, как в прошлом и его сынок, потрепали Гарольду кучу нервов и высосали много крови. Видимо, у них это семейное. Или всё дело в феноменальной везучести Гарольда и его умении, словно магнитом, притягивать к себе проблемы. И не стоит забывать, кто виноват в смерти Ориона. Единственного человека, с которым Гарольд сблизился и кому был готов рассказать правду о себе. С другой стороны у Абраксаса не было особого выбора. Зная Реддла, можно было понять, что либо Малфой выполнит приказ, либо подставит свой род под удар. Том не любил, когда его приказы не выполнялись, и жестоко наказывал за провалы. Певерелл скривился. До чего он дошел: оправдывает Малфоя. Раньше ему подобное даже в голову не пришло бы, но, видимо, перемещение во времени и муштровка братьев повлияли на него куда больше, чем ему казалось. – Эй, – прозвучал совсем рядом голос Гампа, тем самым вырывая Гарольда из его мыслей. – Что? – Меня пугает твоя улыбочка. Она такая кровожадная... Да и не только меня, – тихий голос. – На тебя с подозрением косятся не только ученики, но и учителя. Даже папаша Люциуса не сводит с тебя своих глаз. Проследив за взглядом Гампа, Певерелл увидел за преподавательским столом, между других профессоров, Малфоя-старшего. Абраксас сверлил его внимательным взглядом и хмурился отчего-то. Дамблдор тоже смотрел на него с любопытством, а в синих глазах, скрытых за стеклами очков, плескалась тревога и какая-то печаль. – Тебе стоит быть осторожнее, – тем временем продолжал Гамп. – Не так давно произошло нападение на магглов и многие могут подумать, что ты в этом замешан. По крайне мере, об этом говорит твоя кровожадная ухмылочка. – А и правда, что это на тебя Малфой косится? Не иначе, надумал уже чего-то и хочет втянуть тебя в свою затею. От этого чистокровки не стоит ничего хорошего ожидать. Певерелл проигнорировал их болтовню. – Кстати, Слизнорт передал, чтобы ты зашел к нему после ужина. – А зачем, он не сказал? – Нет. Но я думаю, будет предлагать тебе прийти на очередную его вечеринку. Ты же один из его любимчиков, так что, так просто от тебя он не отстанет. – Вот же, – недовольная гримаса. Гарольд не испытывал особой любви к Горацию ни в прошлом, ни сейчас. Этот любитель собирать возле себя знаменитостей порой был надоедливым и невыносимым. – А может, речь пойдет об экзаменах? Ведь до выпуска осталось совсем ничего. – И? – Декан проводит беседы со всеми выпускниками и узнает об их дальнейших планах. Со мной лично он говорил на прошлой неделе. – Я собирался сегодня покинуть Хогвартс. У меня появились кое-какие дела, не требующие отлагательств, – нахмурился Гарольд. – И встреча с деканом в мои планы не входила. Может, удастся перенести разговор на потом? – Я слышал, как МакГонагалл жаловалась на тебя Слизнорту. С её слов выходило, что ты превратил школу в проходной двор. Когда хочешь – приходишь, когда вздумается – уходишь. Прогуливаешь уроки и ведешь себя неподобающе. Кстати, ты первый человек, к которому она так категорично настроена. Признавайся, чем ты так насолил декану Гриффиндора? – с весельем спросил Нотт. – Даже не знаю, – Гарольд и в самом деле не знал ответа на этот вопрос. – Может, тем, что попал в Слизерин, а не в Гриффиндор. А может, её раздражает, что декан и директор позволяют мне покидать Хогвартс. – В общем-то, они не могут тебе запретить проводить выходные вне школы. Основатели четко указали в правилах на права лордов. Так что, директор просто не имеет права запретить тебе этого, – внес свою лепту Гамп. – Тогда с чего Макгонагалл злится? – хмыкнул Нотт. – Или она завидует? – Не знаю. Она всегда казалась мне странной особой. А эта её мания – соблюдать все правила. И заметь, больше всех достается ученикам её факультета. У нас, каким бы Слизнорт не был чистоплюем, но за своих учеников стоит горой. Он прикрывает слизеринцев перед другими учителями и делает поблажки. А Макгонагалл наоборот: гнобит своих грифов и всем показывает, насколько те никчёмны. Хороший декан, ничего не скажешь. Гарольд игнорировал болтовню Нотта с Гампом. Ничего нового для себя он всё равно не услышит. И глупцу было ясно, что эти двое не жалуют декана Гриффиндора. Что между ними произошло, Певерелл не знал, но факт на лицо: Нотт с Гампом терпеть не могли Макгонагалл.